Возвращение в Эдем - Гарри Гаррисон

Но чтобы выжить, улова хватало. Разыскивать моллюсков в прибрежном песке было легче, и скоро они стали основной частью рациона Вейнте'.

Так прошло много дней; Вейнте' не ждала никаких перемен. Изредка, просыпаясь на рассвете, она смотрела на свои облепленные глиной ноги, на грязную кожу, с которой исчез замысловатый узор, на пустое небо и море. И удивлялась, Неужели это конец? Что же с ней случилось? Но недолгое беспокойство быстро отступало. Солнце пригревало, и оцепенение было все же лучше приступов бешенства.

Здесь была вода, а когда она ощущала голод, всегда находилась какая-нибудь еда. Ничто не тревожило ее.

Темные мысли, не дававшие ей поначалу покоя, отступили.

Теперь мыслей не было вовсе. Медленно переставляя ноги, она бродила вдоль берега. И след ее был неровен и спутан. Ямки быстро заполнялись водой.

Bnika ass! stakkiz tina faralda

– den ey gestarmal faralda markiz.

Наслаждайся летом своей жизни

– за ним всегда идет зима.

Пословица тану

Надаске' зашел в озеро по грудь и принялся смывать с себя кровь. Он долго плескался и полоскал рот, выплевывая остатки чужой крови. Наконец он вышел на берег и всеми четырьмя большими пальцами указал на скрючившегося Имехеи, Это был жест отчаяния, полной безнадежности.

– Что ты хочешь сказать? – спросил Керрик, потрясенный происшедшим.

Надаске' поежился, но не ответил. Молчал и Имехеи, но недолго. Наконец он шевельнулся, потер синяки на руках и бедрах и медленно поднялся на ноги, пустыми круглыми глазами глядя на Надаске'.

– Долго? – спросил Надаске'.

– Их же было двое, я думаю, хватит.

– Ты мог ошибиться.

– Скоро узнаем. Давай вернемся.

– Идем.

Имехеи пошатнулся, но не сумел ступить и шагу.

Надаске' бросился к нему и крепко обнял за плечи.

Имехеи сделал один неверный шаг, потом другой. Вместе они побрели вдоль озера и исчезли за деревьями.

Назад не оглядывались, к Керрику не обращались, словно совсем позабыли о его существовании.

Он хотел поговорить с ними, но решил не пытаться, почувствовав, что явился свидетелем настоящей трагедии, хотя не мог понять, в чем она состояла. Вспомнились мрачные песни самцов в ханане, полные страха перед родильными пляжами.

– Довольно! – громко сказал он, разглядывая истерзанные тела.

Он хотел знать, что теперь будет с Имехеи, но с этим придется подождать. Когда-нибудь он поймет истинный смысл случившегося. Какое-то время самцы будут заняты собой. Нужно подумать об остальных. Что теперь делать? Как поступить с телами и припасами?

Иилане' было трое. Все погибли. Когда их хватятся?

Ни узнать, ни догадаться, как скоро их станут разыскивать, нельзя. Однако действовать надо быстро, не исключая возможности скорых поисков. Надо сделать так, чтобы от совершенных здесь убийств не осталось и следа. Сначала трупы. Хоронить? Глупо. Трупоеды разнюхают, выкопают тела и разбросают кости. Трупы должны исчезнуть. Остается озеро – другого не придумаешь.

Одну за другой Керрик отволок убитых иилане' по отмели туда, где поглубже. Однако тела плавали, окрашивая воду в розовый цвет. Плохо. Недовольный, он выбрался на берег и принялся рассматривать их вещи, Еще сырые шкуры, но в основном пузыри с мясом. Он принялся вспарывать ножом прочные оболочки и забрасывать мясо подальше в воду: об остальном позаботятся рыбы. Дело было нелегким и неприятным, но в конце концов он покончил с ним. Потом набил галькой и мелкими камнями походные мешки и, зайдя в воду поглубже, привязал их к убитым. Трупы опустились на дно. Дождь смоет впитавшуюся в землю кровь. Если здесь и пройдет кто-нибудь из посланных на розыски иилане', – они ничего не заметят. Пусть исчезновение охотниц останется тайной.

Заметив забытый Надаске1 хесотсан, Керрик укоризненно покачал головой. Оружие так нужно им, чтобы выжить, – а он бросил его и ушел. Вернее он не мог бы выразить своего горя словами. Длинным пучком травы Керрик связал его вместе с теми, которые принесли охотницы. Хесотсаны ко могут быть лишними – хоть какая-то польза от этих ужасных событий. Подхватив свой хесотсан, он медленно огляделся, проверяя, не упустил ли он чего-нибудь, а потом отправился в обратный путь.

Теперь когда у него было время подумать, стало до боли понятно: отсюда надо уходить, уходить всем. Если уж здесь оказались охотницы иилане', значит, его саммад расположился слишком близко к городу. Пропавших начнут искать и придут сюда. Но даже если не придут – все равно город слишком близко. Рано или поздно саммад обнаружат. Надо идти на север. Но Аомун не в состоянии двигаться. Ему пришлось убить привезшего их сюда мастодонта. Это было необходимо, иначе нельзя было укрыться здесь. Как ему теперь не хватало слона. Ничего. Они возьмут лишь то, что сумеют унести. Он сделает травоис и сам потащит его. Харл вырос, окреп и сможет тянуть вторую волокушу. Ортнару придется идти самому. Он сможет, не очень быстро, но сможет.

Что-то темное шевельнулось в тени деревьев. Керрик нагнулся и бросился к ближайшему кусту. Там прятались мургу – молчаливые убийцы. Он выставил вперед хесотсан.

И только тут увидел, что это два самца. Один из них отдыхал, растянувшись на траве, другой сидел рядом.

– Внимание-присутствию, – сказал Керрик, встал и подошел поближе.

Надаске' взглянул на Керрика одним глазом и отвернулся. Он ничего не сказал, даже не пошевелился.

Закрыв глаза, рядом неподвижно лежал Имехеи.

– Что это? – спросил Керрик.

Надаске' нехотя ответил, в его словах сквозила глубокая печаль:

– Он ушел на пляж. В его сумке яйца.

– Не понял.

– Это потому, что ты самец устузоу, а не иилане'.

Вы все делаете иначе. Ты говорил мне, что у вас яйца вынашивают самки, хотя я не понимаю, каким образом это возможно. Но ты же видел, что они с ним сделали.

И теперь в его сумке яйца, и он будет лежать, закрыв глаза, словно во сне, но это не сон. Он будет таким до тех пор, пока не проклюнется молодняк и не уйдет в воду.

– А можно как-то прекратить это?

– Нельзя. Если уж так случилось, остается ждать конца. Он будет таким до последнего дня.

– А он... не умрет?

– Может быть, да, может быть, нет. Одни живут.

Другие умирают. Остается только ждать. Его придется доставить домой, а потом заботиться и кормить. Я все сделаю сам.

– Понесем его?

– Нет. Спустим в воду. Он должен находиться в воде, как в теплой влаге родильных пляжей. Тогда яйца созреют, и проклюнется молодняк. Если же они погибнут, то погибнет и он. Все должно идти своим чередом.