Отсрочка от казни - Андрей Дышев

– Вот когда мы приедем в Узбекистан, тогда и будем действовать по вашим законам, – спокойно отпарировал бригадир. – Девять, десять…

Я сочувствовал проводнице. Конечно, ей бы хотелось, чтобы в вагоне было так же малолюдно, как сейчас, – меньше уборки. Но бригадир, кажется, был намерен отдать свободные места на продажу.

– Имейте совесть! – продолжала возмущаться проводница. – Люди, может быть, заблаговременно купили билеты в Небит-Даге, а подсядут на следующей станции! Или опоздали на поезд и догоняют нас на автомобилях!

– Что, все двенадцать пассажиров одновременно отстали? – развел бригадир руки в стороны.

– Может быть, это спортивная команда?

– А может быть, компьютерный сбой. И мы будем везти воздух, вместо того чтобы бороться за прибыль.

– Только не надо мне говорить про компьютерный сбой! – махнула рукой проводница и опустила глаза. – Я знаю, как это называется.

– Ну, как?.. Нет, вы скажите, раз начали!

– Боюсь, что вы сами будете не рады, Узрет Рустамович!

– А вы не бойтесь!

– Мошенничество! Вот что это такое! – выпалила проводница и, словно прикрываясь щитом, добавила: – Имейте в виду, по прибытии я доложу об этом начальнику смены.

– Хорошо! – неестественно оживился бригадир. – Хорошо! Все кругом свидетели!.. Вот вы, молодой человек, – показал он на меня пальцем, – свидетель! Завтра утром я соберу все билеты и паспорта ваших пассажиров, и проверим, кто и на какую фамилию покупал билет. А потом будем разбираться, почему эти пассажиры оказались в вагоне! Будем разбираться! Будем!

Дама в прозрачном платке и черных очках, которая, как и я, была свидетелем конфликта бригадира с проводницей, выволокла из последнего, девятого, купе внушительных размеров чемодан и кинула его мне на ногу. Следом за ней из купе показалось черное, с расплющенным носом и мясистыми губами лицо негра. Он белозубо улыбнулся и негромко возопил:

– Куда ше вы! Подоштите!

Он неплохо шпарил по-русски, только букву «ж» произносил не совсем уверенно. Убедившись, что дама категорически отказывается находиться с ним в одном купе, негр снова улыбнулся, на сей раз мне, и пожал плечами.

– Боится моего лица, – пояснил он мне и, оскалив зубы и сведя зрачки к носу, очень правдоподобно зарычал, здорово напоминая живущего в джунглях примата. Впрочем, через минуту я понял, что этот симпатичный парень прав был отчасти. Закончив разыгрывать спектакль, он показался в дверном проеме в полный рост, и, к своему ужасу, я увидел, что из одежды на нем лишь узенькие плавочки, которые надевают на соревнования по бодибилдингу спортсмены. Тонкая белая ткань почти не прикрывала ягодицы негра и очень символически – его детородный орган. Завалившись на диван, чернокожий закрыл лицо свежим номером «Плейбоя».

– Вы не поможете мне? – тоном приказа спросила дама, кивая на чемодан.

Я взялся за ручку чемодана и оторвал его от пола. Дама пошла вперед, заглядывая в каждое купе.

– Нет, – критически оглядывая диваны, покрытые девственно-чистым бельем, говорила она и шла дальше. – Нет, не здесь… Я хочу подальше от этого страшилы… Вот тут, пожалуй.

Она вошла в купе под номером три, но не села на диван, словно боялась, что я расценю это как приглашение к общению, а встала в дверях лицом ко мне.

– Спасибо. Бросьте его, все равно разбирать!

– Вы до Ташкента? – зачем-то спросил я, хотя мне было все равно.

Дама улыбнулась, набрала в грудь воздуха и, пропустив ответ, сказала:

– Спасибо!

– Как вас зовут? – не сдавался я.

– А вы уверены, что вам надо это знать?

– Нет, – признался я, удивляясь тому, как сильно на меня действует синдром командировки. – Просто нас здесь не так много, можно и представиться друг другу. К примеру, я встречу вас утром в коридоре и скажу: «Доброе утро!» и назову по имени. И вам будет приятно.

– Людмила, – призналась дама, но скорее всего это был псевдоним. – Можно просто Мила… Будьте здоровы!

Она решительно задвинула дверь, и благодаря этому финалу я смог, наконец, вернуться к Владу. Когда я открыл дверь, то в первое мгновение не мог поверить своим глазам: напротив Влада, дружно хихикая и сжимая в руках запотевшие бокалы с шампанским, сидели уже знакомые мне девушки – Регина и Леся.

– Заходи! – широко взмахнул своей ручищей Влад. – И дверь закрывай, чтобы посторонние не глазели. С нами, говорят, негр едет?

Я покосился на стол. Пока меня не было, мой друг вместе с девчонками успел опустошить две бутылки шампанского. Закинув полотенце на полочку, я сел рядом с Владом. Регина, очень хорошо улыбаясь, протянула мне свободный стакан, а Влад налил в него остатки шампанского из бутылки.

– Давай за дружбу!

– Как? Уже за дружбу? – удивился я, переводя взгляд с Регины на Лесю и обратно.

– А какие проблемы? – вскинула тонкие брови Леся. Она сидела, откинувшись спиной на подушки, и покачивала ножкой, туго обтянутой джинсами-резинками. – Почему мы не можем выпить за дружбу?

– А потом за любовь, – тихо добавила Регина, спрятав губы в бокале.

– Я повинился перед ними, – объяснил мне Влад. – Все мы немножко погорячились, и я в том числе. Спорить было не о чем, вагон почти пустой.

Влад, оказывается, успел все разведать и не хуже меня знал про негра и пустые места. Я подумал, что его покаяние перед девчонками преследовало вполне практичную и меркантильную цель. Наверное, пока я мылся, Влад обследовал вагон и понял, что стоит перед жесткой дилеммой: если он не сумеет наладить контакт с Лесей и Региной, то ему придется проводить досуг с негром или зрелой дамой в очках.

И все пошло по известному сценарию. Мы пили шампанское, трепались о красоте Копетдагского хребта и Каракумов, где так интересно путешествовать, собирать гербарий и красивые камешки. Влад, захмелев, вскоре перешел на анекдоты, причем предпочтение отдавал эротической теме. Девчонки хихикали, Влад регулярно выходил из купе и приносил откуда-то ледяное шампанское, потом Леся оказалась рядом с ним, а Регина – со мной, но все же мне никак не удавалось расслабиться и, подобно Владу, получать удовольствие от поездки.

За окнами стемнело, на изнуренную солнцем пустыню опустилась душная южная ночь. Сколько я ни смотрел в окно, ничего не смог увидеть, кроме собственного отражения. Казалось, поезд никуда не едет, а лишь качается под аккомпанемент шумовых эффектов, находясь в закрытом темном ангаре. Проводница, заглянув к нам, предложила чаю, но мы все хором отказались, так как были переполнены шампанским.

– Как хотите, – двусмысленно ответила она, почему-то с укором взглянув на меня, и вышла. Через минуту мы услышали, как она громко ругается с негром. Я приоткрыл дверь и выглянул в коридор.

Негр, одетый в безумно яркий красный костюм, пытался провести из соседнего вагона в свое купе весьма страшненькую «восточную красавицу», а наша честная проводница, закрыв своей грудью проход, воинствующе размахивала руками и кричала: