Слишком близко, чтобы коснуться - Джорджия Бирс

— Может быть и так. Но она мне всё равно не нравится.

Кайли разочарованно выдохнула, зная, что ближайшее время ее подруга все равно будет стоять на своём:

— Хорошо.

Мик мысленно поставила себе плюсик и решив сменить тему разговора. Они поговорят об этом как-нибудь в другой раз, Рэмси это знала:

— А где ты сегодня ужинаешь?

Если Кайли и удивилась резкой смене курса, то она этого не показала:

— Думаю, моя мама сегодня приготовит жаркое. И я собираюсь присоединиться к ней ненадолго. Хочешь прийти?

Мик знала правду. В последние дни Кайли не хотела оставаться дома… с тех самых пор, как умер её любимый пёс Рип — австралийская овчарка. Прошло уже около месяца, а О'Брайн никак не могла справиться с этой потерей. Рэмси мечтала хоть чем-то помочь своей подруге и, честно говоря, больше всего ей хотелось прийти вместе с Кайли на ужин к её матери, но она всё ещё переживала из-за событий на работе.

— Не-а, мне надо в спортзал.

— Да ладно тебе. Твои мускулы могут денёк отдохнуть, ведь правда?

— Да, могут, но там будет новый инструктор по аэробике, с которой я собиралась поболтать.

— И под «поболтать» ты подразумеваешь «потискать».

— И это тоже.

— Ты свинья, — Кайли засмеялась.

— Передавай своей эффектной мамаше привет от меня.

— Передам. Она будет жалеть о том, что не увидит тебя.

— Эй, а когда вы собираетесь менять пол на кухне?

— Может быть, в субботу. Давай посмотрим, что у меня будет получаться.

— Дай мне знать. Увидимся позже, Кай.

Связь разъединилась, как только Мик вырулила на подъездную дорожку у дома. Проверив почтовый ящик, Рэмси зашла в дом и прямиком направилась к холодильнику. Открыв банку пива, она пробежалась глазами по рекламным буклетикам и счетам, мечтая о том, чтобы гнев ослабил хватку над её психикой. Мик плюхнулась на кушетку и, нащупав пульт, включила телевизор как раз на повторе «Друзей»[15] — она пыталась выкинуть из головы Гретхен Кайзер и снисходительное выражение её лица.

Вместо этого Рэмси подумала о Кайли. Мик уже с нетерпением ждала следующих выходных.

«Гретхен — лесби.»

Кайли покачала головой и улыбнулась, не понимая, почему ей так сложно принять этот факт. Может быть, просто потому, что тогда это в корне меняет то, как она смотрела на Гретхен в уборной в то утро.

Одно дело, когда ты смотришь на привлекательную женщину и оцениваешь её внешность, предполагая, что она гетеросексуальна.

И совсем другое дело, когда ты смотришь на неё и знаешь, что она, так или иначе, досягаема. Но Кайли никогда бы не смогла решиться на подобный шаг… и тем более по отношению к своей начальнице. О'Брайн никогда бы не подцепила незнакомку только из-за приятной наружности, но она знала, что такое возможно — Мик делала это постоянно.

Воображение Кайли быстро нарисовало ей картинку: вот она прижимает Гретхен к стене в уборной, сливается с ней в страстном поцелуе, запускает руки под чёрный офисный пиджак в поиске сокровищ её тела и прибегает ко всем известным ей техникам, чтобы растопить невозмутимую холодную Кайзер.

— Боже, О'Брайн, выброси это из головы, — пробормотала она про себя, сворачивая на подъездную дорожку у родительского дома. Желая избавиться от настойчивого видения, Кайли начала мотать головой из стороны в сторону. Только после того, как она завела машину в гараж и дошла до двери, ведущую в кухню, О'Брайн успокоилась и жалобно хмыкнула:

— Мне просто необходимо с кем-нибудь переспать.

Как обычно, на кухне семьи О'Брайн царил божественный запах. Свежеиспечённые булочки наполняли своим ароматом весь дом, и Кайли глубоко вдыхала запахи своего детства. Даже на фоне приближающихся сумерок интерьер кухни был насыщенного жёлтого цвета. Безделушки и растения занимали всё свободное место. Кайли часто удивлялась тому, насколько маленькой эта кухня ей кажется сейчас, когда она выросла, и какой большой она казалась ей в детстве: забавно, как так получилось.

— Мам? — позвала она, остановившись, и подняла крышку огромного горшка, который медленно томился на щите. Вооружившись огромной ложкой. Кайли зачерпнула немного душистой говядины с овощами, и подув на них, отхлебнула чуть-чуть из ложки, пробуя блюдо на вкус. Она закрыла глаза, наслаждаясь воспоминаниями, навеянными этими вкусами и запахами.

— И как тебе? — Кэролайн О'Брайн энергично вошла в комнату, как она это обычно делала, с перекинутым через правое плечо кухонным полотенцем. Когда-то она была натуральной блондинкой, а теперь красила волосы в светлый цвет, поскольку не хотела казаться седой. Пшеничные прядки аккуратно ложились ей на плечи, обрамляя вырез голубого свитера и покачиваясь в такт шагу. Кэролайн по-прежнему удавалось выглядеть стройной в джинсах и поношенных тапочках, с которыми она никогда не расставалась.

Кайли мысленно отметила про себя, что надо подарить маме новую пару на «День матери». Кэролайн была ниже дочери, но при этом с лёгкостью можно было определить, насколько привлекательно она выглядела в молодости, ведь даже в шестьдесят Кэролайн сохранила свою красоту. У обеих — матери и дочери — были потрясающе голубые глаза; из всех детей Кэролайн лишь Кайли унаследовала их.

— Может, добавишь ещё соли? — Кайли сняла куртку и повесила её на стул.

Кэролайн в шутку шлёпнула дочь кухонным полотенцем:

— Ты всегда это говоришь. И, будь добра, повесь куртку в шкаф.

— Мам, и всё равно нужно добавить соли, — Кайли сделала так, как ей сказали, снова ощущая себя двенадцатилетней девочкой.

Кэролайн ещё раз посолила блюдо:

— Если твой отец скажет, что я пересолила ужин, ты будешь крайняя.

— Да, но стоит мне заговорить тонким, как в детстве голоском и назвать его папочкой, и он уже не будет на меня сердиться.

— Что ж, раньше это всегда срабатывало.

Это добродушное подшучивание Кайли больше всего ценила в их с матерью отношениях. И это досталось им нелегко. Среди четырёх детей четы О'Брайн Кайли была самой младшей, и она не получала так много внимания, как ее старшие братья и сёстры… Кэролайн была постоянно занята то куча обязанностей по дому, то какие-то недоразумения со старшими детьми, которые надо уладить. Поэтому Кайли научилась использовать всё то время, которое мать могла ей уделить. Но когда самая младшая из всех О'Брайн наконец осознала собственную ориентацию во время учёбы на предпоследнем курсе колледжа, её серьёзно обеспокоил вопрос: говорить ли об этом родителям? Кайли была уверена, что своим признанием она забьёт поглубже тот «клин», который мешал ей и матери стать подругами. Но к великому удивлению, вместо этого, её откровенность их только сплотила.