За нами Москва - Алексей Евдокимов

– То есть, я могу доложить фюреру, что завтра наши доблестные войска войдут в Москву? – спросил Кейтель.

– Конечно!.. – ответил Канарис. – Завтра они будут пить шампанское на Красной площади.

Майор Лемке вернулся из Москвы только утром следующего дня. Сняв промокшие ботинки, он присел у костра, и протянул к нему покрасневшие от холода руки.

– Чертовски замерз… – хриплым голосом пожаловался он Бауэру.

Тот протянул майору фляжку со шнапсом. Сделав три больших глотка, Лемке причмокнул от удовольствия языком.

– Благодарю лейтенант, вот теперь со мной все в порядке! – заметно повеселев, сказал он.

В глазах Бауэра Лемке прочел немой вопрос. С видом фокусника он извлек из внутреннего кармана пиджака несколько сложенных в полоску листов папиросной бумаги. Передавая их лейтенанту, Лемке сказал:

– Представляете, что я пережил, когда тащил эти листочки мимо русских патрулей. У меня три раза проверяли документы, но, слава богу, все обошлось.

Бауэр аккуратно развернул листочки и стал их рассматривать.

– Крайне неразборчивый почерк и очень мелко написано. – пожаловался он.

Лемке усмехнулся.

– Вопрос лейтенант не в том, как написано, а в том, что… – самодовольно заметил он.

Взяв листочки у Бауэра, Лемке положил их себе на колени.

– Здесь нарисована схема охраны моста, который мы собираемся захватить. – приглушив голос, сказал он. – Схема минирования местности с указанием проходов в минных полях, схема минирования самого моста и указания, как мину можно обезвредить и, пароли и отзывы на эти сутки.

Бауэр недоверчиво взглянул на майора.

– Господин майор, разве в течение ночи можно было узнать эти сведения?

Лемке снисходительно похлопал Бауэра по плечу.

– Лейтенант вы явно недооцениваете нашего шефа, адмирала Канариса… – нравоучительно ответил он. – Как я вам уже говорил, он начал готовиться к этой войне задолго до ее начала.

– Но такие сведения можно узнать только от русского… пленного или работающего на нас. Раз в плен мы никого не брали, да и не каждый пленный знает такую информацию. Значит, мы имеем источник у русских. Причем источник хорошо информированный.

Лемке кивнул.

– Вы догадливы Бауэр. У нас есть источник. Но я имел право им воспользоваться только в случае крайней необходимости. Сегодня я посчитал, что такая необходимость возникла. Теперь наша задача существенно упростится и, я думаю, что сегодня ночью мы атакуем и захватим мост.

Бауэр нахмурился.

– А не приведет ли это к разоблачению нашего агента? Русское командование наверняка заподозрит кого-то из своих в предательстве.

Лемке небрежно отмахнулся.

– Вряд ли у русских будет на это время… – ответил он. – Завтра утром наши танки войдут в Москву. Да и этот человек нам нужен только для захвата русской столицы. Дальше необходимость в нем отпадает и мне глубоко безразлично, что с ним будет. А теперь лейтенант давайте готовиться к предстоящей операции.

Лемке обулся, встал и вместе с Бауэром направился к выстроившимся в колонну диверсантам.

Длинный ночной звонок разбудил майора Копылова в четыре часа утра. Он спал у себя в кабинете, на диванчике, приставленном к письменному столу. Копылов прижал трубку к уху и вначале не понял, кто ему звонит.

– Повторите еще раз, кто вы? – попросил он.

– Старший лейтенант Воронцов! – послышалось из трубки. – Я командир роты, которая охраняет мост через канал Москва – Волга.

– Да, да… слушаю вас – наконец вспомнив звонившего, ответил Копылов.

– Товарищ майор… – произнес срывающимся голосом Воронцов. – У нас «ЧП». Немецкие диверсанты захватили мост через канал и удерживают его.

– Что?… – не сразу понял сказанное Воронцовым, Копылов. – Повторите!

– Немецкие диверсанты, – четко выговаривая каждое слово, повторил Воронцов. – захватили мост через канал и удерживают его. Я позвонил в московскую комендатуру и командиру дивизии полковнику Марченко. Он приказал поставить в известность вас.

– Как этот произошло? – после долгой паузы, спросил Копылов. – И какие вами приняты меры?

– В три часа ночи диверсанты бесшумно сняли часовых и сумели захватить пулеметные точки около моста. Почти сразу пропал ток в проводах, идущих к мине, предназначенной для взрыва опор моста. Как только прозвучали первые выстрелы, я поднял по тревоге роту и атаковал захвативших мост диверсантов. Но рота попала под пулеметный огонь и залегла. Командир дивизии десять минут назад выслал нам подкрепление – усиленную бронеавтомобилями роту. Пока она не подошла…

– Я все понял. – быстро ответил Копылов. – Сейчас же к вам выезжаю.

Копылов оделся, но прежде чем спустится во двор, и сесть в машину, позвонил в Генеральный штаб. Ему ответил дежурный.

– Здравствуйте! – поздоровался с ним Копылов. – Товарищ генерал, скажите, пожалуйста, были ли сегодня попытки немецких войск прорвать нашу оборону на правом фланге Западного фронта?

– Да были, товарищ майор, – ответил генерал. – только что звонил командующий фронтом генерал армии Жуков и проинформировал нас, что три часа назад немецкие танки попытались прорвать нашу оборону на клинском направлении. На второй линии обороны они были остановлены. Сейчас туда переброшены все фронтовые резервы. В районе Клина идут ожесточенные бои.

– А вам известно, что немецкие диверсанты захватили мост через канал Москва – Волга? – спросил дежурного Копылов.

– Да, нам это известно. – ответил тот. – Нам позвонили из московской комендатуры и из штаба московского военного округа.

– Похоже, что это звенья одной цепи? – спросил Копылов.

– Безусловно!.. – ответил генерал. – Видимо немецкое командование планировало прорвать наш фронт и, совершив марш бросок по Ленинградскому шоссе, ворваться в Москву. Расстояние от линии фронта до Москвы, по прямой, всего шестьдесят километров. Это два часа хода для танков… – немного помедлив, генерал добавил. – Хотел бы вас предупредить товарищ майор. О произошедшем этой ночью доложено лично товарищу Сталину.

– Спасибо, я вас понял. – ответил Копылов и положил трубку телефона.

Через сорок минут машина, в которой сидел Копылов, подъехала к мосту через канал. Он ожидал услышать здесь стрельбу, но его встретила тишина и только гудки, проезжающих через мост автомашин изредка нарушали ее. Майор предъявил часовому удостоверение и попросил разыскать старшего лейтенанта Воронцова. Когда тот подбежал к майору, к пепелищу от сгоревших домов, стоявших около моста, подъехали несколько «эмок». Из них вышли командир дивизии имени Дзержинского полковник Марченко и военный комендант города Москвы генерал-майор Артемьев. Увидев майора Копылова и старшего лейтенанта Воронцова, они направились к ним. Старший лейтенант Воронцов вытянулся. Его лицо побледнело. Копылов козырнул Марченко и Артемьеву и назвал себя.