Без тормозов. Мои годы в Top Gear - Джереми Кларксон

Но теперь я рад, что так вышло. Да, я доволен, что Форд выпустил тачку для хомяков и прочих мелких грызунов, доволен, что поездка в Вустер обернулась для меня пустой потерей времени, и мне пришлось переписывать заготовленный для передачи текст. И я счастлив, что сойду в могилу, так и не покрутив баранку GT40, потому что реальность не омрачит мою мечту.

В детстве я бредил Ванессой Редгрейв, а теперь узнал, что она, вероятно, из тех женщин, которые не бреют подмышки. И был еще один спорткар, проехать на котором я мечтал с тех пор, как стал есть с бьющейся посуды, — Ferrari Daytona — в вождении оказавшийся похожим на Seddon Atkinson[25].

Так что если вы ребенок, одержимый желанием однажды сесть за руль McLaren или Diablo, позвольте посоветовать вам встать в ведро с удобрением. Потому что, когда вы вырастете, эти авто уже покажутся старыми и страшными рядом с хетчбэком, на котором вы будете ездить на работу.

Сентябрь 1995 года

После где-то миллиона лет безделья человек в последние лет сто, похоже, взаправду прогрессирует. Он моторизовал свои колеса, отрастил крылья, добрался до Луны и, самое главное, изобрел факс. Но в последние двадцать лет опять никакой движухи. Где следующая модель Concord? Когда полетим на Марс? Что пришло на смену рок-н-роллу?

По-моему, тут виновата миниатюризация. Умные головы перестали изобретать новое, а взялись уменьшать то, что уже есть. В 1970-е у меня была стереосистема — громоздкий деревянный ящик, а ее звукосниматель напоминал машинерию ньюкаслских доков. А сегодня кнопки на проигрывателе приходится нажимать пинцетом, и чтобы читать дисплей, нужен телескоп.

Или вот фотоаппараты. В прошлом месяце в Штатах я видел мужика с фотоаппаратом, по виду, легче воздуха. Если такой уронишь, он будет парить над землей, что, может быть, и здорово, но, сказать по совести, никто не переплюнет мой Nikon, для которого в аэропорту требуется особая команда носильщиков.

Или вот Кейт Мосс.

Ну послушайте. Мне нравятся пышные бюсты, много еды на тарелке, и «Терминатора-2» я лучше посмотрю в кино, чем на видео. И еще я люблю большие машины: до меня это дошло недавно, когда я сел за руль «бигфута».

Прежде всего, его девятилитровый V-образный 8-цилиндровик жрет горючку со скоростью 23 л на каждые 300 метров. Ничего так. Это будет около 82 л на километр, и при такой цифре получаем машину, нигде не имеющую соперников по неэкономичности.

Она, конечно, быстрая. Никаких испытаний не проводилось, но могу доложить, что, тронувшись с места на полном газу, разогнался до 100 км в час секунды за четыре.

Это впечатляюще для любого автомобиля, но особенно примечательно для тачки с шинами под два метра высотой. На водительское сиденье нужно забираться по раме, протискиваясь на кокпит сквозь люк в плексигласовом полу. А весь кузов грузовичка, водруженный там наверху — туфта. Пластмассовая имитация — Ford 150 — даже двери не открываются.

В кабине только одно, установленное посредине сиденье с пятиточечной гоночной сбруей, и где-то тысячи две с половиной индикаторов на приборной доске. И предупреждающие лампочки, про каждую из которых мой инструктор подробно рассказал, прежде чем позволил мне тронуться с места. Но я не слушал ни слова.

И что он объяснял мне о переключении скоростей, я тоже пропустил мимо ушей. Коробка автоматическая, но хотя сцепления и нет, нужно отводить рычаг назад всякий раз, как переходишь на повышенную. Тут потом возникла загвоздка: слово «отводить» оказалось неточным. Рычаг, как я быстро обнаружил, надо изо всех сил дергать.

Лекция кончилась, я нацепил свой ошейник, и инструктор, уже наполовину скрывшись в люке, обернулся и спросил: «А вы вообще водили скоростную машину?» Я ответил, что водил Diablo, и он исчез со странной улыбочкой на лице.

Чтобы завести многоэтажку-двигатель за спиной, в «бигфуте» ты просто жмешь резиновую пумпочку и тут же благодаришь бога, что догадался надеть шлем. Мотор ревет как Harrier на вертикальном взлете, а когда дашь газу, весь видимый мир дрожит и сотрясается.

Примерно через секунду моего межзвездного полета несколько приборов и характерный шум подсказали, что было бы в общем-то неплохо переключить скорость, и я двинул рычаг назад. Ничего не произошло. Обороты росли, и я попробовал еще раз. Опять ничего — не считая нескольких загоревшихся тревожных лампочек.

Но я уже порядком обозлился, и как следует дернул рычаг, отчего машина, как мне показалось, просто сиганула вперед. Я мог бы догнать и обогнать Diablo.

И хотя ехал я по мокрой траве, «сцепление с дорогой» мне показалось прекрасным. Насколько прекрасным, я правда понять не успел, потому что стал бороться с третьей передачей, но вместо третьей, видно, включил первую. Дело происходило в Вермонте, но рев услышали на Гибралтаре.

Мне дали еще пять минут, а потом ребята с Форда нажали на дистанционном пульте кнопку «выкл» и заглушили мотор. Я хотел было задать им жару, но, глянув на тахометр и увидев, что разогнал девятилитровый двигатель стоимостью в £100 000 до 10 000 оборотов в минуту, предпочел слинять.

Я бежал без остановки до самого Чикаго, а, добежав, подумал, что «бигфуты» попусту пропадают на выставках, перешагивая там через седаны. На этих машинах нужно ездить по делам. Я скоро переселяюсь в Чиппинг-Нортон, и уж там, не сомневаюсь, у «бигфута» будет шумный успех.

Ноябрь 1995 года

Знаете что? Когда в следующий раз приедете в сервис за машиной, а она еще не готова, потерпите, как терпите боль в кресле у зубного.

И вознесите хвалу своей счастливой звезде за то, что не живете в Лаббоке, штат Техас.

Обычно я бываю в Америке раз 6–7 в году и, как правило, неплохо провожу там время. Но это потому, что приезжаю я чаще всего или в Сан-Франциско, один из трех величайших городов Земли, или в Детройт, который просто земной рай, или в Колорадо, где отличные горнолыжные трассы и зазубренные горизонты.

Ки-Уэст тоже неплох, даже при том, что у местных мужчин странная привычка держаться за руки, и в нашем отеле жил Майкл Бэрримор[26]. Еще мне нравится Новая Англия, а штат Юта своим совершенно бредовым пейзажем весьма напоминает Исландию.

Но Лаббок был моим первым столкновением с «кондовой» Америкой. Это дыра в самой середке Техаса, несколько элеваторов, торчащих из трейлерного парка. Гордится Лаббок тем, что здесь родился Бадди Холли[27]а других поводов для гордости нет.

Однако в Лаббоке я познакомился с Биллом Клементом, самым застенчивым из всех автомехаников, готовых в любой миг обозвать клиента «долбаным ящером». Над входом в его контору, расположенную на бульваре Мартина Лютера — Билл произносит «Лузера» — Кинга, висит табличка, на которой перечислено, кому запрещен вход. Список этот слишком длинный, чтобы приводить его здесь целиком, но, вообще говоря, включает всех, от жен и подружек до проповедников, политиков и курильщиков. Слюнтяи, студенты и волосатики тоже там. А для пущей уверенности, что не проникнет кто попало, — ограда с колючей проволокой и ворота на замке, который озадачил бы даже Q[28].