Вкус денег - Фридрих Незнанский

Уже подойдя к дверям, Денис заметил, что портье за стойкой новый, и решил задержаться. С портье Денису повезло: утром двадцать первого, когда вселялся Лесников, дежурил именно он. По его словам, Лесников прибыл один на собственном белом "линкольне", поставил его на прикол на стоянку и с тех пор им не пользовался. В следующее дежурство, двадцать третьего вечером, вчера, Лесников вместе с шикарной особой, дожидавшейся его в холле, укатил куда-то в заказанном лимузине. Вернулся между четырьмя и пятью часами утра изрядно подшофе уже с двумя шикарными особами, которые отбуксировали его в номер. Дамы у Лесникова не задержались, по их поводу портье заметил, что они, безусловно, шлюхи, но весьма дорогие. Номер лимузина он, конечно же, не запомнил.

Бывшего мужа Корниловой Денис решил оставить Гордееву. У охранника на стоянке он удостоверился, что "линкольн" Лесникова действительно прозябает здесь с утра двадцать первого.

Следом за Денисом к охраннику подошел Майский и задал тот же самый вопрос. Вид у Майского был уже отнюдь не цветущий.

- Капитан пистон вставил? Из-за меня? - Денис угостил опера сигаретой.

- Кривошеев? Да ну его! - Майский от души выматерился, после чего ему заметно полегчало. - Но мы ему задницу надерем?

- Надерем, - кивнул Денис, довольный тем, что Майский не только на него не обиделся, но и сам пошел на сближение.

- Тоже мне пинкертон хренов! Осел старый! - Оперу явно хотелось излить кому-нибудь наболевшее. - Я в ментовку пошел не для того, чтобы бабки с народа стричь, понимаешь?! Нормальная же работа! Чувствуешь себя человеком, а не шавкой. А из-за таких козлов!… Вот тебе вообще классно: ни над тобой начальства, ни бумажек никаких писать не надо. Я, наверное, тоже через два-три года уйду в частники. - Майский взял Дениса за рукав. - Но это дело мы должны дожать. Кровь из носу. Договорились? Ты же в первую очередь должен быть заинтересован в сотрудничестве, правильно я говорю? Ты же тут не квалификацию повышаешь, нет? - Он жадно затянулся, высосав сразу полсигареты. - С меня заключения экспертов, могу устроить встречу с чеченцем, или, если хочешь, будешь присутствовать во время допроса, ну, короче, все, что нужно. Но ты должен мне помочь.

Денис никаких обещаний давать не хотел: не известно, откуда подует ветер и кто станет давить на самого Майского или на его начальство. Поэтому произнес обнадеживающее и в то же время ни к чему не обязывающее:

- Ладно, сработаемся.

- А я в тебе и не сомневался, - расплылся в улыбке опер, - кстати, меня Валерой зовут.

- Денис, приятно было познакомиться.

- Да, - Майский комично погрозил Денису пальцем, - ты мне потом должен рассказать, на кого работаешь, хорошо? Но это потом, сейчас у меня голова совершенно квадратная.

Для укрепления дружеских связей с органами Денис подбросил Майского домой и поехал к себе в "Глорию" - в спокойной обстановке все систематизировать. Нарисовал схему, но она получилась пространной и бестолковой, потому что только такой и может быть бумажка, состряпанная впопыхах ночью после совершенно сумасшедшего дня.

- Ну и что мы имеем по сути? - пробурчал Денис, недовольно разглядывая собственное произведение. - Практически ничего существенного, кроме разве что целого сборника правил, которые, по мнению общественности, ни за какие коврижки не нарушит настоящий киллер. Итак, значит, никакой уважающий себя убийца не должен убивать там, где работает, не пойдет на дело с похмелья, не может быть негром, немолодой женщиной с больной головой, не станет создавать себе алиби посредством другого оружия или другого преступления, не станет брать с собой на дело баул с пылесосами или охапку роз. Но в таком случае никто из доселе фигурировавших в деле, убийцей не является. А это вряд ли. Есть еще два не вполне понятных факта, которые можно истолковывать по-разному. Во-первых, газета в мусорной корзине: стал бы Феоктистов, если киллер он, выбрасывать пистолет вместе с газетой, которая явным образом на него указывает? Или это у него способ маскировки такой: быть максимально на виду, чтобы вызывать минимум подозрений? И, во-вторых, духи Корниловой: зачем она сама рыла себе яму - расписывала Гордееву их уникальность? Просто по глупости? И, судя по всему, ни с кем, кроме Корниловой и убийцы, своими сведениями о Ненашеве Лесников поделиться не успел.

Роберт Ненашев. 24 марта

В гостиницу Роберт не поехал - у отца в Москве была квартира. Правда, к квартире прилагалась последняя отцовская "любовь" - Анжела, но, может, это и к лучшему, не придется начинать поиски с посещения милиции - Анжела наверняка знает все подробности отцовского исчезновения.

Но дверь ему открыл незнакомый мужчина, поджарый и седовласый, благообразное лицо которого так и лучилось безграничной скорбью и сочувствием.

- Роберт? - Незнакомец полез обниматься, долго хлопал Роберта по спине и сопел ему в плечо. Потом отступил на шаг и, чуть склонив голову набок, оценивающе оглядел гостя с ног до головы. - Вылитый отец! Просто копия, только помоложе, конечно. Позволь представиться, Волгин Константин Эдуардович, старый добрый друг твоего отца. Он тебе про меня рассказывал?

Роберт неопределенно пожал плечами.

- Не стой на пороге, проходи, будь как дома. - Волгин помог Роберту снять плащ. - Кстати, ничего, что я так сразу на "ты"? Не знаю, как там у вас в Америке принято…

- Все нормально. Об отце есть что-то новое?

- Увы. - Волгин тяжко вздохнул. - Никаких зацепок. Зайди, поздоровайся с Анжелой.

Роберт вошел в указанную Волгиным дверь и оказался в спальне.

На постели с сигаретой в руке полулежала, опершись на подушки, холеная, обильная красотой женщина. Она оказалась несколько толще и несколько старше, чем Роберт себе ее представлял, но в целом вполне в отцовском вкусе - длинноногая жгучая брюнетка.

- Здравствуй, Бобби. Как долетел? - Анжела вымученно улыбнулась.

- Нормально. Только не надо называть меня Бобби.

- Не буду, Бобби. - Вдруг она порывисто вскочила и бросилась Роберту на грудь: - Чует мое сердце: осиротели мы!

Сигарета тлела прямо на покрывале.

Вошел Волгин и, оценив всю серьезность угрозы, аккуратно загасил окурок в пепельнице, и стряхнул с покрывала остатки пепла.

- Пойдем, сынок, на кухне поговорим. Тебе перекусить надо с дороги.

Анжела, внезапно потеряв к Роберту всякий интерес, плюхнулась обратно на кровать и закурила снова.

Волгин, видимо, прекрасно осведомленный о порядках в этом доме, извлек из холодильника бутылку "Посольской", ветчину, сыр и малосольные огурцы.

- Давай по старой русской традиции за знакомство и чтобы все хорошо закончилось.

Роберт выпил молча. Есть совсем не хотелось.

- Я хотел бы узнать подробности - как все было?

- О, брат, было все прямо как в детективе. - Волгин налил еще по одной. - Ехал наш Дмитрий Федорович в своей машине среди белого дня по самому центру Москвы в обществе своего шофера Марика и телохранителя Автандила. Куда ехал - до сих пор не известно, но ехал. Даже разговаривал по сотовому с Анжеликой. И вдруг где-то в районе трех вокзалов как будто заехал в самую настоящую пространственно-временную трещину, как у фантастов. Короче, бесследно исчез. Растворился вместе с машиной, шофером, телохранителем и сотовым телефоном. Вот, собственно, и все, больше о нем никому ничего не известно.