Скрипичный ключ к счастью - Дарья Калинина

– Если сегодня шестнадцатое и это памятный день для вашего друга, не было ли у него каких-нибудь ритуалов помимо звонков друзьям и знакомым?

Петр Карлович хлопнул себя по лбу.

– Ну, конечно! Как я мог забыть! Он же всегда в этот день ездил на кладбище!

– К кому?

– Как это к кому? К Марте с Анечкой.

– То есть к жене и внучке? Но Анечка же не умерла.

– После стольких лет отсутствия надежды на ее возвращение уже почти никакой не оставалось. Когда похоронили Марту, в скором времени Никифор укрепил на ее памятнике маленькую табличку с именем Анечки. Конечно, ему хотелось поставить ей большой и красивый памятник, но при отсутствии тела возникли бюрократические препоны. Начальник кладбища оказался какой-то очень упертый, никак не хотел позволить сделать такое. Хотя Никифор предлагал ему за эту услугу очень хорошие деньги. Удалось прикрутить лишь табличку, которую Никифор установил самостоятельно.

– Думаете, что ваш друг до сих пор находится на кладбище?

– Вряд ли. Обычно он ездит туда в первой половине дня. А сейчас уже глубокий вечер.

– Если не сказать, ночь.

За лишенными занавесок окнами сгущалась тьма. И Саше уже несколько раз звонили родители. И под конец мама сказала, что отец уже едет за ней, и чтобы Саша не смела возражать. А вот Геше никто не звонил. О нем словно бы некому было тревожиться. Саша отметила это машинально, совершенно еще не представляя, что ей делать с этой информацией.

– Ребята, вам надо ехать, – сказал Павел Карлович. – Вы мне очень помогли, спасибо вам, но сейчас вам пора.

– А вы?

– А я останусь тут. И либо дождусь Никифора и пойму, что с ним все в порядке… Либо утром пойду в полицию.

На этом и порешили. Папа легко согласился подкинуть Гешу до его дома, но мальчик настоял, чтобы его высадили возле ближайшей станции метро.

– Славный мальчик.

– Да, хороший.

– И мне показалось, но он как-то по-особенному на тебя смотрит?

– Тебе показалось. Папа, перестань! Лучше посмотри, какую скрипку я раздобыла.

Но папа совсем не разбирался в скрипках, поэтому восторга не выразил, а лишь сказал, что если Саше она по душе, то он очень рад.

На этом их разговор и закончился. Саша поняла, что не стоит тревожить папу известием об истинной стоимости инструмента, да еще полученного ею при столь необычных обстоятельствах.

Сочетание многомиллионной скрипки и дарителя, обнаружившегося всего несколькими часами позднее уже с пробитой головой, неизбежно должно было насторожить папу хотя бы потому, что указывало на начало нового расследования, затеянного его неугомонной дочерью. А таких расследований папа не любил, они их с мамой сильно нервировали. Это Саша не могла не знать, поэтому деликатно промолчала и позволила папе думать, будто бы у них все в полном порядке. Скрипка есть, и дочь не волнует ровным счетом ничего, кроме продолжения ее занятий.

Приятная иллюзия благополучия длилась у родителей недолго. Дома после ужина папа зачем-то полез в интернет, чтобы прочитать про полученную Сашей скрипку, узнал имя мастера, увидел примерную стоимость изготовленных им инструментов и, мягко говоря, выпал в осадок. Когда он себя из этого осадка извлек и вернул в более или менее нормальное состояние, папа сделал самое худшее из всего того, что он мог сделать. А именно, побежал к маме и нажаловался ей.

– Наша дочь притащила домой в футляре целое состояние! Вся наша квартира стоит меньше, чем одна эта скрипка.

– Не понимаю, почему ты шумишь? В кои-то веки к нашему берегу прибило действительно что-то стоящее. Чем ты опять недоволен?

– А я тебе сейчас объясню, чем я недоволен. Если эта скрипка сломается, испортится или вовсе пропадет, то отвечать за это будешь ты!

– Почему я?

– А кто? Я?

– И не ты тоже. Почему вообще должно что-то случиться?

Но папа заявил, что когда речь идет о предмете стоимостью в их квартиру, то нельзя исключать никакую вероятность.

– И тогда получается, что в ответе остается Сашка. Она скрипку взяла, ей и отвечать, если с ней что-то произойдет. Но если ты помнишь, то ей еще не исполнилось восемнадцати. И значит, выплата владельцам ляжет на нас с тобой. А я не хочу распродавать все свое имущество!

Мама робко возразила, что возможно, продавать ничего еще и не придется. Но папа твердил, что скрипку немедленно нужно отнести в полицию или поместить в банковское хранилище. Но это предложение не понравилось уже Саше.

– Интересно, если скрипка будет у других, то играть я на чем буду?

Папа закатил глаза.

– Она еще и играть на ней собралась! Ни в коем случае! Даже не прикасайся к ней!

– Между прочим, мне ее подарили.

Но папа заявил, что это какая-то ошибка. И Саша, тоже впечатленная заявленной стоимостью скрипки, была вынуждена признать, скорее всего, так оно и есть.

Решили, что до утра скрипка все же побудет у них дома. Нести такой ценный инструмент в потемках куда опасней, чем оставить его на месте. А утром они вместе что-нибудь придумают.

Всю ночь Саша спала очень плохо. Слова папы о том, что ей придется отвечать своим имуществом, если со скрипкой что-нибудь случится, заставили ее разволноваться. И ночью ей все время чудились какие-то подозрительные шаги, вздохи и шорохи. Казалось, что входная дверь то открывается, то закрывается. Сашенька то и дело вскакивала с кровати и бежала смотреть, на месте ли скрипка. Но футляр стоял на том самом месте, где она его и поставила. И никуда исчезать не собирался.

Тем не менее еще одной такой тревожной ночи для себя девушка не хотела. И едва дождавшись утра, объявила:

– Я звоню Петру Карловичу.

Тот приветствовал ее таким бодрым голосом, что у Сашеньки моментально отлегло от сердца.

– Нашелся! – радостно воскликнул Петр Карлович. – Мой старый друг Никифор уже у себя дома и только что звонил мне.

– Где же он был?

– Он всю ночь провел на кладбище.

– Ночь? На кладбище?

Это и звучало дико, да плюс на улице было еще совсем не жарко по ночам. Неужели, старик спал на голой земле? Прямо на могилке своей жены?

В ответ Петр Карлович начал повествование о вчерашнем путешествии своего друга. Как обычно, Никифор отправился на кладбище, чтобы там помянуть свою любимую жену Марту и внучку Анечку. С собой у него была припасена бутылочка, которую он обычно потихоньку выпивал на кладбище. Сидел, мысленно разговаривал с близкими ему женщинами, а к вечеру покидал кладбище и на своих двоих спокойно возвращался домой.

– Но в этот раз с самого начала что-то у него пошло не так. То ли возраст подвел, то ли водка оказалась некачественной, только уже после первой стопки он почувствовал, как кружится у него голова.