Невротические стили - Дэвид Шапиро

Мы вынуждены признать, что данная когнитивная модель предполагает недостаток сознательной мобильности внимания. Здесь отсутствует обычная способность переключаться от узконаправленного внимания к более расслабленному и восприимчивому. Периферийные элементы и все новое и неожиданное является для обсессивно-компульсивного человека потенциальным препятствием, и он старается полностью избежать таких препятствий, узко сконцентрировавшись на своей идее или цели. Это похоже на стрельбу из лука в ветреный день; чем больше напряжение лука и сила стрелы, тем меньше будут влиять на стрелу воздушные течения. Именно это я имею в виду, говоря об обсессивно-компульсивной ригидности и об «активной невнимательности» компульсивной догматической личности к любым внешним влияниям и новым идеям. Исходя из такого объяснения обсессивно-компульсивного познания, становится ясно, что одни и те же качества в одном контексте делают этих людей достаточно ригидными, а в другом — дают им возможность проявить замечательные технические способности и сконцентрироваться на технической проблеме.

Кроме модели познания, в каждом невротическом стиле можно выделить разные связанные между собой модели активности, аффективное восприятие и т. д. Однако нет сомнения в том, что разные невротические стили отличаются не только содержанием этих форм деятельности, но и тем положением, которое они занимают в общей психологической структуре. Например, при истерическом стиле восприятие личности определяется аффективным переживанием. А в обсессивно-компульсивном стиле аффективное переживание сведено до минимума (что станет ясно впоследствии); в этом стиле жизнь вращается вокруг работы и связанных с ней субъективных переживаний.

Самым очевидным в обсессивно-компульсивной активности является невероятное количество действий и, вместе с тем, их интенсивность и концентрация. Такие люди в социальном плане могут быть чрезвычайно продуктивными (а могут и не быть); но, как правило, это будет интенсивная и постоянно активная деятельность. Самым типичным примером является интенсивная рутина или техническая работа. Фактически многие компульсивные симптомы представляют собой гротескный образ подобной интенсивной деятельности.

Например, компульсивный пациент весь день интенсивно моет и чистит дом, а обсессивный пациент тратит массу времени на сбор информации обо всех окрестных школах и колледжах с тем, чтобы отыскать «самый лучший».

То, что такие люди постоянно заняты интенсивной деятельностью, является очень важным обстоятельством, из которого можно понять, что подобный способ деятельности очень хорошо соответствует ригидному, техническому познанию; но есть еще одно, столь же важное качество. Я имею в виду субъективное качество. Активность таких людей — а можно сказать, и сама жизнь — характеризуется постоянным ощущением усилий, попыткой что-нибудь сделать.

Они все делают с определенной целью. Без усилий сделать ничего нельзя. Это напряженное намерение и усилие нельзя расценить просто как усиление ощущений, которые испытывает всякий человек, работающий изо всех сил. У компульсивного человека усилие присутствует в любом действии, безотносительно к тому, требует оно мобилизации всех сил или нет. Точнее сказать, ему кажется, что каждое действие требует от него мобилизации всех сил. Во время работы, безусловно, можно ожидать появления ощущения усилия, и это неудивительно: работа, вне всякого сомнения, является основной областью существования обсессивно-компульсивной личности. Но усилие и намеренное напряжение присутствуют у нее и в том, что для обычного человека является отдыхом или развлечением. Компульсивный человек с усилием пытается «наслаждаться», и развлекается так, словно делает работу.

Один такой пациент тщательно составлял расписание на воскресенье, чтобы получить «максимум удовольствия». Он был решительно настроен на удовольствие и очень расстраивался, если что-то нарушало его расписание — не только оттого, что он что-то пропускал, но и вследствие того, что день проходил неэффективно. Другой компульсивный пациент в общественной жизни всегда очень старался быть «спонтанным».

Как понять это постоянное усилие, это напряженное стремление к такому способу жизни? Что, кроме постоянства, отличает его от попытки обычного человека мобилизовать все свои силы? Можно сказать, что обычному человеку становится тяжело совершать усилие, а обсессивно-компульсивный человек его вырабатывает сам. Когда обычный человек говорит, что попытается что-либо сделать, то имеет в виду, что приложит к этому все усилия, а обсессивно-компульсивный человек полагает не совсем это. Когда обсессивно-компульсивный человек говорит, что постарается что-то сделать, то имеет в виду, что не обязательно приложит все усилия, но при этом он изнурит себя работой, будет о ней помнить и даже, возможно, волноваться. Фактически, когда иногда он говорит, что попытается, у него не возникает никакого намерения это сделать.

Пациентка заявила, что постарается бросить курить, и, казалось, она действительно сделала некое мысленное усилие. Но в тот же момент она вытащила сигарету и закурила. Ее заявление явно не отражало ее намерения; оно, скорее, отражало цель достичь некоего усилия, может быть, намерения поволноваться о курении.

Намерение, попытка и усилие воли являются частью психологии нормальной жизни и частью обсессивно-компульсивной жизни. Но объект воли обычного человека является по отношению к нему чем-то внешним; он просто принимает решение перестать курить. А объектом воли обсессивно-компульсивного человека, напротив, является он сам: он решает «попытаться» перестать курить.

Обсессивно-компульсивную активность иногда называют «подверженной влечению». Несомненно, отчасти это относится к интенсивности деятельности, если подразумевать, что по собственной воле так тяжело трудиться невозможно. Но этот термин можно употребить и в другом смысле. От компульсивной деятельности создается впечатление, что человека что-то принуждает и он делает это не ради интереса. В нем не видно энтузиазма. Он заинтересован в самой деятельности. Иными словами, он не соотносит интенсивность работы со своей целью. Вместо этого он действует так (и так же чувствует), будто его гонит необходимость, которую нужно удовлетворить. Но это не внешняя необходимость. Он сам оказывает на себя давление.

Такие люди очень часто ставят себе сроки, хотя для этого может и не быть логических причин. Один пациент решил, что к следующему дню рождения он должен найти себе работу получше, а иначе будет считать себя неудачником. И, конечно же, по мере приближения дня рождения он чувствовал все большее давление. А когда этот день прошел, он передвинул срок на новый год, и так далее.

Иначе говоря, если мы назовем обсессивно-компульсивную деятельность «подверженной влечению», то должны сказать, что эту тенденцию генерирует сам человек. Он не просто страдает от давления сроков; он эти сроки устанавливает сам. И он не только устанавливает сроки, но и постоянно напоминает себе о них и о том, что они приближаются. Он никогда не жалуется на эту черту своего характера и не считает ее «невротической». Хотя объективно — это характерный признак невротического процесса, с точки зрения этого человека здесь присутствует всего лишь здравый смысл. Однако человек часто (и вполне справедливо) жалуется на то, что существует само давление.