Самая честная мошенница - Марина Серова

Я прислушалась к разговору: Бурсов был страшно раздражен.

— Да почему, по какому праву вы так разговариваете?! — кричал он.

Я подскочила к Олегу Николаевичу и, чуя неладное, мягко отобрала у него трубку.

— Ты смотри, падла, допрыгаешься! Я те башку отрежу, сохатый, понял? — дальше послышались гудки.

— И что этот засранец хотел? — повернулась я к Бурсову.

— Он искал Розу, а когда я ответил, что ее нет, он страшно разозлился, начал орать как бешеный, — ответил Бурсов потерянным голосом.

— Откуда он может знать вашу жену? По голосу он явно не студент и не преподаватель. Раньше он когда-нибудь звонил? — спросила я, вешая трубку.

— Никогда раньше я его не слышал, — покачал головой Бурсов, — жене вообще много людей звонят, всех не упомнишь, и из института, и из ее благотворительного общества.

— Что за благотворительное общество? — заинтересовалась я.

— Ну Роза подрабатывает еще, помимо основной работы, в одной частной организации, называется… — Бурсов наморщил лоб. — Кажется, «Защита детей». Нет, «Защита детского счастья». Я один раз им туда коробки какие-то завозил. Роза попросила. Игрушки, что ли. Эта самая «Защита» находится в нашем детском доме. Я у Розы спрашивал, она сказала, что их организация помогает детям находить новых родителей.

— Короче, посредничает в усыновлении, — подсказала я.

— Да, в общем верно. Многие дети сейчас счастливо живут за границей. Роза показывала их фотографии, — сказал Бурсов, но при этом у него на лице появилась гримаса отвращения.

— Я, например, считаю, что это просто торговля живым товаром, — добавил он. — Вывозим свое будущее за границу. Их могли бы усыновить наши. Даже мы с Розой могли бы, но она не захотела. Сказала, что этот ребенок будет напоминать ей весь тот ужас, который она пережила в детдоме. Бред какой-то.

— Вы ссорились из-за этого? — осторожно спросила я.

— Конечно же, нет! — воскликнул Бурсов. — Мы с Розой обсудили это и закрыли вопрос. Для меня самое главное — ее счастье.

— Так, отлично, — подвела итог я. — Теперь решим вопрос режима работы. Многие клиенты хотели, чтобы я постоянно проживала у них дома…

— Нет, в моем случае это неприемлемо, — перебил меня Бурсов взволнованно. — Как я потом объясню жене, что во время ее отсутствия жил с молодой привлекательной женщиной, такой, как вы. Да она мне сердце вырвет.

Усмехнувшись, я принялась объяснять, что в экстренных ситуациях можно немного отступить от общепринятых моральных норм, но Бурсов был непреклонен.

— Хорошо, тогда поступим так, — предложила я. — На работу вам не надо, поэтому посидите недельку дома, никуда не выходите, не подходите к окнам ближе чем на полтора метра, дверь никому не открывайте. Я тем временем буду заниматься расследованием и иногда вас навещать. Могу даже за дополнительную плату покупать для вас продукты.

— Вот вы говорите никому не открывать дверь, а если милиция? — поинтересовался Бурсов ехидно. — Что, мне их гнать в шею, что ли?

— К вам приходили оперативники. Вы их запомнили? — спросила я.

— Да, запомнил, — озадаченно ответил Бурсов, — что из того?

— Будете пускать только их. Остальных посылайте, велите, чтобы звонили тем, кого вы знаете, а они перезванивали вам. На уговоры и угрозы не поддавайтесь, и все будет нормально. — Я задумалась, нет ли в моей стратегии слабых мест. — И еще, если вдруг кто-то позвонит или придет под дверь и скажет, что с вашей женой что-то случилось, не срывайтесь и не бросайтесь сломя голову из квартиры. Помните, что это может быть ловушкой. Перезванивайте мне. Если я вдруг не отвечу, звоните в милицию. Спрашивайте, если есть какие-нибудь вопросы.

— Вроде бы пока все ясно, — пожал плечами Бурсов.

— Что ж, тогда я немедленно приступаю к расследованию. — Я резко встала и была атакована Цезарем.

— Да боже ты мой! Цезарь! — Бурсов схватил лающую собаку и легонько встряхнул. — Замолчи! Замолчи! — Тявкнув последний раз, Цезарь замолчал, удивленный столь грубым обращением.

— Ваш домашний компьютер подключен к Интернету, Олег Николаевич? Мне кое-что надо найти в Сети и хотелось бы сэкономить время, — я подняла с пола свою сумку.

— Конечно, компьютер подключен. Пользуйтесь, — согласно кивнул Бурсов, бережно отпуская присмиревшего Цезаря. — Я сейчас буду готовить ужин, если не побрезгуете, предлагаю поужинать у меня.

— Так вы еще и готовите! — восхитилась я.

Он проводил меня в свой кабинет к компьютеру, включил его, а сам отправился на кухню. В Сети я нашла всю возможную информацию по благотворительной организации «Защита детского счастья». Роза Аркадьевна Бурсова числилась там штатным психологом, работала с усыновителями и усыновляемыми. Все усыновители из-за границы проходили через нее. Не известно, чем на самом деле занималась Роза с ними, но в общем организация «Защита детского счастья» помогала усыновителям уладить бумажные дела с кучей инстанций — местным управлением образования, администрацией детского дома, областным судом, где принимается решение об усыновлении, с ЗАГСом, с нотариусом, с паспортно-визовой службой МВД. За посреднические услуги усыновители платили организации около тысячи долларов за ребенка. Эти деньги распределялись на зарплату работникам организации, а остатки перечислялись на счет детского дома, из которого брали ребенка.

Но кто сказал, что все деньги за посредническую деятельность проводились официально? А где есть черный нал, там можно ожидать чего угодно — убийств, похищений, покушений. Не исключено, что Роза тоже стала жертвой грязных денег. Таким образом, у меня имелось четыре версии случившегося. Первая — месть отчисленного студента. Вторая — криминальная. Бандиты прознали про деньги, приготовленные Бурсовыми для покупки квартиры, и решили поживиться. Третья — это последствия работы Розы в «Защите детского счастья». Четвертая — профессиональная деятельность клиента. Капитальное строительство в нефтянке требует огромных вложений, а это — тендеры, взятки за подряды, отмывка денег. Тетя утверждала, что Бурсов честный человек. Если это так, то его честность могла ущемить интересы кого-нибудь нечестного, если иначе, то тем более есть возможность крупно вляпаться.

Через Интернет я связалась с Юзером.

«Привет, Охотник! Что, не терпится? — зажглось на экране послание от Юзера. — Извини, но я еще не успел подготовить всю интересующую тебя информацию. Ты слишком гонишь меня».

«Не гоню, — написала я в ответ, — есть добавка. Проверь движение средств от благотворительной организации „Защита детского счастья“ детским домам Тарасова. Меня интересуют суммы и даты. Потом проверь договоры, заключенные Бурсовым Олегом Николаевичем с подрядными организациями на строительство объектов для „Тарасовнефтегаза“ за последние полгода на сумму более миллиона рублей. Нужна информация, как проводились тендеры, сведения об участниках. И главное, проверь студентов госуниверситета, отчисленных за последний семестр. Их список нужен мне как можно быстрее».