Плохие люди - Михаил Рагимов

таким серьезным, будто говна объелся.

— Глубокие, — с готовностью поправился Бертран. Снова помахал пустой ладонью. — Предлагаю друг на друга не кидаться! Мы просто друг друга не так поняли.

— Бля! — прохрипел мечник. — Ты со спины выскакиваешь, орешь как стражник! И потом такой «нихуя, все четко, рамсы попутал»! Хуйня, друган! Так дела четкие пацаны не делают! На правеж попасть можно! Пером в бок, ты чо!

Бертран понял примерно половину из прозвучавших слов. Впрочем, и так было ясно, что драки никто не хочет. Да и с чего бы ей начинаться?

Суи улыбнулся:

- Вы жрать хотите? Угощаю!

* * *

Глотая, не жуя, бродяги делились историей своих злоключений. Того, который размахивал колом, звали Руфер. Родом он был из небольшого северного городка под никогда неслыханным названием Штанд. Был обучен грамоте, работал писцом у богатого купца. Потом, в одном из торговых путешествий, караван, в котором ехали Руфер с хозяином, ограбили какие-то мерзкие наемники.

- Вы п-п-представляете! — от волнения тот немного заикался, продолжая, впрочем, уничтожать запасы Бертрана, словно лесной пожар. — Едем мы, я на телеге с-с-сплю! Тут раз, ст-т-тррела из арбалета! В з-а-атылок! И через глаз высунулась! И наемники на дорогу кккак полезли! Полсотни! И старший у них! Высокий, зддддоровый! Борода черная! Его все Резаком называли…

— Знаю Резака! — веско закивал второй. Его звали Хунтей, но откуда он был родом, не сказал. — Серьезный дядя! Мы с ним на дело ходили! Ну точно — зверь!

— И втторой! Без ушей и нос об-б-брезанный! И гиена с ними! Две! И сокол ловчий!

— Тигуара на поводке не было? — осторожно уточнил Бертран.

— Ннет, н-н-не было! — замотал головой Руфер. — Но нам и так хватило!

— Трусы! — сплюнул Хунтей и снова ухватился за кусок окорока. — Надо было драться! До конца!

Бертран скорчил лицо поумнее и героичнее, покивал. Заодно, незаметно проверил, легко ли выходит нож из ножен, и не слишком ли далеко лежит топор.

После ограбления каравана, не успели бедняги еще осознать, что произошло, как на них налетела еще одна шайка. От нее ни отбиться, ни откупиться не удалось.

Руфер, удачно спрятавшийся в кустах, таился до тех пор, пока разбойники не начали резать глотки всем подряд. Его стошнило от ужаса, и он побежал. Разбойники то ли не догнали, то ли вообще его не заметили.

— Такое говно — никто и догонять не стал! — засмеялся Хунтей, запрокидывая голову, щеря гнилые зубы.

Бегал Руфер несколько дней, пока совсем не выбился из сил.

— Я его нашел, когда он в канаве лежал, — гордо ткнул себя в грудь мечник, — утопиться хотел. Ссыкун. Вот что учеба с людьми делает! От нее мозги жидеют. И кровь водой становится!

— И ничего я топиться не хотел, — отвернулся Руфер, — пить очень хотелось.

— Потому сразу и поел! Воды с головастиками! Тебе мамка разве не говорила, воду из луж не пить? Там жабы хуи полощут!

После встречи Хунтея и Руфера, они решили, что вдвоем как-то проще. И что надо пробираться в ближайший город. В Таилисе у нанимателя Руфера были какие-то дела и верные компаньоны. Хунтей же клялся и божился, что знает весь преступный мир города.

— Да я так каждого знаю! — топырил пальцы он. — Нас там, прям у ворот встретят! Только пацаны узнают, что я в городе! Сразу в кабак! К блядям! Бухать! Жрать! Аааа! — изойдя в предвкушении слюной, Хунтей чуть не захлебнулся, заперхал, зайдясь в кашле.

Отстучали кулаками по тощей спине.

— Бля, чуваки, благодарочка! — просипел Хунтей. — Будем в Таилисе, с меня поляна! Четкая! На все деньги!

— Ты же с нами? — коснулся плеча Бертрана Руфер. И глаза у него были, как у крохотного крысеныша, отнятого от мамкиной сиськи. Суи вдруг почувствовал себя прямо таки умудренным старцем с седой бородой и уверенностью, крепкой как скала.

— Ну да, — степенно кивнул Бертран, жалея, что так и не начал курить. Сейчас бы вынуть трубку изо рта, загадочно укутаться дымом… Но Корин не любит… не любила запах! Вот и не сложилось. — Почему бы и не сходить? Давно там не был! Слушай, ты же говоришь, писцом был?

— Почему «был»? — обиделся Руфер. — Я им и остался. Только временно безработным.

— Прочтешь? — полез за пергаментом Суи.

— Попробую.

Руфер взял в руки объявление, нахмурился, почесал сперва нос, потом затылок, поднес пергамент к глазам.

- Ты еще оближи! — снова зашелся кашлем Хунтей.

Грамотей только покосился, но ничего не сказал. Наконец, второй раз почесав затылок, Руфер вернул пергамент владельцу.

— И что там?

Руфер помолчал, загадочно глядя сквозь Бертрана.

— Если в двух словах, то монастырь святого Було очень гневается на негодяев, ранее живущих в деревне Сура.

— И что? — пожал плечами Хунтей. — Хер тем святошам в глотку, пусть дальше гневаются.

— Про хер ничего не написано, — уточнил Руфер, — зато обещают много других кар. И там целый список тех, кого они в розыск объявили.

— Странно, — теперь пришла очередь Бертрана чесать затылок, — почему тогда меня там нет?

— Может и есть. Просто записан как-то иначе.

— Как — иначе?..

Руфер забрал пергамент, долго водил грязным пальцем по литирам.

— Ну да, вот, — ткнул он в строчку, — «семья Суи, отец и сын».

— Га-га-га! — снова зашелся в хохоте грязнолицый мечник, — а ты в розыске! Веришь, тока глянул — сразу понял, наш! Четкий пацан! И топор у тебя — охуенный! Дай поносить, чо?

Бертран молча скомкал пергамент, выбросил за спину. Все стало еще сложнее.

Глава 5

Зубы каменной щуки

Новая компания не прошла и лиги, как настало время готовиться к ночи — солнцу до горизонта оставалось три пальца. Чуть зазеваешься, и придется спать посреди дороги. А по ней кто только не ходит! Затопчут, а ты спросонья и не поймешь, что случилось. И будешь лежать с отпечатком копыта на синюшной харе.

Проломились сквозь заросли, обильно росшие на обочине. Дальше росло пореже — словно лес стягивался, уплотнялся вокруг рассекающей его дороги.

Сразу за березняком, светлым и прозрачным, пошли елки. Сперва низенькая поросль — и до пояса не дотягивались колючие вершинки, потом сразу великаны — ствол и вдвоем не обхватишь. Руфер предлагал устроиться прямо под мохнатыми лапами. Небо чистое, дождя не будет, да и любой ветер утонет в густоте, не пробьется.

Но удачно подвернулся выворотень. Старый, прошлого года — все корни сухие, земля осыпалась. Обошлись без костра — пожевали на скорую руку, что попало из пустеющего мешка, да попадали, кто где сидел.

Бертран спал без снов — будто провалился в черную глубокую яму.

Проснулся от возни рядом. Открыл глаза. В испуге вскочил, схватившись за топор — с оружием он не расставался ни на миг, перед сном положив под себя. В свете звезд все было видно как днем. А может и лучше.

Хутней сидел на лежащем на спине Руфере, и медленно перепиливал тому горло своим ублюдским обломком ножа. Кровь хлестала из шейной жилы. Убийца работал одной рукой, второй закрывал жертве глаза, вжимая затылок в землю. Руфер хрипел, бился, но с каждым мгновением его движения становились все слабее. По всему телу пробежала мелкая, но частая дрожь, чуть не сбросившая Хунтея наземь. Руфер вытянулся и обмяк.

Хунтей медленно поднял взгляд на Бертрана. Ухмылка на окровавленном лице выглядела так жутко, что Суи побоялся напрудить в портки.

— И за что ты его? — Бертран ткнул топорищем в сторону убитого грамотея.

Убийца пожал плечами, начал подниматься с трупа, отряхиваясь от крови.

— Веришь — достал до самых печенок. Нудит и нудит. И не выгонишь, жалко ведь.

— А убить, значит, не жалко?

— Мучительства меньше, раз и все, — Хунтей начал неловко вытирать недомеч о штаны мертвеца, — а то ходил бы, нудил. Еще б людоловы поймали. А людоловы таких вот в задницу ебут! Даже без мыла!

— Не вышло у тебя «раз и все», — укорил Суи, — и меня разбудил. Нехорошо, в общем, вышло. И залил все, как на бойне.

Хунтей снова заулыбался, воткнул грязный — так и не оттер пятна, даже в звездном свете видны — нож в землю, начал ощупывать тряпье Руфера. Бертран молча стоял рядом. Он не знал, что делать.

Убийца нашарил в лохмотьях несколько монеток, начал раскладывать на ладони, перебирая кривым пальцем. Радостно загыгыкав, ссыпал за пазуху.

— Умник, бля, еще и крыса! У него денег было — ебать мой хуй! А все жалился, что ни грошика! А тут, гля, копа с мелочью! Ууу, крысюк!

Хунтей,