Памятник Бешеной Пехоте. Первая чеченская война - Константин Масалёв

за стволы возьмутся местные мирные жители. Если это произойдет, мы получим в противники партизанский отряд, по силам превосходящий нашу группу. Победить-то мы их, конечно, победим, но потерь среди наших будет на уровень больше. Чтоб местные не схватились за автоматы, мы должны дойти до Хиди-Хутора прежде, чем туда дойдет слух о нашем приближении, ведь нас пока никто не ждет. Главная задача – пройти через лес эти десять километров до того, как нас обнаружат и смогут чего-нибудь нехорошее предпринять…

Бешеные

21.03.96г.

Колонна дошла до кромки леса и встала. Передали команду «спешиться» – дальше попрем на своих двоих. Место взвода «Кобра», в связи с малочисленностью и неопытностью, в центре колонны. В разведдозоре сегодня работает взвод «Удар», им да саперам первыми и залезать в лес. Взвод «Лотос» обеспечивает тыловой дозор, хотя понятие тыла тут весьма относительное. А наша задача попроще – исключить внезапные и неожиданные удары «чехов» по центру колонны. Тут же, следующим за нашим БМП, стоит БРМ (боевая разведывательная машина) разведвзвода наблюдения «Филин», они следят за активностью «чехов» в радиоэфире.

На первом же повороте лесной дороги саперы обнаружили фугас. Мину «чехи» замастырили хитрую – в два этажа. Теоретически саперы должны разминировать верхний фугас и, не заметив нижнего, продолжить движение, после чего следует неожиданный взрыв. Но на разминировании сегодня знатный сапер Лис, а он встречался уже и с двухэтажными, и с трехэтажными фугасами, и его такой хренью не разведешь…

Мне кажется, что мы производим чересчур много шума, и что грохот и рычание наших бронемашин слышно, наверное, не только по всему лесу, но и в самом Хиди-Хуторе. Смотрю на «зеленку», а такое чувство, что «зеленка» смотрит на меня. Смотрит, недобро прищурившись, как бы предлагает: «Давайте, парни, смелее входите в лес, выйти из него суждено будет не всем…»

Саперы довольно быстро разобрались с фугасом, и колонна смогла, наконец, втянуться в «зеленку» целиком.

Как плетью по нервам хлестанула в начале колонны первая, и поэтому очень неожиданная, пулеметная очередь. На засаду не похоже – плотность стрельбы не та, скорее «Удар» нарвался на дозор «чехов». Колонна опять встала, мимо нас просайгачили санитары с носилками и арткорректировщик. Ну вот, что-то похожее на войнушку и началось… В радиоэфире пока тишина, но «чехи» уже знают о нашем приближении. Минометчики резво развернули две машины смерти и дали по четыре выстрела. «Чеховский» пулемет заткнулся, и колонна снова пошла вперед. Да, тихо дойти до села не удалось… Хотелось бы, конечно, сохранять тишину максимально возможное время, но, раз не получилось придти тихонечко на цыпочках, – пойдем нагло и громко!

Через десять минут колонна прошла мимо места первой стычки. Наши потери – двое раненых, оба из разведдозора. У Иваныча – пять пуль в ногах, а у его напарника – пуля в животе. Срезал их «чех» одной очередью, и после обстрела из минометов слился в лес.

Я поравнялся с БРМ Филина. Наводчик увлеченно слушает переговоры «чехов». «Чехи» по рации, обычно, разговаривают на русском языке, так что подслушивать их не сложно.

– Ну, чего там?

– Да засекли нас…

– Да не может быть, бля… О чем говорят-то хоть?

– Пытаются посчитать нас и определить, кто мы такие. Похоже, они нас видят…

Да, наверняка видят, только мало их, нападать вряд ли будут, так что только подсчитывать нас им и остается. На всякий случай отправляю Снайпера погулять-посмотреть по лесу вдоль дороги:

– Особо не загуливайся, в бой не вступай, чуть что – мотай обратно к дороге.

С БРМа Филина семафорит наводчик:

– «Чехи» опознали нас, кричат: «Это „бешеные“ идут, шалинские».

Ну ни хрена себе, если уж «чехи» обозвали нас «бешеными», то мы действительно их впечатлили… Это больше смахивает на комплимент, чем на оскорбление.

Сейчас наша колонна уже не кажется мне неповоротливой и очень уязвимой. Это боевая железная гусеница – непробиваемая и крайне опасная. Бешеные, бля, идут, – вешайтесь, уроды, пора отвечать за свои дела. «Чехи» – это болезнь, встречайте доктора!

Шагаем по дороге к цели и воюем в стиле израильской армии – если впереди возникает помеха, останавливаемся на минуту, и из артиллерии и минометов сметаем проблему с дороги, после чего прем дальше. Один раз «чехи» попытались обстрелять колонну, тут же выхватили в ответ плотный огонь из всех стволов и больше не высовывались.

Лес поредел и неожиданно закончился. Хиди-Хутор лежит перед нами в полутора километрах. Разведдозор залег на северной окраине села и перестреливается с «чехами». Боевики уходить не спешат, тянут время, наверно, помощи ждут. Местные не проявляют себя никак – типа их все это не касается. Надо их тоже втягивать в разговор. В небе появилось три вертолета-«крокодила», и наш авианаводчик навел их на крайний дом. Не знаю, как стрельба вертушек действует на других, а лично меня она вгоняет в животный панический ужас, выглядит даже со стороны очень впечатляюще, поэтому аргумент в виде атаки вертолета – всегда весомый.

Вертушки отработали красиво – один «крокодил» положил несколько НУРСов под стенку дома, а второй ударил в середину – афганский прием, дом раскрошился моментально. На следующий заход стрелять не потребовалось – по всей деревне замелькали белые флаги. Из Хиди-Хутора вышел отряд «чехов» человек в двадцать и, перестреливаясь с нашим разведдозором, рванул в сторону леса. Больше не задерживаясь ни на чем и не отвлекаясь по мелочам, «бешеная» колонна втянулась в село. Основную задачу на сегодня мы выполнили – Хиди-Хутор наш!

…Парламентеры от села выглядят довольно представительно: три седобородых старика в высоких папахах пытаются втереть нашему комбригу, что, во-первых, боевиков в селе нет; во-вторых, оружия у местного населения нет, и никогда не было; в-третьих, они рады нас видеть и жить не могут без советской власти. В группе поддержки местных старцев – замотанные в простыни арабы. Предъявляют какие-то бумаги и утверждают, что они – представители иорданского короля, вроде как правозащитники, а здесь они типа сопровождают гуманитарную помощь для братского чеченского народа.

Ну да хрен с ними, завтра в Хиди-Хутор войдут менты, вот они и будут искать стволы, да вычислять боевиков среди местных, а у нас и своих дел в этом селе полно. А для начала надо занять оборону и максимально обеспечить себе безопасность (хотя бы на ночь).

Колонны разделились. Часть ушла дальше, в село Региту – в том направлении свалили боевики из Хиди-Хутора, а остальные под злобными взглядами местного населения закопались в землю по периметру деревни. На дороге из Ялхой-Мохка появилась группа поддержки «чехов» – грузовик с партизанами в кузове. Опоздали вы, ребята, мы уже здесь, мы уже в окопах и мы готовы отбить любые атаки – отступать нам, один хрен, некуда. Танкисты показали класс стрельбы – перевернули грузовик с первого выстрела. «Чехи» не стали испытывать судьбу и отступили обратно в Ялхой-Мохк. Стрелять по ним не стали – расстояние больше километра, попасть можно только случайно, преследовать тоже смысла нету – на открытом поле мы будем такими же мишенями, какой только что был «чеховский» грузовик. А Ялкой-Мохк у нас на очереди следующий, никуда они от нас не денутся…

Война – дело нехитрое, особенно, если боеприпасов немеряно, командир соображает в стратегии и тактике, а позиция позволяет держать под огнем всю округу. У нас с командиром и боеприпасами все нормально, а вот позиция – не в дугу: окопы вырыты на ровном, как стол, уходящем по склону вниз огороде, а в ста метрах впереди – кромка довольно густого леса.

Кобра решил, пока не стемнело, сходить со мной в разведку:

– Давай сейчас прошвырнемся по «зеленке», посмотрим, чего там да как…

– А чего там смотреть, «зеленку» перед нами надо нашпиговать минами да растяжками, ну и расстреливать всех, кто высунется…

Из леса смотрим в сторону наших окопов. Кобра явно встревожен и недоволен:

– Бля… Мы отсюда как на ладони. Не надо быть суперснайпером, чтобы перещелкать нас, как куропаток, не высовываясь из леса.

– Корче, надо выставлять здесь на ночь «секрет» – пулемет и прикрытие, ну и минировать все здесь на хрен.

Через двести метров натыкаемся на дом в лесу. Дом явно жилой, хотя никаких шевелений не видно. Кобра, как охотничья собака, встает в стойку и водит носом:

– Можно будет завтра-послезавтра посидеть здесь в засаде, этот домик очень интересный.