Тайна Хрустального замка - Софья Прокофьева

— Ты ударишь сзади, а я прямехонько под ребра, в сердце, чтоб уж наверняка, — прошептал Сорвик.

Он сделал несколько шагов и вдруг сдавленно вскрикнул:

— Что это? Меня будто скрутила невидимая веревка!

— И мне не шелохнуться! — простонал его брат. — Вот черт! Словно кто-то тащит меня назад к лесу.

— Нам нельзя уйти так, — задохнулся Сорвик. — Я кину нож! Я и отсюда достану старикашку.

— И я метну нож. Я на это мастак!

Два ножа, брошенные сноровисто и метко, рассекли воздух.

— Что это, брат? — Сорвик от ужаса присел, согнув колени. — Гляди!

Ножи влетели в открытую дверь хижины. Они закружились над головой отшельника, звякнули, столкнувшись в воздухе. И, повернув, полетели назад, целясь прямехонько в братьев.

Пламя свечи не дрогнуло, не качнулось.

Сорвик и его брат бросились опрометью прочь, ломая кусты, не разбирая дороги. Острый нож со свистом пронесся мимо Сорвика, срезав прядь его рыжих волос. Взвизгнул насмерть перепуганный младший братец. Нож разрезал на его плече куртку, задев кожу.

Через мгновение на опушке никого не было, только трещали сучья где-то в глубине леса.

— Что ж, доложу обо всем королеве Демонте, — потирая прозрачные руки, просвистел Ветер. — Вряд ли, вряд ли это ей понравится.

Расставшись с Гиальмаром, Нинисель шла по спящему замку.

Сквозь прозрачные стены и лестницы она увидела, как из Северной башни вылетела королева Демонта на своем лебеде. Черный плащ Молчания на миг закрыл луну, погасил блеск хрустальных башен.

Нинисель остановилась, прижав руку к груди. «Ты унес с собой мое сердце, рыцарь Гиальмар. Но лучше тебе никогда сюда не возвращаться. Если бы я могла, я бы молилась об этом…»

Нинисель вошла в круглый зал и, как всегда, остановилась у фонтана. Плачущий мальчик словно притягивал ее взгляд.

— Что, дружок, похоже, только ты да я грустим в этом замке, — прошептала Нинисель. Она подошла поближе.

«Как будто этот мрамор живой, как будто он дышит, — подумала Нинисель. — Нет, право, как я глупа».

Тут Нинисель вскрикнула и попятилась. Ей показалось, мальчик чуть-чуть повернул голову и посмотрел на нее словно бы с надеждой, с каким-то ожиданием.

— И все же мне так жаль тебя, малыш! — Повинуясь внезапному порыву, сама не зная, почему она так делает, Нинисель привстала на цыпочки и поцеловала мраморного мальчика.

И вдруг мраморный мальчик ожил. Он поднял руки, потянулся. Ладошкой провел по щекам, под носом и одним прыжком выскочил из чаши.

— Ты… живой? — ахнула Нинисель.

— Живой, живой! Разве не видишь? Ах, как славно! — мальчик рассмеялся тонким звенящим смехом. Он закружился по залу, исчезая в потоке лунного света и снова появляясь в тени.

— Но ты совсем прозрачный! — воскликнула Нинисель.

— Еще бы! Ведь я лунный луч, лунный луч!

— Постой, не кружись, скажи, кто же тебя превратил в мраморный фонтан? — с волнением спросила Нинисель.

— Королева Демонта, кто же еще? — улыбка исчезла с его лица. — Вот, слушай! В полнолуние я любил заглянуть в Хрустальный замок, посмотреть, как зажигаются повсюду разноцветные огоньки. И вот однажды я увидел, как королева Демонта влетела в распахнутое окно замка на своем лебеде. Я давно его заприметил. Чудо, как блестят его перья!

Я услышал, как королева сердито бранит лебедя:

— Ты нарочно летел так низко, что мой бархатный плащ Молчания волочился по верхушкам деревьев. Вон сколько в нем запуталось сухих листьев. Погоди, я проучу тебя! Забыл про серебряный меч?

Я услышал, как лебедь простонал:

— О, только не это! Пощади, королева…

— Я отрублю тебе голову! — пригрозила королева. — И помни, никто тебя не спасет! Никто не увидит и не услышит…

— Я вижу и слышу! — не утерпев, воскликнул я. Ну как тут было удержаться?

— Кто смеет подсматривать за мной и подслушивать? — королева стремительно повернулась. — А, это ты, лунный луч? Я заставлю тебя пролить за это горькие слезы!

Королева протянула руку, я не успел отскочить. Она коснулась меня рукой и превратила в плачущий фонтан.

— Тебя может расколдовать только великое сострадание, — рассмеялась она. — Но, поверь, никто тебя не пожалеет в моем замке. Здесь каждый думает только о себе, бережет свое счастье… Вот что сказала мне королева. Но ты, моя добрая Нинисель, ты пожалела меня!

— Серебряный лебедь… — прошептала Нинисель. — Мне жаль и его тоже.

— Ты можешь помочь ему, если украдешь серебряный меч! Ведь только этим мечом можно отсечь ему голову. Потому он так его и боится!

— Серебряный меч? — поежилась Нинисель. Она подняла голову и посмотрела вверх сквозь потолок, сквозь стены и лестницы. — Вон он блестит там, высоко в Северной башне. В покоях королевы… Даже не знаю, страшновато…

Лунный мальчик посмотрел на Нинисель огорченно, словно с упреком.

— И все-таки я попробую, — Нинисель глубоко вздохнула.

— Я знал, что ты не побоишься, — беззвучно захлопал в ладоши лунный мальчик.

— Только ведь туда не проберешься, — боязливо сказала Нинисель. — Сам знаешь, все двери крепко заперты.

— На, держи! — Лунный мальчик протянул руку. На его ладони сверкнул ключ, словно выточенный из воздушного серебра. — Этим ключом ты откроешь любую дверь, какую только пожелаешь. Но помни, помни, Нинисель! Лунный ключ будет в твоих руках лишь до тех пор, пока светит моя добрая Луна. Едва Луна уйдет с небосклона или зайдет за тучу, в тот же миг я исчезну, и вместе со мной исчезнет лунный ключ! Тогда жди когда снова выйдет, ну, ты знаешь кто! Моя возлюбленная, моя серебряная Луна!

Королева Демонта летела над лесом Вительвельт. Серебряный лебедь сильно и ровно взмахивал крыльями. Только один раз он повернул голову и с тоской посмотрел на блеснувшее вдалеке прохладное и прозрачное Серебряное озеро.

Вдруг королева почувствовала на лице влажное дыхание Ветра, полное запахов ночного леса. Затрепетал и взметнулся черный бархатный плащ.