Секретарь для эгоиста - Дора Коуст

И пусть ровно половину я отдаю за кредит, который мне придется платить еще двадцать восемь лет. Пусть шкаф не трещит по швам от одежды. Пусть я постоянно экономлю, а на работе почти живу… Я все-таки живу, а не выживаю, хотя очень хочется дышать свободно.

Именно поэтому я сделала все, чтобы занять место подле Сергея в эти три дня. Сто тысяч долларов помогут мне закрыть кредит и приобрести жилье. Свое жилье, а не чужой угол, как бы мне ни нравилась тетя Маша.

А на счет денег… Просто не могла отказать себе в слабости выводить Сергея из себя. Не собиралась брать с него оговоренную сумму. Мне и ста тысяч хватит, а он потом порадуется, что смог сэкономить.

О том, как буду смотреть в глаза Юрию Аркадьевичу, старалась не думать. Не хотела его обманывать, но и упускать такую возможность не желала. Такие деньги с неба не падают. Как-нибудь договорюсь со своей совестью. По крайней мере, очень на это надеюсь.

— Долго еще? — спросила, стараясь, чтобы голос не звучал жалко.

— Наташа, ты ведь ни разу не была в Испании? Посмотри, какие замечательные виды. — махнул он рукой в сторону магазинов, мимо которых мы проходили.

Еще помнила его фразу «…ехать, идти и плыть…», но как-то надеялась, что это не в буквальном смысле. Предполагала, что он специально издевается надо мной, видя как мне тяжело.

Нет, сначала все было прекрасно. Сергей нашел такси, которое довезло нас до побережья. Я уже расслабилась, предполагая, что сейчас он арендует катер, и мы с ветерком домчимся до пункта назначения, но оказалось, мой начальник решил погулять.

— Да тут всего пять минут идти до порта. — сказал он и повел меня как Сусанин, петляя по улочкам и рассказывая о достопримечательностях.

Собственно, вся экскурсия прошла мимо моих ушей, потому что я была не на шутку озабочена собственными ощущениями. Ноги ужасно болели, буквально полыхали огнем. Будучи в тонком плаще я взмокла на тридцатиградусной жаре, а редкий ветерок встречала стонами наслаждения.

С каждым шагом я шла все медленнее. Выдыхалась, но на голом упорстве тащила чемодан на колесиках. Пять минут переросли в полчаса, а я до сих пор не видела ничего хоть немного похожего на порт.

— Черт! — выругалась, подвернув ногу.

Кое-как устояла на ногах не без помощи Сергея. Он смотрел на меня озадаченно.

— Все нормально? — спросил, заглядывая в глаза. Руки так и держал на моей талии.

И вот я могла бы кивнуть. Могла бы сказать, что просто оступилась, но…

— Больно наступать. — жалобно шмыгнула я носом, приподнимая ногу.

— Вот свалилась же ты на мою голову! — проворчал, но как-то беззлобно. От прежней радости не осталось и следа, а довольное лицо стало серьезным.

Посадив меня на ближайшую лавочку, Сергей Юрьевич вернулся за нашими чемоданами и снова поймал такси, которое довезло нас до порта. Прятала улыбку, когда держал меня на руках, договариваясь с лодочниками. Даже на борт сам заносил, размещая с комфортом на мягкой скамеечке. Правда, на этом веселье и закончилось.

Мы с немыслимой скоростью направлялись в Санта-Эулалия-дель-Рио. Сергей сидел рядом с капитаном, а я пыталась наслаждаться прекрасными видами, но меня укачивало. Никогда не думала, что страдаю от морской болезни.

Пыталась отыскать в сумке какой-нибудь леденец, а тошнота спешно подступала к горлу, тонко намекая на толстые обстоятельства.

— Вот держи. — с ехидной ухмылкой протянул мне Сережа черный пакет, а меня бросало то в жар, то в холод. — Кстати, я ведь так и не сказал. Ты сегодня прелестно выглядишь. Этот зеленый цвет кожи так тебе к лицу.

Не знала, чего хотела больше. Придушить его прямо сейчас или свеситься с лодки вниз, познакомив Балеарское море со своим завтраком. Да мне так плохо не было даже в самолете, хотя внутренне я паниковала, боялась и напридумывала себе целую кучу всего, потому что летела впервые в жизни. Молилась всем богам, лишь бы эта поездка поскорее закончилась. И меня услышали.

— Сережа! — крикнула какая-то женщина, когда мы остановились в порту, а я все-таки не выдержала.

— Привет! Рад вас видеть. Спасибо, что встречаете. — тепло ответил мой начальник, а мне хотелось провалиться в море или заползти под скамеечку.

— А где же твоя невеста? Ты что, обманул свою бабушку? — услышала я уже другой голос.

Желание спрятаться под скамейкой усилилось многократно. К тошноте добавилось волнение. Господи, ну зачем я в это ввязалась?

Правильно, сто тысяч долларов.

Всю дорогу до гнездышка, в котором проживало семейство Орловых, я ощущала себя откровенно скверно. На меня смотрели то ли с жалостью, то ли с недоумением. Бабушка Сергея занимала место рядом с водителем — его мамой, и то и дело оборачивалась к нам, как следует прохаживаясь по моей внешности.

Таким образом, я узнала, что я худая, как спичка и что меня вполне можно спрятать за шваброй. Кроме того, цвет кожи у меня тоже оказался нездоровым, и бабуля была по-настоящему озадачена, не болею ли я чем-то… заразным. Но мое бескрайнее терпение закончилось на фразе:

— Надо бы заехать куда-нибудь да платье девочке купить. Все-таки все родственники приедут. — и улыбка такая ангельская и голос такой беззаботный.

Вроде бы и не замышляет бабушка ничего плохого, а по лукавому взгляду сразу понятно — на прочность мои нервы проверяет. И ведь прекрасно осознает, что любая на моем месте только кивала бы головой и улыбалась, но видимо, из-за путешествия я все-таки перенервничала.

— У меня есть отличное платье с собой. — словно маньяк широко улыбнулась я, демонстрируя все свои тридцать два зуба. — Тем более что Сереженька уже обещал мне купить платье. Свадебное. — и чтобы добить присутствующих, громко добавила: — За сто тысяч долларов.

Сереженька подавился воздухом и закашлялся, посмотрев на меня, как на полную дуру. Собственно, именно дурой я себя сейчас и ощущала. При чем дурой обманутой.

Очень пожалела, что заказала для бабули портрет, о котором она так мечтала. Если бы знала, что она такая язвительная и энергичная, сэкономила бы деньги начальника и привезла бы ей Петра Львовича — кактус, что отлично обосновался в приемной.

— И давно вы вместе? Папа ничего нам не сказал. — подала голос мама Сергея, решив перевести тему в более безопасное с ее точки зрения русло.

Но промахнулась. О том, что именно врать, Сергей мне не рассказывал. Видимо, считал, что за такие деньги я как минимум должна иметь театральные способности, а как максимум — читать его мысли. Собственно, именно импровизация сейчас и перла из меня через край, потому что да, перенервничала.

— Уже месяц.

— Две недели.

Произнесли мы хором и возмущенно переглянулись. Вот кто просил его говорить? Сидел бы и дальше притворялся обивкой сиденья. Но нет же! Резко голос прорезался!