Обмани меня красиво - Галина Владимировна Романова

Она поймала в зеркальном отражении вопросительный взгляд Нины Ивановны, направленный ей в спину, и, передумав, закончила не так, как хотела:

— Скажите, что на ужин мы приглашены к Свиридовым. Он об этом знает, но напомнить лишний раз не помешает.

— Хорошо, Полиночка. Я передам непременно.

Полина вышла из дома и только тогда смогла перевести дыхание. Почему она не сказала того, что хотела? Почему? Ведь собиралась передать через Нину Ивановну, что заедет к Женьке на службу и заберет его с собой и они где-нибудь пообедают вместе, как бывало не раз. Почему же не сказала? Уж не потому ли, что хотела нагрянуть к нему как бы невзначай? Застать его врасплох, так сказать, поймать его на чем-то. Боже, как низко! Так гадко на душе, что впору падать перед ним на колени и каяться во всем, что произошло. И хотя и произойти-то толком еще ничего не успело, Полина чувствовала, что такой, как раньше, она уже не будет. Что ее теперь так и будет глодать червь сомнений. И что она не успокоится, пока не удостоверится в обратном. Видимо, та женщина совсем неплохо ее знала, позвонив и наговорив такое, или была неплохим психологом, сделав ставку на ее вполне нормальное желание разобраться в возникшей неясности.

Гаражные ворота плавно поехали вверх. И уже через пять минут Полина выехала на своем «Пежо» на трассу. До города было езды сорок минут на рейсовом автобусе. Ей же всегда хватало десяти. Водила она хорошо, без нужды не рисковала. К тому же большая часть пути преодолевалась почти беспрепятственно, ветка трассы была не столь оживленной.

Полина проехала блокпост, знакомые ребята ей козырнули. Она улыбнулась и снова сосредоточилась на дороге. Легкий ветерок к этому времени чуть окреп, напрочь разметав остатки облаков. Яркая голубизна апрельского неба, слепящее солнце — ехать было почти невозможно. Полина нашарила в «бардачке» темные очки и надела их. Ситуация сразу изменилась: теперь можно было и расслабиться, и получить удовольствие от дороги. Но с последним тут же возникли проблемы.

Какое, к черту, удовольствие, если в голове методично тюкает и тюкает: «ваш муж вас обманывает», «ваш муж мерзавец». Ах да, вспомнилось! Еще та баба сказала про Полину, что она безмозглая красивая кукла. Так, а ведь это же, если разобраться, уже кое-что. Почему ей это сразу не бросилось в глаза? Итак, звонившая дама знала все-таки Полину в лицо. Интере-есное кино! Значит… А что это значит? Что-то одно из трех: либо они знакомы, либо где-то когда-то их пути пересекались, либо незнакомка следит и за ней тоже. Почему тоже? Да потому, что ее осведомленность подразумевает под собой слежку за Женькой.

На первом светофоре Полине нужно было повернуть направо, проехав пару кварталов, оставить машину на платной стоянке и перейти на другую сторону дороги, туда, где располагался салон красоты. Но сегодня она все сделала по-другому. Она никуда не стала поворачивать, а поехала прямо в центр. Там располагался офис ее мужа, любимого и родного Женьки, о котором она все-все знала. Во всяком случае, именно так она думала до сегодняшнего утра.

Его офис размещался в старом двухэтажном особняке, принадлежащем до революции какому-то графу. За годы перестройки здание заметно обветшало и, возможно, пошло бы под снос, если бы не Женька и его компаньоны, уговорившие городские власти продать им этот участок земли вместе с постройками. Графские развалины очень быстро отреставрировали, разбили премиленький садик вокруг. Огородили территорию красивой изгородью. По весне все зазеленело, зацвело, забили фонтанчики. Народ это оценил, и появилось даже несколько хвалебных статей в газетах в адрес местных олигархов, заботящихся о лице города. Полине думалось, что лицо города их мало интересовало — больше всего их заботило лицо фирмы, дела которой с пуском в эксплуатацию новой конторы не просто пошли, а поскакали в гору. Единственным минусом, по мнению Полины, было то, что ребятами не было предусмотрено место для парковки машин. Ей вот всякий раз приходилось бросать свою малышку аж за квартал до их офиса и идти остаток пути пешком.

Сегодня ей это, как ни странно, оказалось на руку.

Она оставила машину на привычном месте. Крякнула сигнализацией и медленно двинулась по чистенькому тротуарчику противоположной стороной улицы. Прямо напротив Женькиной конторы через дорогу располагалось уютное заведение, именуемое «Санди». Огромные тонированные стекла делали возможным наблюдение изнутри без опасения быть замеченным снаружи. К тому же в это время там было достаточно людно и сама собой исчезала вероятность того, что она намозолит кому-то глаза.

Полина села за столик у самого окна спиной к залу и тут же заказала какое-то мясное блюдо с замысловатым названием, приготовления которого нужно было ждать почти двадцать минут.

— Пока будете ждать, что-нибудь выпьете? — Молодой симпатичный паренек жадно оглядывал ее всю — от тонких каблуков до кончиков ее посеченных волос, которые она собиралась сегодня привести в порядок, а вместо этого…

— Минеральной, если можно. — Полина едва тронула улыбкой губы, заведомо зная, что при этом выглядит до такой степени загадочной, что некоторые из ее знакомых мужчин от такой ее улыбки испытывали приступы дурноты.

Мальчику, видимо, тоже сделалось нехорошо, потому что он странно дернулся, едва не выронив карандаш с блокнотиком, потом покраснел до кончиков ушей и тут же поспешил удалиться. После его ухода Полина оглянулась и внимательно оглядела зал.

Как она и предполагала, народу было предостаточно. В основном это были молодые парни и девушки. Парочки сидели друг напротив друга, зачастую переплетя пальцы рук и не замечая никого вокруг себя. Это ей также было на руку, но неожиданно сделалось грустно. Что она здесь делает одна? Сидит и наблюдает за чужим счастьем? А ее-то счастье где же? А ее — там вон, за той кованой оградой. Ей стоит лишь перейти дорогу, улыбнуться охраннику, поздороваться с секретаршей Лилечкой, переступить порог кабинета, и она тут же ощутит прилив этого самого счастья, услышит его сердцебиение, увидит его улыбку…

«Вам стоит только присмотреться внимательнее, и тогда вы все поймете!»

Что именно можно было понять, елозя локтями по зеркальному пластику стола и ковыряясь вилкой в пряной баранине? Нет, Полина, конечно же, не сводила глаз с ворот, которые то впускали, то выпускали посетителей. Она очень внимательно наблюдала и добросовестно старалась отыскать хоть какую-нибудь странность, могущую пролить свет на то, что вот-вот должно было произойти. Но хоть убей, у нее ничего не получалось! Все было как всегда: те же самые ворота, тот же охранник, самые обычные люди. Сейчас вот, например, в половине двенадцатого Лилечка должна была пойти в соседнюю кондитерскую, чтобы купить горячих пончиков и свежих пирожных для общего чаепития — была такая традиция в их фирме.

А вот и Лилечка: вся беленькая, тоненькая, маленькая. Ревновать именно к ней у Полины никогда, например, не хватало ума и воображения. Она была на полторы головы ниже ее Женьки и на голову ниже ее самой. Когда Полина входила к ним в офис, все мужики разом бросали работу и восхищенно цокали языками ей вслед. Женька потом не раз сетовал на то, что она ему рабочий день и производительность труда срывает. Но он шутил, конечно же, в чем потом и признавался. На самом деле ему очень льстило, что его жена столь красива.