Рождественские тайны - Донна Ванлир

ведь не оставите меня? – спросила она.

Я занервничала: смена начиналась в одиннадцать.

– Нет, – пообещала я, глядя на дорогу.

Вдали уже выла сирена скорой.

Женщина лежала с закрытыми глазами, а я ежилась от ветра: успела вспотеть, пока делала ей искусственное дыхание.

– Моя машина мешает вам выехать.

– Не волнуйтесь, я ее переставлю. – Я подумала, что она не помнит, куда ехала, прежде чем потеряла сознание. – Я могу отогнать ее к вам домой или к месту работы. Где вы работаете?

Ее глаза по-прежнему были закрыты, и я сомневалась, что она слышит меня.

– В центре, – тихо ответила женщина.

– Я оставлю машину у ресторана «Паттерсон», а ключи положу под коврик.

Она благодарно сжала мне руку. Вой сирены приближался, и я подбодрила ее:

– Скорая почти приехала.

Машина остановилась посреди дороги, из задних дверей выскочили мужчина и женщина в медицинской униформе и поспешили к нам. Я отошла, пока они проверяли ее состояние и выясняли, что случилось.

– Вы ее знаете? – спросил мужчина, поворачиваясь ко мне.

– Нет, – ответила я, зябко обхватывая себя руками.

– Что произошло? – Они уже укладывали женщину на складные носилки.

– Не знаю. Она потеряла сознание за рулем.

Врачи подняли носилки и загрузили их в скорую. Я метнулась к машине женщины и схватила сумочку с переднего сиденья.

– Возьмите, это ее! – Я передала сумочку врачу, который уже забрался в машину. – Там документы. Скажите ее родным, что я припаркую машину у ресторана «Паттерсон». Ключи оставлю под ковриком.

Врач захлопнул двери, и скорая уехала. Меня трясло от пережитого.

Я подняла с земли свою куртку и собрала содержимое сумочки. До начала смены оставалось пять минут. Сердце гулко билось, пока я выжимала педаль газа в надежде, что Род не заметит опоздания. Я припарковала машину женщины перед рестораном и проскользнула внутрь, оглядываясь в поисках Рода. Куртку и сумку я бросила в шкафчик под кассовой стойкой. Рене поймала мой взгляд и облегченно провела по лбу. Всего на пять минут, но я опоздала. Она указала мне на секцию в глубине ресторана. Я взяла планшет с бланками для заказа и с улыбкой подошла к паре, которая просматривала меню.

– Кристин, это секция Рене. – Голос Рода раздался со спины.

– Но она сама отправила меня сюда.

– Нет, – сказал он, подойдя ближе. – Ты уволена. Собирай вещи. Последний зарплатный чек получишь в понедельник.

У меня упало сердце.

– Что?! Но почему?!

Род покраснел от гнева.

– Я же сказал: еще одно опоздание – и ты уволена!

– Утром у моего дома чуть не умерла женщина, – оправдывалась я, следуя за ним. – Мне пришлось делать ей искусственное дыхание!

Род не поверил.

– Хватит, Кристин.

Я указала на машину перед рестораном, мои руки тряслись.

– Вон ее машина. Женщину увезли в больницу, и я пообещала припарковать машину тут, чтобы родственники потом забрали.

Он повернулся ко мне.

– Тебе пора домой, Кристин.

Род прошел мимо. Я вытерла пот с верхней губы, побежала за ним и вцепилась в руку.

– Род, мне нужна эта работа. Очень нужна!

Он выдернул руку.

– Всем нужна работа. И те, кто не хочет ее терять, не опаздывают.

Перед глазами встала ухмылка Брэда, и я чуть не расплакалась. Мне нельзя терять работу. Он воспользуется этим, чтобы подать на опекунство! Род должен меня понять!

– Пожалуйста, Род! Я опоздала не по своей вине. Не могла же я бросить ее умирать!

Рене услышала наш разговор и подошла к Роду.

– Нам не хватает рук. Дай ей еще один шанс.

Он даже не взглянул на нее.

– Собирай вещи, Кристин. – Род ушел в офис и закрыл дверь.

Оперев поднос о бедро, Рене обняла меня одной рукой.

– Мне так жаль, малыш.

Я кивнула и на трясущихся ногах прошла мимо гостей, ожидающих столика. Две другие официантки сочувственно улыбнулись, а я забрала сумочку и куртку и вышла через парадный вход. Боль от несправедливости, неверие и печаль оглушали, и я уткнулась лицом в скомканную куртку, чтобы не завыть в голос.

– С вами все в порядке, мисс?

Я встретилась взглядом с пожилым мужчиной, кивнула и тут же отвернулась.

– Вы уверены? У меня здесь рядом магазин. Может, зайдете, и я смогу чем-то помочь?

Я помотала головой и пошла прочь, надеясь, что он не будет приставать с расспросами. Пришлось свернуть на тротуар между рестораном и банком и подождать, пока мужчина уйдет. Он постоял немного и отправился по своим делам. Из-за угла я видела, как он помахал кому-то на улице и зашел в универмаг «Уилсон».

В двадцать минут двенадцатого в кабинете Маршалла раздался телефонный звонок. Повесив трубку, он побежал к выходу.

– Что случилось? – спросил Джейсон, догоняя его вместе с Мэттом.

– Джуди в больнице, она без сознания!

Джейсон присоединился к деду, и они спешно вырулили с парковки на зеленом додже.

Я вдруг осознала, что пригнала автомобиль женщины к ресторану, а моя машина осталась у дома. Слезы жгли глаза, я достала из сумочки платок и вытерла лицо. Как дорого обошлось мне желание помочь! Я посмотрела в обе стороны улицы, сама не зная, чего ищу, и побрела к автобусной остановке. Согнувшись от холодного ветра, я встала на перекрестке и надела куртку. Застегнула молнию, едва шагнула на пешеходный переход, как резкий звук сигнала заставил меня отпрыгнуть назад, уступая дорогу зеленой машине. На мгновение я пожалела, что меня не сбили, и разрыдалась. Ну почему мне так не везет?! Почему жить так тяжело?! Автобусная остановка – в восьми кварталах, и казалось, мне не хватит сил дойти. У цветочного магазина мой взгляд привлекли чудесные розовые, голубые и белые гортензии. Мои любимые. Брэд никогда не дарил мне цветов. Ни разу! Говорил, что это пустая трата денег, ведь цветы все равно завянут.

Мне даже некому было позвонить, чтобы поделиться горем. Мама с мужем, Ричардом, уехала навестить его родителей, и мне не хотелось их беспокоить. Мама всегда гордилась тем, что вырастила меня одна, ни к кому не обращаясь за помощью. Она умела нести ответственность. Я стала такой же: не могу даже позвонить матери, чтобы попросить о помощи.

«Я справлюсь!» – сказала я себе, убирая платок в карман. Вдали уже виднелся знак автобусной остановки, и я прибавила шаг. Встала на углу Мейн-стрит и Четвертой улицы, ожидая зеленого сигнала светофора, чтобы перейти дорогу.

– Извините, вы не подскажете? – послышалось сзади.

Я обернулась и увидела женщину со светло-каштановыми волосами, в легком беспорядке разбросанными по плечам. Я бы дала ей не больше тридцати пяти лет, но выражение глаз делало ее намного старше. С семнадцати лет я работала официанткой и повидала немало лиц. Иногда мне