Алая нить - Франсин Риверс

— Да? — С чего бы ему беспокоиться о Сьерре? Не потому ли, что он разрывает ее жизнь на части? Обида снова захлестнула ее, и глаза наполнились горячими слезами.

— Ты немногословна.

— Что ты хочешь, чтобы я сказала? Что я счастлива?

Он вздохнул:

— Полагаю, ожидать такого было бы слишком, учитывая, что мне представляется величайшая возможность сделать блестящую карьеру.

Она почувствовала легкий оттенок разочарования и гнева в его голосе. Какое он имеет право злиться на нее после того, как принял такое жизненно важное решение и даже не намекнул ей об этом?

— Я уверена, дети будут в ужасе, когда услышат, что их отрывают от друзей и семьи.

— Мы — их семья.

— А мама? А твои родители?

— Мы ведь переезжаем не в Нью-Йорк, Сьерра!

— Полагаю, ты припас этот сюрприз до следующего года.

Воцарилось молчание. Ее сердце бешено заколотилось. Она почти физически ощущала нарастающую в нем ярость.

«Остановись сейчас, — предостерег ее внутренний голос. — Остановись, пока ты не зашла слишком далеко…»

Но она не пожелала внять ему.

— Тебе нужно было хотя бы намекнуть, что происходит, Алекс, — произнесла Сьерра, лихорадочно сжимая трубку.

— Я сделал больше, чем намекнул. Я рассказал тебе об этой компании несколько недель назад. Вот уже четыре года я рассказываю тебе о том, что хочу делать. Проблема в том, что ты не слушаешь.

— Я слушаю.

— И никогда не слышишь.

— И слышу тоже!

— Тогда послушай это. Все десять лет мы жили по-твоему. Может, просто для разнообразия ты могла бы позволить мне что-то сделать по-своему?

Щелчок.

— Алекс?

Тишина. Сьерра вздрогнула от неожиданности. Она уставилась на трубку, словно та обернулась ядовитой змеей. Алекс никогда прежде не бросал трубку при разговоре с ней.

Сьерра спустилась вниз, сейчас она ощущала себя еще хуже, чем до приезда. Манящий аромат ее любимого свежесмолотого кофе наполнял кухню. Любимыми были и печенья. Мама поставила десертную тарелку с печеньем в солнечную нишу. Марианна явно хотела поднять настроение дочери. Но у нее не было ни малейшего шанса. Сьерра швырнула трубку на красивую, вышитую цветами скатерть, покрывавшую маленький столик, и плюхнулась в кресло.

— Алекс бросил трубку. — Мать налила ей кофе. — Он прежде никогда так не делал, — продолжала Сьерра. Когда она взглянула на маму, голос ее осекся. Алекс принял решение, которое, он знал, разрушит ее жизнь, и бросил трубку! — Он сказал, что я его не слушаю.

Марианна поставила кофейник на подставку в виде подсолнуха и села напротив.

— Иногда мы слышим лишь то, что хотим слышать.

Она взяла со стола кофейную чашку и задумчиво сделала глоток.

— Ты выглядишь уставшей, мама.

— Я не очень хорошо спала прошлой ночью. Все время думала о твоем отце. — Ее губ коснулась легкая улыбка, выражение лица смягчилось. — Иногда я представляю, как он сидит в кресле перед телевизором и смотрит программу новостей. В доме скрипнуло, и я проснулась — мне показалось, что я услышала шаги твоего отца. — Марианна печально улыбнулась, она не отрывала взгляда от своей чашки. — Мне его не хватает.

— Мне тоже его не хватает — возможно, он смог бы отговорить Алекса от переезда в Лос-Анджелес.

Марианна подняла голову и посмотрела на дочь с улыбкой.

— С твоим отцом тоже было нелегко, Сьерра, но он был достойным человеком.

— Если Алекс настоит на своем, я поеду, но не стану улыбаться и притворяться счастливой.

— Может, и не надо, но будет лучше, если ты внутренне примешь его решение. Обида и гнев разъедают любовь так же быстро, как ржавчина разъедает садовый металлический стул, там, на заднем дворе. Одна из величайших трагедий жизни — видеть гибель отношений из-за проблемы, которую можно было бы решить, обсудив ее в одном разумном, взрослом разговоре.

Слова матери больно ранили Сьерру.

— Один разговор не в состоянии изменить натуру Алекса.

— В таком случае, все зависит от того, чего ты сама на самом деле хочешь.

Сьерра заглянула полными слез глазами в ясные карие глаза матери.

— Что ты имеешь в виду?

Марианна потянулась к дочери и взяла ее за руку.

— Все просто, Сьерра. Тебе во что бы то ни стало нужно добиться своего? Или тебе нужен Алекс?

Подошло время забирать детей из школы, Сьерра попрощалась с матерью и поехала за ними в Виндзор. Дети забрались в машину и сразу же принялись рьяно соревноваться друг с другом за право владеть вниманием мамы. Сьерру всегда умиляли их забавные проделки. Но сегодня эта бьющая фонтаном энергия юности и тяга к соперничеству раздражали. Она ехала по Брукс-Роуд домой, и до ее поглощенного неспокойными мыслями сознания долетали лишь обрывки сумбурных рассказов детей о событиях дня. Сьерре очень хотелось остаться наконец одной, прийти в себя.

Сердце Сьерры тревожно забилось, когда возле дома она увидела «хонду» Алекса. Он никогда не приезжал домой раньше половины шестого.

— Папа дома! — воскликнула Каролина. Она выскочила из машины, забыв свой ранец на переднем сиденье.

Сьерра нажала на кнопку подъемного механизма гаражной двери и смотрела, как она медленно поднимается. Она въехала в гараж, переключила скорости, нажала на тормоза и выключила зажигание. В каждом ее движении ощущалось полное владение ситуацией и выверенная точность.

— Клэнтон, прихвати с собой, пожалуйста, вещи Каролины.

— Пускай сама вернется и заберет.

— Тебя ведь не слишком затруднит помочь сестре…

— Я не ее личная прислуга! К тому же, она совсем недавно заявила мне, что девчонки лучше мальчишек. Так пусть маленькая мисс Совершенство сама и несет свой ранец!

— Не спорь со мной. Я не в том настроении сегодня.

Клэнтон попытался было протестовать, но одного взгляда на мать оказалось достаточно, чтобы он прекратил спорить. Сьерра взяла свои вещи и пошла следом за сыном на кухню. Послышалось счастливое щебетанье Каролины и смех Алекса. Острая боль пронзила ее сердце, хотя была ли то боль или ярость, она, пожалуй, не знала наверняка. Возможно, и то, и другое. Как Алекс может смеяться в такую минуту? Неужели ему совершенно безразлично, что чувствует его жена?

— Почему ты так рано пришел сегодня, папа? — отчетливо донесся восторженный голос Клэнтона, тут же послышался глухой стук двух ранцев, сваленных на пол в гостиной. Алекс ответил слишком тихо, чтобы из кухни можно было расслышать его слова, и Сьерра плотно стиснула зубы. Когда она открыла кухонный шкафчик и достала с полки банку кофе, до ее слуха донеслись приглушенные голоса. Говорил ли он в эту минуту детям, что решил в корне поменять их образ жизни и место жительства, увезти прочь от родных и друзей? Как они отреагировали на это? Она знала, ей следовало находиться рядом, помочь им понять… но как она могла, если ей самой не мешало бы во всем разобраться? Рука ее слегка подрагивала, пока она брала ложечкой молотый кофе.