Встревоженный зной джунглей - Дейл Уилмер

У меня от сердца отлегло, когда она, наконец, уплыла на кухню с посудой из-под последнего блюда.

Дэн отодвинул свой стул от стола с довольным вздохом.

— Мои комплименты вашему повару, мистер Керк. Я должен взять рецепт.

— Сити будет очень приятно узнать, что вам понравились ее блюда, — произнес бесстрастно Керк.

— Вы — везучий человек, — заметил Нордж, — и не только из-за такого питания. Она — самая прекрасная девушка, которую я когда-либо встречал. Какой цвет лица! А какие черные глаза! Ты можешь представить ее на фотографии, Джи Ди? По-моему, она очень фотогенична!

И он продолжал далее в том же духе. Я не вполне разделяла его восхищение. Да и какая женщина его бы разделила? Позже у меня появилась мысль, что Нордж преувеличивал свое восхищение по идейным причинам, как борец за расовое равноправие. Сити все-таки не была такой уж необыкновенной красавицей. Но говорить об этом я не стала.

— Да, — согласился Керк, — для туземки она довольно красива.

Нордж сделал неодобрительное движение:

— Зачем же ставить так вопрос? Сити такой же человек, как и все мы, не правда ли?

Керк, аккуратно зажигавший обрезанную сигару, удивился:

— Разумеется, кто с этим будет спорить. Это просто такой оборот речи.

— Вот это я как раз и не могу понять в вас, англичанах, живущих здесь, — бросил вызов Нордж. — Во всем у вас — просто оборот речи. Страну охватывает революция — вы ее мило называете всего лишь обыкновенным чрезвычайным положением, боретесь с повстанцами — называете их бандитами. В конце концов, почему вы не осмеливаетесь называть вещи своими именами?

— А почему бы нам, — вмешался Дэн, — не выпить быстренько еще по одному коктейлю и не пойти спать? У нас был длинный тяжелый день.

Я заметила, что Дэн проявил достаточную предусмотрительность, усадив Норджа подальше от Керка, и от души посочувствовала ему: миссии миротворца не позавидуешь.

Я могла не любить Керка как человека, но Эд Нордж не любил его как символ, а такой вид неприязни — самый острый. К тому же, поездка сюда значила для меня гораздо больше, чем для Норджа.

В других обстоятельствах я была бы рада увидеть Керка в затруднительном положении и даже могла бы подтолкнуть к продолжению спора. Но в данной ситуации Дэну нужна была помощь, поэтому я воскликнула:

— Я согласна, — и начала подниматься.

— Одну минутку, миссис Пауэлл, я бы хотел ответить вашему другу, — сказал Керк, и я опустилась на свое место.

— Если вы предпочитаете называть вещи своими именами, то давайте так и делать. Вы говорите «идет революция», но это такая же игра в слова, как и «чрезвычайное положение». То, что мы имеем на самом деле, — это война. — Он слабо улыбнулся. — Термин «чрезвычайное положение» имеет, как мне кажется, хотя бы практический смысл. Он препятствует введению мер военного времени, увеличению страховых ставок. А если вам не нравится слово «бандиты», можете заменить его словом «коммунисты».

— Вы не имеете в виду националистов? — быстро уточнил Нордж.

— Нет, конечно. Национальное движение, как известно, в Малайе есть, но здесь патриоты, вынуждены бороться с бандитами не менее ожесточенно, чем мы, англичане. Малайцы хотят независимости. Подлинной независимости, а не замены господства одного иностранного государства на кабалу другого.

— Должен заметить, что Малайзия все еще остается британской колонией, так что не вижу разницы…

— Между англичанами и коммунистами? Бросьте, мистер Нордж, вы на самом деле считаете нас такими плохими? — Керк говорил с ним, как преподаватель с бестолковым студентом.

Нордж даже покраснел, но кривая усмешка так и не сошла с его губ.

— Позвольте мне просветить вас немного. После войны и японской оккупации ситуация здесь стала очень запутанной. Для большинства из нас было совершенно очевидным, что времена колониализма уходят в прошлое. Но было не менее очевидно, что Малайя не вполне еще готова к самоуправлению. Мы вернулись, чтобы навести тут самый обыкновенный порядок, но конечной целью нашей деятельности мы всегда считали предоставление малайцам независимости. У коммунистов, большинство из которых входили в партизанское движение, совсем другие задачи. Они стремятся захватить страну, а вместе с ней запасы каучука и олова, необходимые русской военной машине. Они попытались сделать это изнутри, сея ненависть и хаос, натравливая расу на расу, класс на класс. Они потерпели провал, мистер Нордж, а когда убедились в этом — попытались разорить страну. Вот это и привело к чрезвычайному положению, или попросту к войне, называйте как вам угодно.

Дэну очень хотелось вступить в разговор и как-нибудь завершить на этом дискуссию, но Нордж опередил его:

— Это всего лишь одна точка зрения, но, как известно, большинство проблем имеют две стороны.

— Совершенно верно: правильную и неправильную.

Джи Ди усмехнулся, но Норджу было не до смеха. Сердито, почти заикаясь, он сказал:

— Я имею в виду, что, вполне возможно, они с таким же правом считают вас бандитами, а себя — освободителями.

— Допустим. Но кто возьмет на себя смелость назвать освобождением действия по приказам извне небольшой группы фанатиков, пытающихся разрушить цельную экономическую систему и даже само общество?

— Я еще раз повторяю, что это не более чем ваша точка зрения.

Мистер Керк насмешливо и оценивающе посмотрел на Норджа, и я вспомнила, что прошла такую проверку ранее.

— Это больше, чем точка зрения, мистер Нордж. Это реальная ситуация, которая на сегодняшний день сложилась здесь. Из своего логова в джунглях бандиты терроризируют все Население, не только англичан, но и малайцев, и китайцев, и индусов. Вы знаете, что они поклялись уничтожить всех, кто против них?

— Конечно, я не одобряю подобные методы, — упорствовал Нордж, — но, как мне кажется, должен быть найден разумный выход.

— Мы нашли выход, — заявил Керк, и по его настораживающему спокойствию я поняла, что он вот-вот взорвется. — Мы убиваем бандитов.

Мне показалось, что от этих слов мы с Дэном вздрогнули одновременно. К моему удивлению, последним, кто подлил масла в огонь, был Джи Ди, который прорычал:

— Судя по тому, что я мог видеть, вы убиваете их не так уж умело. Готов поспорить, что две-три роты морских пехотинцев сделали бы это в два счета.

На этот раз покраснел Керк:

— Трудно уничтожить врага, который избегает прямого столкновения. К тому же Малайя — большая страна, семьдесят процентов которой покрывают джунгли. С бандитами сражаются около ста тысяч человек.

— И все же вы не можете одержать победы, — подчеркнул Джи Ди.

— Они — тоже, — резко возразил Керк. — Мы все еще здесь. Я еще здесь, и в этом году Гурроч-Вейл произведет рекордное количество каучука. — Его рука, державшая сигару, дрогнула. — Они убили моих друзей, их жен, детей, они запугивают моих рабочих, вырубают мои каучуковые деревья, и все равно я еще здесь. И буду оставаться здесь до тех пор, пока они не убьют меня, или мы не перебьем их. — Его голос поднялся на тон выше, затем неожиданно смолк и как бы устыдившись своей вспышки, он произнес: — Извините меня, боюсь, что я слишком увлекся.