Царица горы - Аркадий Арно

нет, значит, никак?

– Во-первых, у меня парень есть, он сейчас в армии.

– Все вы так говорите. А во-вторых?

– А во-вторых, с какой стати? Я сюда работать пришла.

– Ну вот и поработай немного. – Он еще сильнее сжал ее бедро. – Да хоть рукой, ручкой своей нежной, я не обижусь.

Рита хоть и была смелой, но оцепенела. Все вышло так неожиданно, что она даже не успела решить, как себя вести. Это был не обычный уличный прилипала. До Леры наконец дошло, что к ее подруге нагло пристают, но, будто проглотив язык, она только хлопала глазами, переводя взгляд с Бориса на Риту и обратно.

– Мы уйдем, – сказала Рита. – Извини.

Она хотела было подняться, но Борис перехватил ее руку:

– А ну, стой! – Рита рванулась, но он дернул ее назад. – Стоять!

На его крик оглянулись почти все. Кажется, барменша обо всем знала заранее. Может быть, видела такое не раз. Сцена забавляла ее. Она даже перестала протирать грязную кружку. Пышное тело женщины уже дрожало в такт подступающему беззвучному смеху.

– Отпустите мою руку! – громко выговорила Рита, все же поднявшись и пытаясь вырваться из-за стола.

– Вы чего, вы чего? – глядя на безногого парня, злого, решительного, и тоже подскочив, бормотала Лера. У нее дрожали губы. – Вы чего, вы чего?

– А ты проваливай отсюда, – рыкнул он на подружку. И тотчас забыв о Лере, цепко удерживая рукав кожаной курточки Риты, глухо заговорил: – Стой, стой, стой!

Теперь барменша-толстуха просто заливалась смехом:

– Остынь, Борька, остынь! Не для тебя девки-то! Смотри, какие красотки! – кивала она. – Девулечки! Папкины-мамкины дочки небось! Ты Верку-метлу попроси, она тебя сама отымеет за твой недельный гонорар! – Барменшу просто трясло от смеха. – Только культи свяжет, чтоб не брыкался!

Хохоток загулял по забегаловке – в барменше ценили и гостеприимство, и разудалое чувство юмора.

– Да пошла ты! Пошла ты! – нервно дергая головой, огрызался Борис, не зная, с кем ему воевать. Коляска так и крутилась под ним. – Корова!

Барменша зло засмеялась:

– Ишь, «корова»! Сам-то ты кто? Фронтовик хренов!

Рита все-таки вырвалась, – рукав ее, затрещав, разъехался до самого локтя. Освободившись, она ударила сумочкой Бориса по глазам.

– Скажи спасибо, что инвалид! – отскакивая, выпалила она.

Теперь вся забегаловка, гогоча, пялилась на них – вот представление, и денег платить не надо!

– Ты им не сказал, как ноги под электричкой потерял, когда спиртягой упился? – громко продолжала барменша. – Или забыл? Лапшу на уши вешаешь, Броневой! Ты же Пупкин по батьке своему, алкашу! В майку полосатую вырядился! Клоун!

– Суки! – не слушая барменшу, кричал вслед девушкам Борис. – Я вас еще найду и отымею! Поняли?! На ремешки порежу!

Тяжелое бранное слово выстрелило им в спину.

– Ладно, Борька, кончай балаган, – уже вдоволь насмеявшись и от кашля став пунцовой, приказала барменша. Она утерлась несвежим полотенцем. – Остынь, Борька, остынь, тебе говорю, а не то выгоню. У всякого своя судьба. Тебе милостыню просить, мне за вами, говнюками, кружки мыть и дерьмо собирать. – Он попытался разрядиться еще одной очередью мата, но толстуха уже не шутила. – Остынь – милиции нам еще тут не хватало! Если приведут – ноги здесь твоей не будет! – Барменша усмехнулась. – Обрубков твоих…

Подружки переводили дух на улице. Лера держалась за лицо, точно ее ударили. Неожиданно она заревела – совсем по-девчоночьи, взахлеб.

Рита, которую и саму трясло, прижала ее к себе:

– Ладно, успокойся. Сейчас на тачку – и домой. Вот сволочь. – Она недоуменно покачала головой. – Значит, под электричкой?

Уже в машине Рита взяла подругу за рукав:

– Слушай, я здесь выйду.

– Зачем?

– Так надо. – Она забралась в сумочку. – Диктофон у меня с собой. Тут один дядька живет, хороший. Мне с ним поговорить надо. Он будет дома, я знаю. Он всегда дома – работа у него такая. – Рита чмокнула подругу в щеку. – Пока, завтра увидимся. – И хлопнула рукой по сиденью. – Шеф, останови на светофоре!

На следующий день она вошла в редакцию «Платформы» и смело сказала:

– Материала об инвалиде не будет.

– Как это не будет? – спросила Жанна Елецкая.

– Вот так. Простите меня, Жанна Борисовна.

– Но… я его вчера читала. Твою заготовку. Это хороший материал.

– Плохой, – уверенно сказала Рита.

Жанна не понимала, что происходит с ее маленькой протеже.

– Ты нас подводишь.

– Он – липовый инвалид.

– Как это?

– А вот так. Ему ноги электричкой отрезало.

Жанна закурила длинную черную сигарету.

– Ничего себе.

– Ага. У меня есть замена.

– Какая?

– О гитаристе Иване Степановиче Подрядном. – Она замотала головой: – О мастере, который делает гитары.

– И чем он хорош, этот мастер?

Рита пожала плечами:

– Тем и хорош, что мастер. К нему даже из театра «Ромэн» приезжали – покупали инструменты. Дольский у него гитару заказывал – двенадцатиструнную. Это рассказ и о нем, и о тех знаменитых людях, для которых он работал. Материал тоже на две полосы.

Рита вытащила из сумки распечатанные листы.

– И долго ты над ним работала? – с сомнением глядя на рукопись, спросила начальница.

– Всю ночь, – просто ответила Рита. – И еще день, но это было давно. Полгода назад.

Жанна улыбнулась, взяла распечатку:

– Ладно, разбойница, я тебе верю. Ты ведь плохого не принесешь?

Рита отрицательно покачала головой:

– Не принесу, Жанна Борисовна.

Матерые журналисты просто диву давались прыти тоненькой, но очень смелой темноволосой девушки. И каждый спешил напророчить ей самое блестящее будущее.

Времени писать Лосю почти не было. Рита посылала ему свои статьи…

Глава вторая. Уроки Казановы

1

Незадолго до восемнадцати лет ее жизнь перевернулась. И не ожидала Рита этого, а случилось, потому что должно было. Она сама себе напророчила это, когда в последнюю ночь с Андреем рыдала на надувном сиротском матраце в пустой комнате, обнявшись с любимым, говорила, что их миру придет конец, просила остаться… А он так и не понял ее.

Была весна, апрель. В тот день солнце обрушилось на город неистово, наполнив его до краев, застав врасплох всех – пешеходов, водителей, уличных собак и даже кошек, которые грелись на тротуарах, у старых городских подворотен, щурясь, лениво следя за движением на весенних улицах.

Рита шла по старому городу в короткой кожаной юбке, легком джемпере и рыжей кожаной куртке, в темных очках, с фотоаппаратом на боку. В наушниках билась и дрожала музыка в стиле диско – ей нравилось ретро… Она очнулась, когда, обогнав ее, на тротуар заполз серебристый «БМВ». Первым ее желанием было обойти машину. Но Рита все-таки остановилась, стянула наушники. Открылась сверкающая дверца со стороны