Тайна Нового Света - Юлия Колмыкова

ли помните его, ведь он давным давно продал всё своё имущество и переехал в Бостон. Он всегда говорил, что Лондон для него слишком шумный. Это его слова.

Нейтон и Хоторн взглянули друг на друга, а потом снова изумленно уставились на неё. Затем дружно расхохотались.

— И как теперь поживает мистер Джон? — спросил Хоторн, вдоволь насмеявшись.

— Мне кажется, теперь неплохо. Он немного поранил ногу, но судя по его виду, сейчас он в полном порядке.

— Я давно так не смеялся-признался Нейтон. — Александра, я восхищён и надеюсь на новую встречу. — последнюю фразу он произнёс громче и Алекс поняла, что это было сделано намеренно.

Алекс кивнула головой и проводила его взглядом. Оркестр снова заиграл и не успела Алекс опомниться, как Хоторн взял её за руку и потянул в круг танцующих. Он властно положил руку ей на талию не обращая внимания на её сопротивление.

Глядя на грудь Хоторна, обтянутую чёрным камзолом, Алекс прошептала:

— Я не умею танцевать вальс.

Хоторн другой рукой поднял её лицо.

— Пуговицы моего камзола ничего Вам не ответят — произнес он насмешливо.

— Я сказала, что не умею танцевать вальс! — повторила Алекс.

— Положите руку мне на плечо. — прошептал Хоторн. Он склонился к ней. Их лица почти соприкасались. У неё вдруг задрожали и ослабли ноги.

Хоторн взял её руку и положил себе на плечо.

Во время танца, они не сказали друг другу ни слова. Рука лежавшая на плече Хоторна, казалось горела огнём. Алекс медленно распрямила пальцы и осторожно коснулась его волос, опомнившись она быстро отдернула пальцы.

Но Хоторн почувствовал это движение. Лёгкое прикосновение её пальцев произвело на него совершенно невероятное впечатление. Он хотел только одного — заключить Алекс в свои объятия и целовать, пока её не охватит страсть, такая же, какая в это момент переполняла его.

— Мы танцуем на слишком близком расстоянии друг к другу — прошептала Алекс. — Я не хотела бы смущать моего отца.

Хоторн ослабил объятия.

— Вы не хотите быть так близко ко мне только по этой причине?

— Конечно!

Ноги её плохо слушались, а сердце рвалось из груди.

— На нас все смотрят. Мы делаем что-то не так? — спросила она.

Хоторн обвел взглядом зал и снова повернулся к Алекс.

— Мы всё делаем чересчур правильно. Просто не все приемлят этот новый танец, считая его почти неприличным.

— А мы не могли бы уже остановиться? Боюсь, что у меня начинает кружиться голова.

Хоторн тут же перестал кружить Алекс и поддерживая её под локоть повёл к двери, ведущую на наружную галерею. Но заметив, как несколько мужчин двинулись в их сторону с вполне определёнными намерениями, он снова закружил Алекс в танце, не собираясь отпускать её.

Никогда ещё Алекс не приходилось так остро ощущать прикосновения мужчины. Сила влечения даже испугала её.

— Я не хотела бы…

Но ей не дали закончить фразу.

— Вам не нравится то, что с Вами происходит?

— Что Вы имеете ввиду?

— Не надо, Алекс. Тоже самое творится и со мной.

— Но со мной ни чего не происходит. Разве, что от этого постоянного вальсирования у меня снова кружится голова. И ещё здесь очень жарко.

— Да, здесь и в самом деле жарко.

В этот момент они как раз завершили очередной круг и оказались у дверей. И когда они вышли из круга танцующих, Хоторн взял её за руку и повлек за собой.

Балкон-галерея огибал здание с трех сторон, и Хоторн повёл Алекс в самый дальний его закуток, пока они не оказались совершенно одни.

Галерея была освещена несколькими свечами, которые горели в глубоких стеклянных колпоках, чтобы их не задувал ветер. Мягкий полусвет во мраке ночи придавали ей романтический вид. Там, где галерея заканчивалась тупиком, Хоторн остановился и повернулся к Алекс.

— Теперь, надеюсь, нам никто не помешает. Мне надоели эти хлыщи, которые добиваются Вашего внимания.

— Ну хорошо, теперь я полностью в Вашем распоряжении, и чтоже Вы будете со мной делать?

Хоторн улыбнулся, услышав в этом вопросе несомненный вызов. В её глазах он читал стах и смущение, но голос был твёрд. Её наигранная храбрость обрадовала его. Она была не из тех барышень, которые сразу готовы сбежать или упасть в обморок.

Ответ на её вопрос можно было прочитать на его лице. Всем своим видом он выражал неистовое желание обладать ей, несмотря ни на какие препятствия. И Алекс, должно быть, прочитала это желание в его взгляде, потому что начала тихонько пятиться назад.

Но Хоторн тут же пересёк её попытку к отступлению. Он опустил руки ей на плечи ощущая нежность кожи и захваченный чувством, забыл все свои прежние намерения.

— Не надо, — прошептал он.

Затем нежно привлёк её к себе, и она оказалась, как в ловушке, между стеной и перилами. Хоторн улыбнулся ей с высоты своего роста.

— Позвольте мне уйти.

— Не позволю, пока мы не поговорим.

— Вы наредкость наглый человек! Я не желаю с Вами разговаривать.

— Нет, Вы хотите этого, между нами происходит что-то. Мне кажется, мы должны признать это, и чем скорее, тем лучше. У меня нет времени для всяких расшаркиваний, Алекс. Когда я что-то хочу, я это беру.

— И Вы решили, что хотите меня?

— Моя откровенность пугает Вас? Должен сказать, что меня это тоже беспокоит, хотя мне не легко в этом признаться.

Под его горячим взглядом, казалось, вода могла бы превратиться в пар. Взгляд его обжигал, и она не знала, что же ей делать.

— Мне не по себе, когда Вы так на меня смотрите. Должна предупредить Вас, когда я нервничаю, то веду себя непредсказуемо.

— Алекс, признайте лишь, что между нами что-то происходит.

— Но мы не знаем друг друга.

— Я знаю Вас куда лучше, чем Вы думаете. Вы человек преданный, верный своему слову и боитесь признаться в том что появился мужчина, который Вам не безразличен.

Он хотел добиться того, чтобы она призналась в своих чувствах. Всё остальное не имело ни какого значения…

— Сегодня вечером, во время танца, Вы трепетали в моих объятиях. Вы может быть, скажите, что Вам было холодно? — усмехнулся герцог. — Вы можете быть честны со мной?

— Я восхищаюсь честностью других. — лукаво улыбнулась Алекс. — Но сама лишена этой черты. Я чересчур легко даю обещания, поэтому если и соглашусь с Вами, что между нами возникли какие-то особые чувства, то Вы не сможете быть уверены говорю ли я правду.

Хоторн не поверил ни единому её слову.

— Тогда нам надо сделать нечто такое, что будет явным доказательством этого.

— Но