Семейное положение - безвыходное - Юлия Монакова

– Ну, что ты, – она усмехнулась. – Знаешь же, что я человек по сути не привередливый, но элементарный бытовой комфорт мне необходим. Чтобы кондиционер, горячая вода – обязательно. Ну, а телевизор или там бесплатный вай-фай в номере – это уже излишки. В Дели я вообще остановлюсь у Миши, ему там работодатели снимают просторную квартиру, так что и мне найдётся местечко.

Услышав эту новость, Дима вдруг помрачнел.

– А его жена и сын тоже в Индии?

– Нет, он один.

– И ты, стало быть, составишь ему компанию… – произнёс он язвительно. – Скрасишь, так сказать, одиночество…

– Что с тобой? – удивилась Люся. – Это же Миша, я его тысячу лет знаю, и мы с Алеськой не раз у него в Париже гостили, он мой дорогой и близкий друг.

– Не слишком ли близкий? – многозначительно буркнул муж. – Нет, я, конечно, ничего тебе не запрещаю, но это выглядит как-то странно, не находишь? Ты замужем, он женат, но вы оба оставляете супругов на Родине, чтобы рвануть в Индию и уединиться там.

– Уединиться… скажешь тоже! – фыркнула она. – Ну, приезжай туда сам, если захочешь! Мы ни от кого не убегаем и не скрываемся. А Валери с Никитой прилетят попозже, на рождественские каникулы.

– Поступай, как хочешь. – Он отвёл глаза. – Просто знай, что мне это не нравится. Хотя… да нет, мне, пожалуй, всё равно. Дело твоё.

– Ну, а раз всё равно, – Люся не смогла сдержать обиды в голосе, – то и разговаривать больше не о чем.

И действительно, всё оставшееся до отъезда время они не затрагивали эту тему. Правда, никаких тем они вообще более не затрагивали – по той простой причине, что практически не виделись. Дима, как правило, возвращался домой за полночь – после очередного выступления, съёмок или другого важного мероприятия. Люся же, утомлённая переживаниями в связи с предстоящей поездкой, к тому времени обычно видела десятый сон. По утрам, когда она отвозила Алесю в садик, Дима ещё крепко спал; когда же Люся возвращалась, он, выскочив из душа и сжевав на ходу какой-нибудь бутерброд, вновь улетал по своим делам.

Он не смог проводить жену в аэропорт; впрочем, для этого к её услугам всегда был верный водитель Серёжа, который не просто довёз Люсю до места, но и помог тащить чемоданы, прежде чем удалось найти свободную тележку. Несмотря на то, что Люся изначально собиралась ехать налегке, багаж её весил весьма внушительно из-за гостинцев. Миша слёзно умолял её привезти те особенные продукты, которые практически невозможно было добыть в Индии, как то: селёдку, икру, гречневую крупу, колбасу, сушки…

– Ну и водку, разумеется, – заключил он во время их последнего «контрольного» созвона.

– Зачем тебе водка? – удивилась Люся. – Ты же вроде не особо пьёшь.

– Будем с тобой квасить долгими зимними индийскими вечерами… – засмеялся он. – А если серьёзно, то с алкоголем в этой стране напряжёнка. Пиво и шампанское отстойные, ну разве что ром неплохой, но его достать – это целая проблема. Ах да, ещё не забудь зефир, шоколад и мармелад!

– Ты что, заделался сладкоежкой? – удивилась она ещё больше.

– Да не могу я жрать их местные сладости, – пожаловался Миша. – Приторные, жирные… Шоколад безвкусный, там один сахар.

– Ужас, – преувеличенно испуганным тоном произнесла Люся. – И я собираюсь ехать в эту страну?! Да я же там умру голодной смертью.

– Не волнуйся, – серьёзно отозвался Миша. – Даже если ты умрёшь, я сожгу тело и развею твой прах над священной рекой Ганг по всем правилам, как положено по индуистским обрядам.

– Ну, тогда я спокойна… – вздохнула она.

Индия, Дели, международный аэропорт имени Индиры Ганди, октябрь 2011 года

– Уважаемые пассажиры, наш самолёт совершил посадку в столице Индии, городе Нью-Дели. Местное время – четыре часа двадцать минут утра. Температура воздуха – плюс двадцать три градуса. Пожалуйста, оставайтесь на своих местах до тех пор, пока…

Люся мысленно перекрестилась: слава Богу, сели!.. С каждым новым полётом её аэрофобия становилась всё сильнее. Это было странно – казалось бы, наоборот, ей пора уже привыкнуть… Однако раньше она значительно легче переносила путешествия по воздуху. Невольно вспомнилось о Диме – уж ему-то в связи с гастролями приходилось летать куда чаще, и Люся про себя посочувствовала мужу.

Перелёт «Москва-Дели» совершенно её измучил. Она сто раз пожалела о том, что решила сэкономить и не стала покупать билет бизнес-класса. Неудобные кресла не позволили ей вздремнуть даже на минуту. Спина, шея и плечи ныли от многочасового сидения на месте. К тому же её раздражали шумные и говорливые индийцы, заполонившие собой весь самолёт. Они не стеснялись перекрикиваться друг с другом, даже если находились в разных концах салона. В довершение всего многие из них и не думали сдерживать свою отрыжку, и неприятные звуки слышались со всех сторон. А ещё её откровенно пугала компания суровых индийских мужчин в хвосте самолёта: все они имели окладистые бороды, на головах были повязаны чёрные тюрбаны, и выглядело это натуральной террористической группировкой. Люся, конечно, догадывалась, что это всего-навсего сикхи, то есть индийцы, исповедующие религию сикхизм, – она читала о них, но никогда живьём не видела. Однако всё равно на душе было как-то неспокойно.

– Наконец-то прилетели! – радостно выдохнула её соседка Марина, миловидная девчушка двадцати лет. Глаза её сияли бешеным нетерпением. Люся уже была в курсе, что Марина летит выходить замуж. Жених-индиец, с которым они познакомились по Интернету, всё подготовил к свадьбе и теперь ждёт её приезда… Перед самой посадкой Марина сходила в туалет и сменила европейские джинсы и футболку на индийский наряд – как она объяснила, «чтобы произвести благоприятное впечатление на будущих родственников». Люся мало знала про индийский быт, традиции и менталитет, однако ей всё же показалось, что девушка слишком идеализирует ситуацию. Этакая наивная простушка в розовых очках, рисующая в голове идиллическую картинку сельской глуши и полей, себя в красивой национальной одежде, среди членов многочисленной пенджабской семьи… Да и вживую своего жениха она ещё никогда не видела – а вдруг принц окажется не таким уж прекрасным?.. Но вслух, конечно же, Люся пожелала Марине удачи и счастья в её интернациональном браке.

Несмотря на предупреждение оставаться на местах, особо нетерпеливые уже повскакивали с кресел и принялись доставать свои сумки с верхних полок, из-за чего в проходах между рядами моментально образовалась толпа. Люся сжалась в комочек, стараясь слиться с сиденьем, и решила переждать, пока волна схлынет. Воспоминания о прошлой поездке в Индию разительно отличались от того, что происходило сейчас: тогда они путешествовали с Димой бизнес-классом и практически не пересекались с индийцами. Правда, в их салоне летел президент какой-то политической партии Мумбая, но он вёл себя степенно, не шумел и не раздражал. Индийцы же из эконом-класса были абсолютно невыносимы… Особенно почему-то выводили из себя болтливые тётки в умопомрачительно ярких сари; каждая третья из них держала под мышкой по смуглому черноглазому младенцу, но умудрялась при этом выглядеть раскованной, свободной и довольной жизнью. Вероятно, с Люсиной стороны говорила скрытая зависть, так как смотреть на индийских мамаш ей было неприятно… «Я что, хочу второго ребёнка?» – с удивлением подумала она. Это было что-то новенькое. Раньше она не задумывалась о том, хочет ли ещё рожать, но при мысли о крошечном младенческом тельце, атласным пяточкам, первой улыбке беззубого ротика у неё защемило сердце. Они никогда не разговаривали на эту тему с Димой, поскольку Алеся и так заполняла всю их жизнь, но… теперь, глядя на индианок с детьми, она вновь ощутила это чувство – ревность к чужому материнству, к тому его самому тяжёлому и самому счастливому периоду, когда у твоего малыша всё случается в первый раз. Первая улыбка, первый зуб, первое слово, первый неуверенный шажок на пухлых подгибающихся ножках… Да, ей снова хотелось это испытать.