Вендетта - Алекса Мун

твой настоящий цвет глаз? — поинтересовалась девочка.

— Да.

— Значит ты тоже злая?

Аллегра ухмыльнулась и впервые посмотрела мне в глаза. Там была пустота, ничего хорошего, ни капли надежды. Девушка словно мертва, а перед нами сидит красивая оболочка.

— Ну же! — потребовал Марко, выводя меня из ступора, — некрасиво томить ожиданием хозяйку дома.

— Нет, я не злая, почему ты так решила?

— У папы чёрные глаза, и он злой! — наивный детский ответ заставил всех присутствующих замереть. — Нет, со мной папа не злой, но я слышала как он часто ругает Марию и Джозефа..

— Катрин, — я отложила в сторону столовые приборы и мило улыбнулась малышке, — характер не зависит от цвета глаз. Твой папа.. просто.. очень.. — не могла подобрать подходящее слово, —  требовательный. Он хочет чтоб вокруг был порядок, поэтому он иногда может повысить голос..

— Мне хотелось бы посмотреть на сколько тебя хватит? — Аллегра резко подорвалась со стула, — Спасибо за прекрасный ужин, я не голодна! — швырнула салфетку в тарелку и направилась к выходу. Энзо тут же последовал за ней.

— Папа, гостьи дяди Энзо плохо? Она совсем ничего не ела.

— Нет, просто она с дядей Энзо немного поссорились. Она на него сильно обижается и поэтому делает все на зло.

— Но так же нельзя себя вести.. она же в гостях.

— Правильно говоришь принцесса, сейчас дядя Энзо поговорит с ней, и я думаю они решат эту проблему.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 11

Грубые толчки доставляли боль. Мое тело было прижато в мокрому кафелю, а он сзади, остервенело вдалбливался, не контролируя себя.

Мстил мне. Унижал меня. Наказывал меня.

Я покорно терпела все его выпады и грубые ласки, чтобы как можно быстрее он кончил и отпустил меня в свою комнату зализывать раны.

После ужина меня привели в комнату, и где-то через час снова пришли за мной, чтобы отвести в покои моего господина. «Господин», как это все нелепо!

Увидев меня, Марко ничего не ответил, лишь разделся и направился в ванную. Намёк понят. Сделала тоже самое и пошла вслед за мужчиной.

Марко сидел, широко расставив ноги  на бортике полукруглой ванны и, жестом призвал к себе.

Размещаюсь между его ног. Мужчина проводит широкой ладонью по груди, талии, перемещается на бедро и закидывает ногу на себя, усаживая меня на колени.

Проводит рукой по возбужденному члену и насаживает меня на себя. Ахаю от того, насколько он глубоко вошёл и он замер, давая мне привыкнуть.

Прям аттракцион неслыханной щедрости.

— Красивая дрянь, ничего тут не скажешь, — плавно шевелит бёдрами, постепенно углубляясь, растягивая меня под себя. — Но такая хрупкая, как спичка. Можно двумя пальцами переломить.

Пустые угрозы. Он мне ничего не сделает, это я уже поняла. Я ему для чего-то нужна и это не только из-за моей семьи, тут что-то другое, вот только что?

Движение становятся настойчивее и ладонь ложиться на горло медленно сжимая его, вырывая из легких рваный воздух. Не совсем удобная поза, да и ещё когда тебя начинаю душить. Но именно в этот момент ему рвёт крышу.

И вот, мы стоим под горячими струями, которые противно обжигают кожу. Из-за густого пара нечем дышать, и со мной уже никто не церемонится. Пальцы, то с силой сжимают кожу, оставляя следы, то терзают грудь, сжимая и оттягивая сосок.

В голове мелькает образ Рикардо. Его нежные прикосновения, ласковые слова, смуглая кожа.. настойчивые руки.

Таким идиотским способом я пытаюсь себя переключить, и как-то отвлечься, чтобы поскорее все это закончилось.

Но Марко то и дело, постоянно возвращает меня в реальность, доставляя боль.

Наказание прошло более менее спокойно. Я ожидала худшего. Иголки под ногти или раскалённый утюг, но ему даже удалось меня возбудить. Поэтому с ноющей болью в низу живота, одевшись, потому что не дай бог столкнусь с ребёнком по пути к своей комнате, я отделавшись лёгким испугом уже заходила к себе.

Рой мыслей жужжал в голове. Я устала.. а ещё неизвестно сколько мне предстоит продержаться.

Тянущая боль, намекала на то, что не помешало бы довести себя до разрядки, и переодевшись, валюсь на белоснежное шелковое постельное белье и провожу рукой по груди.

Веду вниз по животу и проскальзывают под резинку шорт. Провожу пальцами вдоль половых губ и задевают чувствительные места.

Другой рукой ласкаю через майку грудь, живот, слегка сжимаю бедра.

Увеличиваю темп и, круговыми движениями массируя клитор, чувствую как мелкие искры прошибают тело. Половые губы становятся влажными и пальцы с лёгкость скользят к заветному углублению. Поникаю внутрь и выхожу обратно растирая влагу, снова задевая клитор.

Губы пересохли, дыхание уже сбилось и мне нужно всего пара минут, но тут громко хлопает дверь, и, в комнате стоит Марко, удивительно разглядывая пикантную ситуацию.

— Интересно..

Похоже они с Энзо братья. Умеют же они появляться в ненужный момент!

— Значит тебя мало? — ухмыляется и садится на кровать.

Вытаскиваю руку из шорт и приподнимаюсь на локтях.

— Мне запрещено удовлетворять себя? — с вызовом смотрю на него.

— Ты здесь не для удовлетворения. И вообще не в том положении.. но ты продолжай, я хочу посмотреть. Вот только, — пододвигается ближе и стягивает с меня пижамные шорты вместе с трусами, — Вот так будет лучше.

Лежу не шевелюсь, кончать при нём точно не входило в мои планы.

— Продолжай! — рявкнул так, что я дёрнулась.

Возвращаюсь руку на место и прохожусь по нежной коже, момент не упущен, я все ещё возбужденна и тело требует разрядки.

Глаза прикрыты, а губы такие же сухие. Ускоряю темп, растирая клитор, чтобы скорее это закончить, и чувствую как мужская рука ведёт вдоль ноги.

Из груди вырывается стон, который я не в силах контролировать и Марко, с рыком наваливает на меня, заменяя мои пальцы своими, задёрает майку и касается губами острой вершины соска, пропуская импульсы наслаждения через все тело.

Поддаюсь вперёд желаемой ласки и чувствую, как горячая головка проникает в меня, с легкостью скользя внутрь. Я достаточно возбуждена чтобы не чувствовать дискомфорт, внизу живота скручивается тугой узел и я вот-вот взорвусь от наслаждения.

Пальцы продолжают массировать клитор, то сильнее, то слабее. И я уже не сдерживаю стонов, я не умею молчать когда мне так хорошо. Толчки все глубже и настойчивее. Его губы находят мои и,