Три месяца на любовь - Алиса Евстигнеева

стал значительно длиннее, на дворе уже царствовали сумерки. Мы расцеловались с хозяевами и вышли за ворота.

Пашка на прощание нахмурился и строго велел мне:

— Без геройств! А то знаю я вас, училок.

Ксюша на фоне нервно поперхнулась.

— Есть! — в который раз отсалютовала я. — Если что, буду всем тобой угрожать.

— У меня уже такое ощущение, что я в вашей школе личность нарицательная.

— Сам виноват, — вставила свои пять копеек его жена. На что я легко рассмеялась: в узких кругах нашей школоты майор Савицкий действительно был легендой.

Старательно игнорируя друг друга, мы с Исаевым вышли на улицу. В частном секторе стояла тишина. Я перекинула через плечо свой кожаный рюкзачок, одёрнула ветровку и уже приготовилась вступить в ночь, как Андрей решил проявить верх джентльменства:

— А что, за тобой уже такси приехало?

— Такси? — удивилась я. — Нет, а зачем?

— Ну как же, ночь на дворе.

— Глубокий вечер, — вспомнила типичную отмазку наших детей, — а мне тут недалеко. Две остановки, и я дома.

Попыталась продолжить свой путь, но резко была остановлена за рюкзак.

— Какое две остановки? Совсем рехнулась! Ты в курсе, сколько сейчас ненормальных по улице шастает? У психов как раз весеннее обострение.

— Это ты у Савицкого нахватался повсюду опасности видеть? Ладно, выдохни. Тут все местные психи — мои бывшие или нынешние школьники, на крайняк — их родственники.

— Тем более.

— Что тем более?

— Вот решит тебе кто-нибудь отомстить.

Довод был странный, правда, оспорить его у меня отчего-то не вышло. Но и сдаваться просто так я не собиралась, попытавшись вывернуться из-под его руки.

— Пока я вижу тут только одного неадекватного!

— Кто бы говорил! Тебе напомнить обстоятельства нашего знакомства?

— Так мы всё-таки знакомы? А я уж подумала, что у кого-то амнезия.

— После того, как ты на меня свалилась?! Да я вообще мог остаться инвалидом!

Я пошла красными пятнами. Обычно замечания про вес меня не особо трогали, научилась, знаете ли, отбиваться за столько лет, но тут стало как-то обидно.

— Да пошёл ты… — не совсем литературно рыкнула я, и с психом дёрнула свой рюкзак. Чего-чего, а силы во мне всегда было предостаточно. Кожзам угрожающе затрещал.

— Порвёшь! — завелась ещё больше.

Мужские пальцы медленно и демонстративно разжались. Гордо вздёрнула нос, к сожалению, триумфа в этот момент не ощутила, скорее наоборот. Собственное поведение вдруг показалось глупым. Да ещё и этот взгляд его глаз, которые в слабом свете фонаря казались практически бездонными.

— Ну, я пойду, — предупредила неизвестно зачем и отправилась в сторону выхода из частного сектора, к видневшимся панельным многоэтажкам.

Он нагнал меня метров через двадцать. Просто молча пристроившись за моей спиной, чем заставил порядком нервничать. Меня так и подмывало ляпнуть что-нибудь этакое, на предмет поведения маньяков.

Местные дворы я знала как свои пять пальцев, поэтому шла напролом, не особо выбирая маршрут. Упрямство добавляло мне бесстрашия.

Дорога из частного сектора плавно переходила в огромный «колодец», окружённый панельными многоэтажками, вдоль которых росли деревья и прочая растительность. Я как раз следовала мимо семейства кустов, которые уже успели обзавестись первыми зачатками молодой зелени, когда откуда-то сбоку материализовалось нечто огромное и чёрное на четырёх лапах. Сначала я остолбенела, а потом… а потом это нечто молвило человеческим голосом:

— Здравствуйте, Светлана Анатольевна.

— Бл***! — вырвалось у меня, когда я отскочила почти на метр назад, зачем-то ухватившись за руку Исаева.

Он тоже замер, уставившись на зверюгу, активно размахивавшую хвостом. Вполне безобидно. Вот только этот лохматый монстр был нам обоим по пояс.

— Ай-ай, — продолжила изгаляться надо мной чёрная тварь, — Светлана Анатольевна. Два балла вам. За использование сакральной и профанной инвективной вокативы.

Ещё сильнее сжала руку Андрея, на этот раз, правда, не из страха, а со злости. И пусть причиной моего раздражения был вовсе не Исаев, в который раз досталось именно ему. Но сейчас он стерпел, даже чуть выдвинулся вперёд, видимо всё же решив, что меня придётся спасать.

Я же гневно прищурилась и своим самым строгим тоном велела:

— Изотов, а ну-ка явись на свет божий!

За псиной гигантских размеров послышалось шуршание, и из темноты вырос Сашка. Оказывается, всё это время он сидел на корточках, скрытый от нашего взора кустом и монстром.

— Чего пугаешь? — шикнула я на него.

— А вы чего материтесь?

Ситуация, конечно же, была неоднозначная, особенно если учесть, как я в своё время гоняла их за маты, нещадно ставя двойки особо зарвавшимся товарищам. Но я не была бы собой, если бы сдалась так легко.

— Не было такого, — не моргнув глазом солгала я.

— Светлана Анатольевна, врать не хорошо, — потешался надо мной Изотов. Я тяжко вздохнула.

— Сашка, я тебе сейчас одну тайну открою…

— Что учителя тоже люди?

— Ну примерно.

— Вы это… не переживайте, я никому не раскрою ваш секрет. Нем как рыба и даже не буду намекать на то, что мне нужен ещё один шанс пересдать зачёт по русскому…

— Изотов, совесть имей. Ты его уже три раза завалил.

— Ну так я же не прошу, чтобы вы мне его просто так поставили! Всего лишь шанс. Один-единственный, вот такусенький…

Покачала головой.

— Саш, ну ты когда за ум возьмёшься? Вот про вокативу ты, значит, запомнил, а выучить, что такое деепричастие и с чем его едят, ты не можешь.

— Ну, деепричастие — это не так интересно. А профанную и сакральную инвективную вокативу, — выдал он скороговоркой, — даже вслух приятно произносить.

И вот что на это возразить?

— Слушай, парень, — вдруг обрёл способность говорить Исаев, за руку которого я так и продолжала держаться. Вздрогнула. опомнилась и таки разжала пальцы, но он, казалось, этого и не заметил. — А что это за порода такая?

— Русский чёрный, — тут же отрапортовал Изотов.

— Терьер? — с нотками понимания уточнил Андрей. — Какой красавец!

— Хотите погладить? — оживился Саня и, не дожидаясь ответа, поднял руку вверх, грозно скомандовав: — Гоша, сидеть!

Монстр послушно опустился на филейную часть, застыв в ожидании.

— Уф какой! — опять изумился мой спутник. И протянув руку собаке, дал себя обнюхать, после чего с явным упоением принялся наглаживать пса и чесать ему за ушами. — Ты такой потрясающий! — ласково заворковал он, отчего мне захотелось закатить глаза.

Знала же, что с психом связалась, а тут вот… доказательства подъехали.

— Так, Изотов, — подбоченилась я, — не поняла, а чего это мы в ночи гуляем? Ты время видел?

— Так мы ж рядом с домом. Тут менты не ходят.

— Ага, — фыркнул Андрей, — только если Паха…

Договорить он не успел, получив чувствительный тычок в бок, ибо кто его знает,