Бродячие псы - Джон Ридли

Гигантские руки – бандитские – подняли его за плечи и вмазали в стену дома. У Джона перехватило дыхание. Он ловил воздух ртом, затем глубоко вдохнул, заглатывая дождь вместе с воздухом. В голове у него билось и кричало: «Не надо было убегать! Не надо было убегать!»

Как будто единственное, чего ему не следовало делать, так это убегать.

И другой голос: «Я хочу получить мои деньги».

Джон попробовал шевельнуться. Запястье сильно придавлено к стене. Впечатано в стену. Пальцы расставлены и расплющены. Ему показалось, что еще секунда – и кисть отлетит от руки.

И снова голос: «Я хочу получить мои деньги».

Звук – словно звякнул металл. Краем глаза Джон увидел, как блеснуло лезвие выкидного ножа. Блеснуло и пропало. А потом пальцы Джона обожгло белым огнем. Он закричал. Ночь погрузилась в кромешную тьму. Такое в Вегасе случается нечасто.

И снова в постепенно исчезающем мире: «Я хочу получить мои деньги».

* * *

Джон смахнул воду с лица и посмотрел на свою левую руку. С розоватых обрубков безымянного пальца и мизинца струился красный ручеек, тут же растворявшийся в потоке воды из душа.

Спальня Грейс. Джон вытерся и натянул джинсы. Затем достал из сумки свежую рубашку, подошел к зеркалу и, перебинтовав руку, начал застегивать пуговицы.

В зеркале он увидел Грейс – она стояла в дверях, с интересом наблюдая за ним. Он стал возиться с пуговицами медленнее, даже попыхтел немного, дав ей возможность вдоволь насмотреться. Грейс вошла в спальню. Она успела переодеться – теперь на ней было легкое золотистое платье, в руке она держала бокал с лимонадом.

– Подумала, может, после душа ты захочешь выпить чего-нибудь холодненького.

Джон взял бокал и сделал большой глоток. Прижав ледяное стекло ко лбу, блаженно застонал:

– Ух, хорошо! Спасибо.

– Не за что, ты же гость. – Грейс сидела на краешке кровати, вызывающе раздвинув ноги.

Джон улыбнулся:

– Наверное, живя в таком огромном доме, ты должна чувствовать себя очень одинокой.

– Так и есть.

– А чем ты занимаешься?

– Чем придется. То одним, то другим. Главным образом гадаю, предсказываю судьбу.

– Где ты этому научилась?

– У моего отца. Он был шаманом.

– Знахарем?

– Белые люди любят придумывать всему свои названия, мы так не говорим.

Джон пожал плечами.

– Неплохой дом для дочери шамана. Ты, должно быть, чертовски хорошая гадалка.

Грейс наклонилась вперед. Вырез ее платья скользнул вниз, частично обнажив упругую грудь.

– Подойди сюда.

Джон подошел. Он опустился на одно колено, и она мягко обхватила его голову ладонями. Джон почувствовал, как в джинсах заворочался напрягшийся член.

– В твоем прошлом есть что-то… – сказала Грейс. А может, и не она. Это был… другой голос. Глубже, чем ее. Какой-то потусторонний. По телу Джона пробежала дрожь, как если бы он стоял на краю собственной могилы. А Грейс тем временем продолжала: – Что-то, о чем ты мечтаешь забыть. Боль. Но ты не можешь забыть, тебе не дают этого сделать. А еще ты страстно чего-то хочешь. Тебе кажется, что это недостижимо, однако ты готов на все, чтобы осуществить свое желание.

Джон отпрянул от нее. Гадалка Грейс или нет, но слишком уж близко подобралась она к его сокровенным мыслям.

– И все это ты прочитала по моему лицу?

– То же самое я могла бы сказать, глядя на любое другое лицо. У каждого есть прошлое. Каждый хоть раз в жизни испытывал боль, и у всех есть какие-то желания. – Она опустила голову и посмотрела на него сквозь водопад волос. – А чего хочешь ты, Джон?

Он изучающе оглядел ее, долго и неторопливо. Его бросило в пот.

– Того же, чего и ты.

– Правда? – Она облизнула чувственные губы кончиком языка. – Я хочу повесить шторы.

Грейс встала и, обойдя его, быстро вышла из спальни. Схватив бокал с ледяным лимонадом, Джон принялся судорожно пить.

Грейс стояла на верхней ступени стремянки.

– Подержи меня.

Джон осторожно обхватил ее руками за талию.

– Крепче.

Он сжал ее посильнее.

Она повесила шторы.

Он не сводил глаз с ее задницы.

– Все. Сними меня отсюда.

– Что?

– Сними меня отсюда.

Он подхватил ее на руки и опустил на пол, продолжая сжимать в объятиях. Мгновение они стояли, прижавшись друг к другу.

– Ты можешь уже не держать меня. Я не упаду.

Джон неохотно разжал руки. Грейс отошла от окна и посмотрела на шторы со стороны.

– Как они выглядят?

– Похожи на тебя.

– Такие же красивые?

– Такие же эфемерные.

Это была шутка, но Грейс метнула в Джона возмущенный взгляд, как будто не поняла, что он пошутил. Или такие шутки ей не нравились.

– А по-моему, очень даже неплохо, – сказала она. – Я хотела немного оживить комнату, и, думаю, мне это удалось.

– Еще как удалось!

– Ну вот, шторы повесили. Что теперь будем делать? – кокетливо спросила Грейс.

– У меня есть идея.

– Какая?

Джон обнял ее за плечи. Притянул к себе и поцеловал. Горячо и страстно. Она не ответила на его поцелуй. Мертвая рыба и та была бы менее холодной.

– Ладно, Грейс. Поиграли, и хватит.

– Поиграли? – лицо Грейс выражало недоумение и невинность.

– Сначала ты флиртуешь со мной, потом строишь из себя Снежную Королеву. То поманишь, то отпихнешь. Я не марионетка, которую дергают за нитки.

– Правда? А в какую игру ты собирался играть? Думал, донесешь девушке пакет, и она тут же завалится с тобой в постель?

Ну все, хватит. У каждого человека есть предел, и Джон почувствовал, что достиг своего. Он направился к двери, по пути нагнувшись, чтобы прихватить сумку.

– Можешь не провожать меня, я и сам найду дорогу в город.

– А если я люблю сначала поближе узнать мужчину? Понять, из какого теста он сделан?

Джон остановился. Повернулся и подошел к Грейс.

– Я живой человек, из плоти и крови. И когда женщина заигрывает со мной, я реагирую вполне определенно. Как любой нормальный мужик. Впрочем, ты и сама это знаешь, ведь ты же гадалка. – Губы его скривились, как будто он хотел сплюнуть. – Спасибо за лимонад. – И он снова направился к двери.

– Ты не ответил на мой вопрос.