Какого цвета счастье? - Всеволод Плешков

добычи глаз, передёргивает затвор. Убедившись, что попадание оказалось смертельным, он убирает винтовку за спину.

– И зачем так надо было делать? – спрашиваю я.

– Знаешь же, не люблю уходить, не постреляв, – говорит он, направляясь к туше. – Считай, пиво он нам окупил.

– Ты эту тушу даже не утащишь.

– Зато рога её спилю, – отвечает Хорс, приступая к спилу рога зубчатой стороной ножа. – Продам, как свалим с этой планеты.

– И ты только ради этого грохнул животное, – говорю я, наблюдая за всем процессом.

– А какая разница? – остановившись и повернувшись ко мне, спрашивает Хорс. – Мы сюда на охоту прибыли. Подумаешь, этот – он указывает ножом на свингорна, – или барс, охота есть охота. Пулю окупил и славно. Вон, его доест кто-нибудь…

– Хватит болтать, – раздражённо выпаливаю я, – заканчивай и пошли.

– Уже идём, – Хорс кладёт спиленные рога в карман.

Глава 3

Едем в лифте. Я, опёршись на стенку пытаюсь отдохнуть. Тело ужасно болит, ноет каждая мышца, кажется, что организм задействует последние резервы энергии. Ещё немного и я отключусь. Кабина останавливается, и я резко открываю глаза. Приехали. Хантер открывает двери и, не оборачиваясь, выходит наружу. Мне ничего не остаётся, кроме как поспешить за ним.

– Пошли, – сказал он, когда я оказался рядом, – надо как следует поужинать.

– Ещё бы… – говорю я, вспоминая, что обед мы сегодня пропустили.

– Платишь ты, – смотря на меня, ухмыляется Хантер и, поняв, что я хочу ему возразить, добавляет: – традиция такая.

Я молча киваю.

Хантер поправил дробовик и побрёл в сторону заведения «Для своих». Я, будто паря над землёй, плетусь следом. Спускаясь по ступенькам, я едва ли не теряю равновесие, благо Хантер успевает меня подхватить. Мы проходим в глубь помещения и занимаем отдельно стоящий столик неподалёку от барной стойки. Я ставлю рюкзак рядом с собой на лавке и опускаю голову на стол. Отдышавшись, я посмотрел на Хантера.

– Турист, – бросает он сквозь зубы.

– Каждому своё, – парирую я.

Хантер вызывающе посмотрел на меня и удалился прочь. Мозг стал генерировать мысли о прошедшем дне, их я сразу старался структурировать и выстраивать во что-то более-менее складное, однако они по большому счёту были хаотичны и бессмысленны. Это всё из-за усталости. Я обвёл помещение взглядом и, не найдя за что зацепиться, снова опустил голову.

– Двинься, – послышался резкий голос.

От неожиданности я подскочил и поднял глаза, голос принадлежал Хантеру, стоящему напротив меня, с подносом в руках. Кажется, я слегка задремал… Хантер ставит плоскую доску на стол, в её центре расположена огромная железная тара с кучей мяса вперемешку с чем-то, отдалённо напоминающим картофель, рядом с ней стоят две кружки тёмного пива. Хантер садится рядом и, поставив дробовик к стенке, двигает по столу стаканы: один пододвигает ко мне, второй тянет на себя.

– Пиво? – вырывается у меня.

– Пиво, – отвечает утверждением Хантер, – а ты думал что?

– Ну… – его вопрос поставил меня в тупик.

Хантер рассмеялся так громко, что люди, сидящие у барной стойки и за соседними столами, стали сворачивать головы в нашу сторону.

– Бери-бери, – подначивает он, – свинину без пива не едят.

– Но я не пью, – говорю я, продолжая осматриваться. Кто-то усмехнулся.

– Ха, будешь мне рассказывать, – говорит Хантер, и его пальцы сжимают ручку, – за первую ходку, – он поднимает кружку над головой, после, удерживая её над столом, протягивает ко мне.

Не желая с ним спорить и смиряясь с отсутствием выбора, я беру кружку и, выдохнув, отрываю её от стола. Она, кажется, весит килограмм пять, не меньше, хотя и дураку понятно, что её предельный вес – грамм восемьсот, не более. Мы чокаемся, и Хантер, смотря на меня, начинает пить. Я поступаю так же и стараюсь от него не отставать, однако долго не выдерживаю. Стукнув кружкой о стол, начинаю откашливаться. Вокруг поднимается смех.

– Ты его утопить что ли решил, Хан, – говорит кто-то, смеясь.

Хантер, не отвечая ему, берёт кусок овоща и протягивает его мне:

– На, – строго говорит он, – закуси пока всё наружу не полезло.

Хватаю кусок и сразу же запихиваю его в рот, как я и думал, это картофель. Прожевав его, я почувствовал облегчение и посмотрел на своего спасителя.

– Ну и горечь, – сказал я, протягивая руку к куску мяса.

– Зато качественное, – парирует Хантер, – быстро привыкнешь.

– Спиртные напитки не желательно употреблять после интенсивных физических нагрузок, – прожевав, говорю я.

– Чепуха всё это, – Хантер смотрит на меня, – заткнись и пей, калорийней будет.

Я хотел было ему возразить, но понял, что ни к чему хорошему это не приведёт, поэтому просто кивнул и сделал ещё один глоток. На этот раз пиво показалось мне не таким горьким. Закусывая мясом, продолжаю пить, чувствуя, как отвращение к напитку само-собой куда-то пропадает, а тело перестаёт болеть. Кажется, вот и настало моё первое опьянение.

Чувствую себя очень странно, и чем пьянее я становлюсь, тем сложнее мне описывать своё состояние. С другой стороны, всё как по учебнику. Лёгкость, желание поговорить, причём не важно на какие темы, и ощущение собственного величия. Конечно, я не уверен, что всё правильно интерпретировал и понял, но уж точно попытался.

– Ну как? – спрашивает Хантер.

– Беру свои слова назад.

– Тогда ещё по одному, – говорит он и ставит стакан рядом с моим, – твоя очередь идти.

– Моя? – недоумевая, спрашиваю я.

– Твоя, – твёрдо говорит Хантер, – дашь бармену кружки и попросишь «Фридом: тёмное» на счёт седьмого столика. Понял?

– Конечно, – ответил я, воспринимая это как лёгкую игру, – я мигом.

Беру кружки и встаю из-за стола. Замечаю, что зал уже битком набит посетителями, все что-то едят да выпивают, болтают и смеются. Тело кажется совсем лёгким, будто стало меньше зависеть от гравитации, и понял я это именно сейчас, когда оказался на ногах. Подхожу к стойке и, освободив руки, с неимоверной лёгкостью делаю заказ, повторяя всё, что говорил Хантер. Бармен, осмотрев меня снизу вверх и ухмыльнувшись, убрал кружки в стороны и принялся наполнять новые.

Вскоре я возвращаюсь за стол и ставлю одну из кружек перед Хантером. Мы снова чокаемся и продолжаем пить. На этот раз у меня проблем не возникло. И не такой уж алкоголь страшный, каким я его себе представлял. Не понимаю, почему раньше я так от него сторонился. Хм, хотя, если подумать, да, точно, похмелье! Эта особенность, делающая человека бесполезным весь следующий день, а иногда и последующий тоже.

– Хантер, – опомнившись, говорю я, – а как же похмелье? Нам же завтра идти…

– Похмелье? – переспросил он.

– Ну да, после алкоголя ж плохо на следующий