Нижнебург. Академия Теней - Дарина Мишина

Квартирки в Студенческом зоопарке состояли из небольшой уютной кухни с барной стойкой и обеденным столиком, узкого коридорчика, ванной, уборной и двух жилых комнат. Странным было то, что замков в Академии не было. По мнению ректора замки нужны лишь тем, кому есть что скрывать.

В жилой комнате не было ничего примечательного. Платяной шкаф соседствовал с книжным. Прикроватная тумбочка стояла рядом с кроватью. У окошка расположился письменный стол с двумя стульями, а в углу – лампа для чтения и одно мягкое кресло. На котором даже лежала приготовленный комплект формы Академии – съёмный белый воротничок с вышитыми именем и фамилией студента и черный плащ с серебряной пряжкой-звездой. Количество звёзд соответствовало статусу факультета. На пряжке Майе значилась одна звезда.

Майя ради интереса заглянула во вторую комнату. Она оказалась идентична её, только там всё располагалось зеркально. Хозяйки не было. На кровати лежал раскрытый чемодан. Оттуда торчали футболки, блузки, расческа, брюки и юбки – всё в черно-белой гамме как было и принято.

Над кроватью висел на двух кнопках постер некого Ивана Л’Филинова. Это был парень лет двадцати пяти в костюме в серо-белую полоску с дерзко вздернутым носом и зачесанными назад взъерошенными пепельными вихрами. Он, боком сидя на высоком табурете, упирался одной ногой в стену и вызывающе смотрел прямо в объектив камеры через оправу черных очков. Всем своим видом он походил на воробья.

На прикроватном столике стояла стопка книг авторства того же Иван Л’Филинова: «Полная история Подземельного мира, том 1», «Мои исторические исследования», «Как стать крутым и успешным до 20-ти», а также стопка номером главной газеты Подземельного мира «Оттеняемый» с Иваном на первой полосе и пару глянцевых журналов опять-таки с Иваном на обложке. Все они были зачитаны до дыр.

Дверь в квартирку хлопнула, Майя обернулась в сторону дверного проёма.

На пороге стояла девушка. На вид она была не старше Майи. Белесая кожа, белоснежные волосы, светлые брови, даже ресницы, казалось, припорошило снегом – она походила на призрака. Такая же бледная, хилая и тонкая. Казалось, что кто-то закинул её в стиральную машинку и хорошенько простирал с отбеливателем. Только глаза её были яркие – глубокие и черные. Она была теневицей – жителем Подземельного мира, который по слухам не знает радости, горя, отчаяния – тем, которому чужды любые эмоции.

– Привет, – радостно замахала она рукой, – ты моя новая соседка?

Девушка кивнула, но не назвала себя.

– У тебя есть имя?

Теневица молчала.

– Тебе нельзя отвечать на этот вопрос? – Майя почти смеялась.

Теневица отрицательно замотала головой и положила руку на свое горло.

– Почему тогда молчишь?

Теневица вновь положила руку на горло и попыталась жестами что-то объяснить Майе. Но в блеклом свете канделябров Майя не могла четко разглядеть, что показывает девушка-призрак.

– Ладно… – это казалось Майе очень странным.

Теневица молчала, продолжая пальцами что-то чертить в воздухе.

«Если ты еще не поняла, дурище, твоя подружка немая – зевнул в голове Майи Мудрус.»

«Эм – Майя не знала, как ей на это реагировать, – ты понимаешь её?»

«Я понимаю даже камни!»

«Тогда переводи!»

«А что мне за енто будет? – Мудрус был существом вредным и корыстным, а если ничего не угрожало его жизни, то он превращался в страшного лентяя.»

«Мудрус, выселю на улицу!»

Мудрус тяжело вздохнул.

«Злая ты хозяйка, Майя Л’Сазонова. Как же ты без меня выживешь? Без мозгов-то… Всегда надо иметь запасной план, особенно, когда дело касается престола – Мудрус изменил голос до писклявой интонации шестилетней девочки и начал переводить: Меня зовут Мида блэк Найт»

«Мудрус – не смешно. Прекрати валять дурака»

«Тебе не стоит ей доверять, – сказал Мудрус, видя, что из кармана Миды высовывается зеленая бархатная ленточка – атрибут подземельной мафии ядоязыких.»

«Почему?»

Однако Мудрус не ответил. Он знал всё, но редко говорил об этом. Открывал он рот только когда его просили, да и то не всегда.

Теракт

Первый день в Академии Теней никогда не был учебным. В День Мудрости и Знаний в Академию по особому приглашению губернатора съезжались почетные профессора со всех уголков Подземельного мира. Ректор стремился дать своим студентам всё самое-самое. На деле же эти профессора были для поднятия самомнения самого ректора. С почетными гостями Полуночник фотографировался и вывешивал совместные портреты в коридор, а затем почетные гости вновь разъезжались по своим неотложным делам.

Собрание, которое чем-то походило на школьную линейку было запланировано на десять часов утра, вопреки тому, что сегодня было воскресенье. День Мудрости и Знаний никогда не отменяли и не переносили. Его всегда отмечали 1 сентября.

Майя проснулась без десяти девять от боя главных часов в центральном холле Академии. Они напоминали огромное металлическое лицо, каждый раз как часы должны были пробить, металлические губы распахивались и наружу высовывался огромный металлический язык, он ударял о противоположную стену нужное количество раз и прятался обратно. Эти часы отбивали подъём, начало и конец занятий, обед, ужин, библиотечное время и отбой. И так день за днём. Отдыха не было даже на выходных. Полуночник считал важным культурное просвещение своих студентов. И по воскресениям в Академию Теней приезжали театры, оркестры, известные личности (о которых кроме Полуночника никто не слышал), лектора из других учебных заведений и даже музейные экспонаты. За несколько дней концертный зал имени Петровского превращался в музейный зал. Там даже были красные ленточки-ограждения, за которые нельзя было заступать.

Сквозь тюлевые занавески в окно проникал свет искусственного подземельного солнца, на территории Академии даже солнце было серым. Её заслонял специальный прозрачный серый купол так, чтобы не мог проникнуть ни один лучик цвета.

Миды в квартирке не было, она встала в шесть утра и унеслась по своим делам. Мида была не просто студентом, она была членом Комитета Созвездий – особой студентческой организации, которая в данный момент занималась подготовкой площади к предстоящему торжеству.

Майе было лень готовить что-либо на кухне. Она откупорила белую баночку с пилюлями, данными Марией Сергеевной и приняла одну таблетку. Таблетка на вкус была безвкусной. Но стоило Майе выйти за дверь своей квартирке как у неё закружилась голова, мысли поплыли в разные стороны, голова не хотела думать, а все слова, приходившие в голову будто, продирались сквозь дебри её мыслей. Через пару минут все вновь пришло в норму, хотя голова все еще наливалась свинцом. Майя позавтракать решила в кафетерии.

Кафетерий Чашечка располагался в главном холле Академии, его панорамные окна в пол выходили на как раз на площадь предстоящего торжества. Там туда-сюда сновали студенты, расстилая ковровые дорожки, украшая все белыми лентами и черными шарами.