Последний соблазн - Вэл Макдермид

Тони неподвижно постоял несколько минут, глядя в окно на слепые фасады домов напротив. Собственно, он всегда знал, что Кэрол — это не только прошлое.

— Хочешь вина? — услышал он голос Франсис из кухни.

Тони вернулся к ней.

— Я достану, — сказал он, проходя мимо нее к холодильнику.

— Кто это был? — спросила Франсис скорее из вежливости, чем из любопытства.

— Одна моя бывшая сослуживица. — Отвернувшись, Тони вытащил пробку из бутылки и налил вино в два бокала. Кашлянул. — Кэрол Джордан. Из полиции.

Франсис озабоченно нахмурилась:

— Это не та самая!..

— Да. Та самая, с которой я работал над последними двумя делами.

По его тону Франсис поняла, что лучше не продолжать. О жизни Тони ей было известно немного, но она всегда чувствовала, что есть что-то между ним и его бывшей коллегой, о чем ему больно говорить. Наконец-то у нее появилась возможность перевернуть камень и посмотреть, что из-под него вылезет.

— Вы были близки?

— Когда работаешь над одним делом, всегда на какое-то время сближаешься с коллегой, ведь у вас общие цели. А потом его или ее видеть не можешь из-за воспоминаний о таких вещах, которые хочется выбросить из памяти.

Такой ответ ничего для Франсис не прояснил.

— Она звонила из-за этого ужасного Вэнса? — спросила Франсис, чувствуя, что Тони уводит ее в сторону.

Тони поставил ее бокал возле разделочной доски:

— Ты слышала о нем?

— Говорили в новостях.

— Ты не сказала.

Франсис сделала несколько глотков прохладного игристого вина.

— Тони, я не собираюсь лезть тебе в душу. Если захочешь поговорить, то сам выберешь время. Если не захочешь, что ж, значит, не захочешь.

Тони скептически усмехнулся:

— Кажется, ты единственная из знакомых мне женщин, у которой отсутствует ген любопытства.

— Я могу быть такой же любопытной, как любая другая женщина. Однако жизнь научила меня не совать нос куда не надо, чтобы не портить отношений.

— Я позвоню ей, пока ты тут хозяйничаешь.

Оторвавшись от овощей, Франсис посмотрела ему вслед. У нее появилось ощущение, что нынешней ночью ей предстоит проснуться от криков Тони, который будет еще сильнее, чем обычно, метаться во сне, не находя себе покоя. Она никогда не упрекала его в этом. Прочитав довольно много книг о серийных убийцах, Франсис понимала, какие кошмары гнездятся в его сознании. Ей нравилось быть с ним, однако она не хотела делить с ним его демонов.

Франсис даже не представляла, насколько это отличало ее от Кэрол Джордан.

Кэрол сидела на диване, откинувшись на подушки. В одной руке она сжимала телефонную трубку, а другой гладила черную спинку кота Нельсона.

— Ты правда не возражаешь? — спросила Кэрол, понимая, что задает формальный вопрос. Тони никогда не предлагал такого, чего не мог или не хотел делать.

— Если тебе нужна моя помощь, я должен взглянуть на инструкцию, которую тебе дали. Будет лучше, если ты сама покажешь мне материалы, чтобы мы могли вместе пройтись по ним, — проговорил Тони так, будто все им сказанное было как нельзя более естественным.

— Спасибо огромное. Я…

— Никаких проблем. В сравнении с тем, через что мы прошли, это удовольствие.

Кэрол невольно содрогнулась.

— Ты слышал о Вэнсе?

— Это было в новостях.

— Ничего у него не выйдет, — уверенно сказала она, хотя в душе шевелились сомнения. — Благодаря нам он в тюрьме. За что только он не цеплялся, но нам все же удалось убедить присяжных, которые склонялись на его сторону. Он не смягчит суд последней инстанции.

Нельсон замяукал, когда ее пальцы слишком сильно вцепились ему в шерсть.

— Хотелось бы верить. Но у меня всегда были плохие предчувствия насчет Вэнса.

— Ладно, хватит об этом. Завтра, как только получу инструкции, отправлюсь в аэропорт и полечу в Эдинбург. Там возьму напрокат машину. Я позвоню тебе, когда узнаю все точнее.

— Хорошо. Ты можешь… ты можешь остановиться у меня.

По телефону трудно было понять, чем вызвана его запинка: робостью или нежеланием принимать ее у себя в доме.

— Спасибо, но я не хочу тебя обременять. Закажи мне лучше номер в гостинице. Что-нибудь неприметное.

Тони помолчал.

— Мне тут хвалили пару местечек. Узнаю утром. Но если ты передумаешь…

— Я сообщу.

Пустое обещание, ведь это он должен сделать первый шаг.

— Кэрол, я очень хочу повидаться с тобой.

— Я тоже. Слишком много времени прошло.

Она услышала, как он тихо хмыкнул:

— Да нет, как раз сколько надо. Что ж, до завтра.

— Спокойной ночи, Тони. И спасибо.

— Да ладно тебе. Пока, Кэрол.

Кэрол услышала щелчок и, выдернув вилку телефона из розетки, бросила ее на пол. Взяв Нельсона на руки, она подошла к окну и стала смотреть на каменную церковь, сохранившуюся в центре современного бетонного комплекса. Всего лишь утром она с элегической грустью глядела на площадь, думая о том, как соберет вещи и отправится к новому месту службы в Гаагу. Тогда все было просто, и будущее виделось ей простым и ясным, а теперь трудно было сказать, что ее ждет после сна и завтрака.

* * *

«Вильгельмина Розен» миновала Арнем и на ночь встала на якорь. Причал, на котором он всегда швартовался, когда оказывался на Недер-Рейне, особенно любила его команда, состоявшая из двух человек; всего в пяти минутах ходьбы отсюда была деревня с отличным баром и рестораном. Не успел он оглянуться, как работа была выполнена, а через полчаса он уже остался на судне один. Его даже не спросили, не хочет ли он тоже прогуляться в деревню. За все время он лишь один раз пошел со своей командой выпить, когда жена Манфреда родила первого ребенка. Судовой механик чуть ли не силой уволок шкипера обмыть такое событие с ним и Гюнтером. Вспоминал он об этом с омерзением. Они встали тогда около Регенсбурга и ходили из бара в бар. Слишком много пива, слишком много шнапса, слишком много шума, слишком много шлюх, дразнивших его своими телами.

Лучше было оставаться на судне, где он мог, никого не опасаясь, смаковать свои тайны. Кроме того, здесь всегда хватало работы, особенно если учесть, что сухогруз уже давно не новый. Тем не менее медь должна сверкать, краска должна быть чистой и свежей. Красное дерево в рулевой рубке и на капитанском мостике должно блестеть, как всегда в течение многих лет. И он продолжал традицию. Баржу-самоходку он унаследовал от своего деда, и это было единственное, что он получил хорошего от старого ублюдка.