Снежная слепота - Алексей Калугин

– Что ты имеешь в виду? – не понял Бисаун.

– Периодическое изменение климатических условий, – объяснил новичок. – Сейчас, как я вижу, у вас зима. Но потом придет весна, станет теплее, снег начнет таять, и наступит лето. Потом – осень и снова зима.

Бисаун и Марсал удивленно переглянулись.

– Здесь всегда зима, – сказал, обращаясь к новичку, Марсал. – И снег никогда не тает.

Откинувшись назад, старик привалился спиной к стене и с интересом, будто только сейчас разглядел его по-настоящему, посмотрел на новичка.

– Я даю тебе имя Харп, – торжественно провозгласил он.

– Почему Харп? – удивленно приподнял бровь новичок.

– Потому что, мне кажется, это имя соответствует твоему характеру. – Бисаун степенно огладил бороду с таким видом, будто сказал что-то в высшей степени значимое.

– Бисаун всем дает имена, – добавил Марсал.

– Ну что ж, Харп так Харп, – весело и беззаботно улыбнулся новичок. – Имя ничуть не хуже других. Вот когда я вспомню свое настоящее имя…

– Свое имя ты уже никогда не вспомнишь, – не отрывая взгляда от смеющихся глаз Харпа, медленно покачал головой старый Бисаун. – Лучше и не думай об этом. Я не встречал еще ни одного человека, которому удалось бы вспомнить свое имя. Или хоть что-нибудь из своей прошлой жизни. У каждого есть какие-то воспоминания, но они имеют отношение только к тем или иным профессиональным навыкам. Ничего личного. Забудь о прошлом – его нет. Ты только сегодня появился на свет.

Улыбка не исчезла с лица Харпа, но сделалась похожей на сардонический оскал.

– Люди не появляются на свет взрослыми, – медленно произнес он.

– А как появляются на свет люди? – с любопытством посмотрел на него старик.

– Известно как…

Харп бросил быстрый взгляд через плечо на Халану.

Женщина стояла возле металлического котла, на плоскую крышку которого она поставила таз с вмерзшей в лед красницей. Время от времени она наклоняла таз и сливала талую воду в ведро.

– Детей должны рожать женщины, – уверенно заявил Харп.

– Согласен, – чуть наклонил голову Бисаун. – Но происходит это не здесь, а где-то в другом месте. Тебе известно, как ты сюда попал?

– Я не знаю, – подумав, покачал головой Харп.

– И никто не знает, – заверил его старик. – Но тем не менее в мире вечных снегов регулярно появляются люди, чаще всего в возрасте от двадцати до сорока пяти лет, совершенно ничего не помнящие о своей прошлой жизни. При этом каждый из них имеет при себе стандартный набор вещей, необходимых для того, чтобы выжить здесь. – Бисаун указал на вещи из мешка Харпа, разложенные на столе. – Так было всегда и так будет до тех пор, пока существует этот мир.

– А естественным образом дети в вашем мире рождаются? – поинтересовался Харп.

– Если такое когда и случалось, мне об этом ничего не известно, – покачал головой Бисаун. Продолжая, он понизил голос: – Шесть пятидневок тому назад у Халаны должен был появиться ребенок. Но Татаун, отец ребенка, отправился за красницей и бесследно пропал. Халана очень переживала… Кроме того, у нас начала портиться закваска. Чтобы из закваски получалась полноценная пища, ее необходимо периодически обновлять, а у нас давно не было такой возможности. Только красницей кое-как и перебиваемся… В общем, мальчик Халаны родился мертвым.

Харп чуть наклонил голову к плечу и задумчиво постучал пальцами по столу.

– Я понимаю, что вопросов у тебя много, – продолжил Бисаун. – Однако давай для начала решим тот, который интересует всех: ты остаешься с нами?

– А у меня есть выбор? – прищурившись, посмотрел на старика Харп.

– Честно признаться, выбор у тебя невелик. – Бисаун взял со стола компас, покрутил его в руках, пренебрежительно хмыкнул и положил на место. – Тебе нужно где-то жить. Дом может обеспечить едой и теплом пять-шесть человек. Кроме тех хибар, что занимают «снежные волки», неподалеку от нас в снегах прячутся еще двенадцать домишек вроде нашего. Но в некоторых из них жильцов даже больше, чем нужно. А в нашей хибаре после исчезновения Татауна как раз появилось свободное место. Есть еще поселок на юге, десять домов. Кто там живет, мы не знаем. Его обитатели избегают контактов с другими людьми. А «снежные волки», как-то раз попытавшиеся было сунуться туда, очень скоро вернулись. И многим из них мне пришлось зашивать раны.

– А «снежные волки»? Чем они промышляют?

– Периодически совершают набеги на близлежащие дома. Забирают еду, теплую одежду и вообще все, что сочтут нужным. Случается, что и женщин уводят с собой… Кроме того, «снежные волки» считают своим неотъемлемым правом забирать все, что приносят с собой новички. Так что имей в виду, если решишь остаться с нами, тебе придется постоянно прятаться. А если «снежные волки» найдут тебя… Ну, тут уж я не берусь сказать, чем это закончится… С другой стороны, ты можешь сам присоединиться к «снежным волкам». Ты молодой и сильный мужчина – таких они охотно берут к себе.

– А ты? – Харп посмотрел на Марсала. – Почему ты не стал «снежным волком»?

Марсал смущенно потупил взгляд.

– Я не смог пройти обряд посвящения, – едва слышно пробормотал он.

– И в чем же заключался этот обряд? – удивленно приподнял бровь Харп.

– Ну… – Марсал глубоко вздохнул и на несколько секунд задержал дыхание, набираясь решимости. – Нужно было доказать, что ты настоящий мужчина.

– А у тебя с этим проблемы? – в голосе Харпа прозвучала едва уловимая насмешка.

Марсал бросил на Харпа ненавидящий взгляд из-под бровей.

– Нет. Но то, как это принято делать у «снежных волков»…

– «Снежные волки» выгнали Марсала на мороз босым и в одном нижнем белье, – пришел на помощь Марсалу старик. – Ему еще повезло, что он провалился в лаз снежного червя (там все же не так холодно, как наверху), где на него и наткнулся Татаун.

– Ага, – задумчиво кивнул Харп. – Выходит, все здравомыслящие люди считают, что во всех отношениях выгоднее присоединиться к «снежным волкам», чем прятаться от них.

– Я бы так не сказал, – ответил Бисаун. – Татаун сразу же решил остаться у меня.

– И у него не было проблем со «снежными волками»?

– Были. Пришлось отдать им почти все из вещей Татауна. Они оставили нам только свежую закваску и теплую одежду.

– Должно быть, с их стороны это было очень мило, – усмехнулся Харп.

– Другим не оставляют и этого, – мрачно заметил Марсал.

– Почему же для Татауна было сделано исключение?

– Потому что он решил остаться именно в моем доме, – с серьезным видом ответил старик. – Я единственный лекарь в округе. А ведь даже «снежные волки», случается, болеют. Поэтому они делают мне некоторые поблажки. А после того случая, как кто-то из них попытался лечиться самостоятельно и, наглотавшись пилюль по собственному выбору, едва не умер, «снежные волки» стали регулярно снабжать меня аптечками из вещевых мешков новичков.