Расхитительница - Евгения Шагурова

— А в таком, что мелкие физические увечья тебе не грозят. Но если решишь спрыгнуть с небоскреба или отправиться в открытый космос, откачать тебя будет уже проблематично.

— И на этом спасибо, — отозвалась я, садясь на диван, чтобы обдумать новополученную информацию.

— Ты всегда так красноречива в своей благодарности, или я снова сделал что-то не так? — какое-то время молча глядел на меня сверху вниз, а затем поинтересовался мужчина.

— Если начну перечислять, что ты в отношении меня сделал не так, боюсь, это затянется надолго.

— Такой длинный список?

— Лар, верни меня домой. Пожалуйста, — не в силах больше держать все в себе, взмолилась я. Не успела это произнести, как на глаза снова накатили непрошеные слезы.

— Не могу.

— Можешь, но не хочешь.

— Добудешь сферу, и я выполню любое твое желание.

— Единственное, чего я желаю, — это снова увидеть дочь.

— Увидишь. Но сначала дело.

— А еще лучше ужин. Вы есть-то идете? — вмешалась в разговор появившаяся в дверях Амия. Окинув нас быстрым взглядом, очевидно не найдя для себя ничего любопытного, развернулась и пошла дальше.

— Сколько у тебя детей, Волар? — продолжая глядеть туда, где скрылась девушка, задала новый вопрос я.

— Пятеро.

— Сколько? — Ответ ошеломил настолько, что больше сидеть я просто напросто не смогла. — А лет?

— Тридцать семь.

— И когда только?.. — начала я, но, вспомнила утреннее пробуждение, и вопрос отпал сам собой. — Забудь. Не хочу ничего знать.

— Уверена? — Азартный огонек, тут же отразившийся в насмешливых глазах Волара, не предвещал ничего хорошего.

— Где тут столовая? — так и не удостоив мужчину ответом, я отправилась на поиски нужной мне комнаты.

Трапеза прошла без эксцессов и на удивление в полной тишине. В этот раз сан Дэир не изъявил желания остаться со мной наедине, поэтому сразу после ужина мы все просто разошлись по своим комнатам.

Утро я тоже встретила в одиночестве. Но едва успела принять бодрящий душ, как на выходе меня уже ждала целая гора коробок и развалившийся на кровати мужчина.

— Стучаться не пробовал? — поинтересовалась я, никак не отреагировав на его интерес к своей завернутой в одно полотенце персоне.

— А что, помогает?

— Обычно да. Хотя в данном случае тебе уже вряд ли что-то поможет.

— Вот сколько можно, — закатив глаза и откинувшись на спину, обреченно простонал сан Дэир, но почти сразу снова сел и спросил уже серьезнее: — Долго ты еще будешь на меня злиться?

— Пока не вернешь в родной мир к оставленному на произвол судьбы ребенку.

— Неужто ее отец так плох?

— Его всегда интересовал только он один, так что суди сам, — принявшись разбирать принесенные подарки, отозвалась я.

— Тогда зачем ты вообще за него вышла?

— Что-то я не заметила у тебя дома ни одной женщины, кроме разве что дочери. И это не говоря про остальных детей. У них хоть одна мать?

— Нет.

— Ну, тогда даже если я отвечу, это тебе все равно ни о чем не скажет.

— А ты попробуй. Вдруг получится?

— Мне хотелось стабильности, — тяжело вдохнув, призналась я.

— И как? Получила?

— Куда там. Потому и развелись. А вместе остались только из-за дочери, чтобы не травмировать ее детскую психику, в то время как у каждого из нас уже давно своя жизнь.

— В таком случае, может, оно и к лучшему. К тому моменту, как ты вернешься, он что-нибудь да поймет.

— Ага. Если заметит. — Не желая больше продолжать этот разговор, спросила: — Что у меня сегодня нового и интересного?

— В первую половину дня ты свободна, — поняв меня правильно, начал инструктаж мужчина. — Можешь остаться здесь, а можешь сходить прогуляться. Я не против.

— Ты сегодня просто сама щедрость, — произнесла, не сумев не отметить с два десятка различных блуз схожего со вчерашней фасона и почти столько же брюк, начиная со спортивных и заканчивая классическими.

— Наслаждайся, пока я добрый, — отозвался сан Дэир и, подойдя ближе, надел мне на руку точно такой же браслет, как и у него.

— А это что?

— Много чего. Из основного: часы, контроллер твоего состояния, навигатор, маячок для меня, на случай, если потеряешься, и плеер с популярной на твоей планете музыкой. Я не знал, какая именно тебе нравится, поэтому закачал все подряд. Наушники, которыми вы обычно пользуетесь, не нужны. Коснувшись живого организма, прибор действует напрямую через него. Нужно только сказать, что именно ты хочешь.

— Обалдеть, — теперь с еще большим интересом разглядывая свой подарок, пробормотала я.

— В каком-то смысле я ему даже завидую, — признался Волар и, вдохнув, добавил: — В общем, пользуйся. Но будь осторожна. Если потеряешься, не паникуй. Закончу с делами, сам найду и заберу тебя. Проголодаешься, приложи панель к автомату и дай считать данные. Все поняла?

— Да.

— Тогда до обеда, — произнес мужчина, уже направившись к двери, но, дойдя до нее, снова остановился и произнес: — Да, Кларисса…

— Что?

— Постарайся без приключений, ладно?

— Ладно.

Он ушел, а я так и осталась стоять, с любопытством разглядывая крошечное устройство, удобно устроившееся у меня на запястье, пока не поняла, что просто-напросто трачу драгоценное время. Быстро переодевшись в спортивный костюм, состоящий из брюк, обнаружившейся в гардеробе футболки и удобной обуви, чем-то очень напоминающей тенниски, отправилась на первую самостоятельную пробежку по пока еще незнакомому, новому и такому интересному мне миру.

Не знаю, занимались ли здесь бегом местные, но на меня никто особого внимания не обращал, пальцем не показывал и удивленным взглядом не провожал. Ну разве что заинтересованными, совершенно иного рода. Ничего удивительного, учитывая цвет моих волос, затянутых в тугой хвост на затылке.

Учтиво расступаясь, прохожие старались дать мне дорогу, что позволяло не сбавлять скорости. Так, переполненная энтузиазмом и уже минут через десять полностью лишенная какого бы то ни было чувства неловкости, я в ускоренном темпе двигалась по относительно немноголюдным улицам города, то и дело запрокидывая голову, чтобы полюбоваться на небоскребы. Пока настолько не увлеклась разглядыванием очередной высотки, что налетела на вышедшего из припаркованного у тротуара скаира пассажира.

— Ой, про-о-ости-и-ите, — протяжно произнесла, когда глаза проделывали путь от груди, в которую я так неуклюже врезалась, до лица незнакомца.