Александр III – богатырь на русском троне - Елена Майорова

Жители Петербурга были извещены об обручении наследника 101 пушечным залпом.

Все почти как в сказке: юный принц и прекрасная принцесса полюбили друг друга, он увез ее в свою сказочную страну, где они жили долго и счастливо и умерли в один день. Кто мог предположить, что влюбленным было отпущено только десять дней счастья, что жених всего лишь через шесть месяцев будет мертв, а невеста-вдова станет женой его брата. Много лет спустя, изгнанная своей новой родиной, убившей ее детей, она вернется в маленькую Данию, чтобы умереть здесь одинокой вдовой в возрасте 82 лет.

Пока же цесаревичу надлежало продолжить свою образовательную поездку. На этот раз его ждала Италия. Нюрнберг, Штутгарт, Тироль — и, наконец, Венеция. Сказочный город сонных каналов, старинных дворцов и нежных баркаролл, казалось, должен был оказаться особенно созвучным чувствам великого князя. Однако именно здесь он ощутил столь сильный упадок сил, что венецианские красоты оставили его равнодушным. А впереди еще Милан, Турин, Генуя и, наконец, Ницца, где Николай должен был встретиться с матерью-императрицей и отдохнуть. По-видимому, заботы матушки оказали благотворное влияние на здоровье и настроение наследника. В это время записи в его дневнике полны благодарности Создателю за встречу с Дагмар, за счастье любить и быть любимым; он строит надежды на будущее, верит, что у него вся жизнь впереди и все будет замечательно хорошо.

Но хорошо не стало.

Несколько зимних месяцев врачи не могли установить причину его болезни, поставить диагноз и, что называется, «залечили» пациента. В первые дни апреля положение наследника было признано безнадежным. В России известия о болезни цесаревича вызвали большое волнение во всех слоях общества. Александр сразу понял, что болезнь брата очень серьезна. «Я прекрасно вижу, — сказал он пытавшемуся утешить его придворному, — что надежды нет никакой. Все так за мной ухаживают».

Больной постоянно вспоминал брата Сашу, и 4 апреля тот был вызван в Ниццу. Вокруг умирающего собралась вся семья. Королева Луиза привезла принцессу Дагмар. В ночь с 11 на 12 апреля цесаревич Николай Александрович скончался.

Пасторальная версия истории утверждает, что умирающего цесаревича больше всего занимало, кого же он больше любит: брата Сашу или невесту Дагмар? В последние минуты жизни он нашел разрешение своим сомнениям — соединил руки брата и своей невесты.

В перспективе дальнейших событий это объяснение нашло свое место.

Но так ли было на самом деле? Больного мучили непереносимые боли в спине, раскалывалась голова, изводила рвота и множество других мучительных проявлений болезни, о которых не хочется говорить применительно к 22-летнему страдальцу. Это вовсе не умилительное тихое угасание — как будто погружение в приятный сон — в полном сознании на душистом белье среди роз и лилий. До устройства ли счастья тех, кто оставался жить, было несчастному умирающему? С другой стороны, чувство долга, присущее цесаревичу, могло подвигнуть его, презрев телесную немощь, вручить девушку, за судьбу которой он считал себя ответственным, любимому брату, призванному занять его место. Должно быть, действовала установка, полученная от деда десять лет назад: «Учись умирать!»

Очевидно одно — в своем дневнике Александр никогда не ссылался на предсмертную волю брата. Из мемуаров современников также не следует, что император и императрица когда-либо упоминали об этом пожелании покойного.

Однако официальная история утверждает: Александр женился на обрученной невесте Николая как завещал брат.

Несмотря на охватившее всех отчаяние, император должен был думать не только о близких, но и о своей стране. 12 апреля, когда еще не успело остыть тело его старшего сына, Александр II приказал обнародовать манифест о провозглашении цесаревичем Александра Александровича.

Императорская фамилия вместе с принцессой Дагмар отправились в Дармштадт. Там в замке Югенгейм они некоторое время пытались прийти в себя после понесенной утраты. По-видимому, обеими семьями там и было решено, что Александр женится на Дагмар, но новому престолонаследнику не было заявлено об этом в решительной форме.

Гроб с телом цесаревича отплыл на фрегате «Александр Невский». Через месяц его пронесли по улицам Петербурга, по набережной Невы. А у окна стояла Екатерина Ольдебургская, которая не захотела жить без любимого и вскоре последовала за ним. Правда, она уже давно страдала чахоткой, но кончину ее ускорило горестное событие.

Мало кто сейчас знает, что эти слова известного романса посвящены ей.

Николай Александрович был похоронен в усыпальнице Петропавловского собора, рядом с другими почившими представителями династии.

Александру едва минуло 20 лет, когда смерть старшего брата сделала его престолонаследником. У него было почти два десятилетия, чтобы подготовиться к нелегкому бремени — своему будущему царствованию.

Признание Александра престолонаследником вовсе не было безоговорочным и единодушным. Проснулись надежды младших братьев императора: Константина и Николая. Последний рассказывал всем и каждому, что Александр совершенно не подготовлен к правлению, почти неграмотен и туп от природы. Вдова великого князя Михаила Павловича Елена Павловна, Эгерия императора, громко требовала, чтобы наследником назначили третьего царевича, Владимира Александровича, хотя и не блиставшего умом, но обаятельного и жизнерадостного. Некоторые из бывших учителей Александра утверждали, что он не способен править; доверить ему державу — катастрофа. Граф Валуев был убежден, что туповатого Александра нельзя рассматривать в качестве престолонаследника. Даже мать, императрица, оценивала способности и характер своего второго сына чрезвычайно низко.

В такой обстановке Александр II нашел в себе силы настоять на соблюдении принятых в российском царствующем доме правил престолонаследия.

20 июля 1865 года цесаревич Александр Александрович принес присягу императору. «…Я молился, сколько мог, страшно было выходить посреди церкви, чтобы читать присягу. Я ничего не видел и не слышал; прочел, кажется, недурно, хотя немного скоро», — поверял цесаревич своему дневнику.

Когда-то Александр с энтузиазмом присоединялся к школярам, громко и радостно распевавшим известную выпускную песню:

Теперь «приняться снова за науки» заставила его сама судьба. Как человек исключительно добросовестный, он посчитал своим долгом овладеть всеми знаниями, необходимыми для управления империей.