Ее последнее прощай - Мелинда Ли

– Тима тоже надо проверить. – Шарп допил остатки чая. – Шериф прав. Если Челси мертва, то Тим оказывается главным подозреваемым.

– Если он убил свою жену, зачем тогда являться к нам и просить ее найти? – спросила Морган.

Шарп положил очки на стол.

– Мы не можем считать его невиновным только потому, что он обратился к нам. Вполне возможно, что, нанимая детективное агентство, он хотел таким образом отвести от себя подозрения. Некоторые преступники на сто процентов уверены, что они умнее всех. Тим мог решить, что легко обведет нас вокруг пальца.

– И какой у него мог быть мотив? – спросил Ланс.

Морган задумалась.

– А что, если их внутрисемейный конфликт был гораздо глубже, чем описывает Тим? Может быть, Челси хотела его бросить? Забрать детей и уехать обратно в Колорадо? Тим явно привязан к детям.

– Никаких обвинений, – произнес Шарп. – Твоя задача ведь заключается в том, чтобы доказать невиновность Тима?

Морган отвернулась, поджав губы.

– Вы правы.

Шарп вздохнул.

– Я знаю, ты еще не совсем привыкла работать в частном секторе, но обеспечить адекватную защиту любому человеку, обвиняемому в преступлении, – это краеугольный камень нашей законодательной системы.

– Да.

Было видно, что ей совсем не по себе в новой роли.

Ланс решил вернуться к разговору о клиенте:

– Давайте подумаем, производит ли Тим впечатление настолько коварного и хитрого человека, чтобы убить жену, скрыть все следы и потом сохранять хладнокровие во время нашей беседы?

– Преступники, как правило, прекрасные лжецы, – сказала Морган.

Она знала, о чем говорит.

– Давайте сосредоточимся на нашем непосредственном задании. Наша работа заключается в том, чтобы найти Челси Кларк. Прошло уже пять дней. С каждым часом шансы уменьшаются, поэтому за дело! – Шарп кивнул Лансу.

Шарп был прав. Главное – сосредоточиться на поисках пропавшей женщины.

Ланс никому бы не пожелал жить с ужасным чувством неопределенности, какое рождает пропажа близкого родственника. Неизвестность – совершенно особенный вид боли. Каждый раз, когда обнаруживали труп, откапывали очередной скелет или какой-нибудь турист находил в лесу кости, незаживающие раны семьи пропавшего вскрывались вновь.

Челси очнулась и тут же почувствовала запах ржавого железа и стучащую боль в висках. Перед глазами все плыло. Она опустила веки, чтобы успокоить головокружение. Полный туман. Что-то не так.

Она должна была проснуться от крика Уильяма. Переполненная молоком грудь ужасно болела. Где же малыш? Его давно пора покормить. Он редко выдерживал больше четырех часов между кормлениями. Поэтому они почти не разлучались. Может, он заболел?

Она перевернулась на бок, схватившись за металлические прутья. Кровать какая-то незнакомая. И тишина совсем чужая.

Где я?

Она открыла глаза. Несколько секунд картинка плыла. По мере того, как туман перед глазами рассеивался, замешательство постепенно уступало место страху. Сердце сжимали ледяные щупальца, заставляя его биться быстрее.

Это не сон.

Очертания комнаты возникли перед глазами внезапно, как будто ключ повернулся в замке, все элементы пазла оказались на своих местах.

Действительность вспыхнула в сознании, а вместе с ней – ужас, холодный и ясный, как осенняя ночь. Шок от абсолютной невероятности ситуации, в которую она попала, заставил ее содрогнуться.

Ее похитили.

При этом ее не покидало ощущение дежавю. Сколько раз она уже приходила в себя, не понимая, что происходит вокруг, с помутненным рассудком? На поверхность всплыли смутные воспоминания.

Вот она смотрит в зеркало заднего вида. Свет уличного фонаря освещает лезвие ножа. Вот нож уже у ее горла, острая боль, которая тут же меркнет под воздействием адреналина.

–  Пей или умрешь, – произносит он.

Потом протягивает ей бумажный стаканчик, который она берет дрожащими руками. Она пьет через соломку, сладкая кола оставляет горькое послевкусие.

Темнота. Ясное ночное небо. Холодный воздух в лицо. Запах дыма. Качающиеся в лунном свете стебли кукурузы.

Челси вырвало, вспыхнувшие воспоминания погасли.

Она провела языком по зубам. Язык оказался настолько сухим, что лип к нёбу. Она ощутила легкую сладость остатков колы с наркотиком. Вместе с тем мозг вяло констатировал, что она впервые за все это время может мыслить более или менее ясно. Она знала, что каждый раз, когда она начинала приходить в себя, он вливал в нее новую порцию колы до того, как она начнет сопротивляться.

Как давно она здесь?

Такое ощущение, что прошло несколько дней.

Что еще он с ней делал, пока она лежала без сознания?

Мозг отверг подобный ход мыслей и переключился на беспокойство за семью.

Уильям! Что он ест? Он ведь не станет голодать? Конечно, нет. Проголодается как следует и возьмет бутылочку. Ведь так?

Отсюда она все равно помочь ничем не может. У Тима есть свои недостатки, но детей он очень любит. Белла тоже его обожает. А к малышу Тим, кажется, еще не совсем привык. Справедливости ради надо отметить, что Уильям с самого рождения никого, кроме Челси, к себе не подпускал. Несмотря на довлеющий страх, Челси вдруг ощутила угрызения совести. Отчасти она сама в этом виновата. Тим с Беллой были настолько близки, что она порой начинала ревновать. Когда родился малыш, она безумно радовалась, что он требует только ее.

Она вела себя глупо и эгоистично, а теперь Тиму с Уильямом придется все это расхлебывать.

Простите меня.

Немного успокаивало то, что ее муж – человек умный, а значит, он сделает все возможное, чтобы малышу было хорошо. Уильям не умрет с голоду.

Челси закрыла глаза на несколько секунд, вспоминая их короткую перепалку в пятницу вечером. Да, он пришел поздно. Тим часто забывал о времени, и она вышла из себя. Еще бы, она ведь хотела спокойно уложить волосы и накраситься. Ей нужна была хоть короткая передышка. Однако теперь она жалела, что так резко отвернулась, когда он хотел поцеловать ее на прощание. Когда она вообще в последний раз признавалась ему в любви?

Тим, я люблю тебя! Прости, что была такой черствой. Недостаток сна стал для нее хорошим прикрытием. Как бы ей хотелось вернуться на несколько месяцев назад и все исправить.

Слишком поздно. Он ее не услышит. Неужели это было их последнее прощание? Неужели у нее больше не будет возможности выразить свою благодарность? Рассказать о том, что, несмотря на дикую усталость и отупение от недосыпа, она любит его.