Право на магию - Анна Ледова

В воздухе повисло молчание.

«Эта… дэвушк… слюш… ты это нам говоришь, что-ли?»

— Ну да, вы ведь со мной говорите? — я понизила голос до шепота. На меня и мой пир до сих пор оглядывались с соседних столов.

И вновь молчание, однако в этот раз пауза затянулась.

«Эта… ты нас слышишь, что-ли?» — голос был явно растерян и снова потерял свой смешной акцент.

— Конечно, слышу. Но если я вам помешала, то прошу меня извинить, просто… я очень давно так вкусно не ела. И не знаю, кого и как здесь принято благодарить.

«Вах…» — оба голоса выдохнули одновременно. А через пару секунд передо мной возникло еще одно блюдце — на этот раз с нежно-розовым пирожным, украшенным паутинками карамели и сочными ягодами. И чашка с чаем вновь наполнилась сама собой. А у одной пухленькой девицы по соседству глаза на лоб полезли.

«Кушай, пэрсик мой» — растроганно прохлюпал невидимка.

Пару раз в год нам в приюте перепадали сладости. Знатные дамы Нит-Истра на крупные праздники организовывали чаепития для воспитанниц. И пока мы набивали животы непривычно сладкой пищей, те охали и качали головами, а еще громче охала сестра Ринна, сопровождая завистливым взглядом каждый кусочек. Половину девочек потом тошнило, а сестры с удвоенной силой раздавали наказания и нравоучения.

Пока я уминала пирожное, голоса-невидимки лишь восхищенно прищелкивали языком и издавали довольные восклицания.

«Посуда нэ нада мыть»

«Ти кушай хорошо, нам другой спасыба нэ нада»

Духи-голоса представились как Вано и Лексо, я тоже назвалась. Еще раз сердечно поблагодарив гостеприимных поваров и попрощавшись с ними, с новыми силами отправилась на первое занятие.

«Ты эта… заходи, если шо…» — с каким-то новым акцентом произнес Вано (или Лексо?) и оба весело заржали.

Глава 8. Арн Шентия

Его светлость арн Шентия наблюдал за бурлящей жизнью Академии из окна в кабинете ректора. Оставалось обсудить с Валданом несколько организационных моментов, касающихся изменений в новом учебном году, до того, как покинуть Академию. Ректор задерживался, но Ронард и сам не спешил, погруженный в собственные мысли. Во дворе бегали студенты, раздавались смех, крики — зрелище радовало. Подумать только, еще вчера это было сонное царство. Страшно представить, что таким оно могло и остаться. Мысли неуклонно возвращались к событиям последних дней. Утомительная безрезультатная поездка, раздражение, злость. Но все же интуиция не подвела, чудом отыскали последнего «светлячка».

Ронард повел плечами, поморщился. Как и ректор, он втайне надеялся, что девчушка проявит яркую магию или необычный дар. Так долго искали это сокровище, а откопали стекляшку. У его светлости была и дополнительная причина для плохого настроения — серая мышка его чем-то зацепила. Он всю жизнь провел во дворце и на службе, окруженный аристократами. Арнами и арна́и, а так же другими благородными до кончиков ногтей дамами и господами. Основа воспитания у которых одна — держать лицо. Каждая улыбка, поворот головы, жест — впитаны с молоком кормилицы и взрощены под неусыпным взором наставников. Ни одной лишней, неуместной эмоции. Все под маской неизменной вежливости. Лицемеры и подхалимы.

У девчушки же на лице было все. Так явно и искренне проявлялись любые чувства, словно распахнутая книга. Самого Ронарда давно уже ничего не страшило, не удивляло и мало что радовало. А тут такая гамма… Сначала живой испуг, чуть округлившийся в изумлении ротик, когда она врезалась в него в коридоре.

Потом еле сдерживаемые слезы, физическая боль, обида, стыд. Когда он взял девчушку за руки, то вдруг захотел испытать те же чувства, настолько ярко они от нее исходили. Как ослепший человек просит вновь и вновь описать ему закат, желая видеть снова, пусть и чужими глазами. Так же внезапно Ронард понял, насколько давно и глубоко выгорел сам.

А особенно острую эмпатию он ощутил, выйдя из кабинета матери-настоятельницы. Мышка стояла собранная в дверном проеме у выхода. Вдруг озорно сама себе улыбнулась, распустила волосы и подставила лицо последним осенним лучам солнца. Прикрыла глаза, и такая простая радостная улыбка озарила ее мордашку, что Ронарду захотелось раствориться, лишь бы не спугнуть это нехитрое чужое счастье.

Тогда же он смог ее рассмотреть. Волосы, в сумраке коридора показавшиеся тускло-серыми, на солнце блестели благородным серебром, и пепельный каскад окутывал фигурку ниже талии. Лицо еще немного по-детски округлое, но проглядывают правильные тонкие черты. Изящный носик, светло-серые глаза, обрамленные пушистыми ресницами. Нежные губы, глубокие ямочки на щеках, когда улыбается.

Каждая эмоция, каждый самый легкий ее оттенок впечатались в его память. Смаковал, примерял на себя. Вспоминал и непроизвольно сокращались мускулы на лице. Это залитое солнцем счастье даже отозвалось дернувшимся уголком губ, подобием улыбки. А потом еще были волнение, радость, предвкушение у Врат. И… растерянность, непонимание, вновь испуг. И эти последние эмоции буквально отравили его. Нахлынула какая-то горечь, но уже своя, не отзеркаленная. И Ронард поспешно ушел, не желая быть уличенным в таких нелепых чувствах. Еще и бросил что-то грубое напоследок.

Ну что ж, сколько их таких было и еще будет — магов на нижнем пределе таланта. И все они так же приходили с амбициями и мечтами, а через пару месяцев вылетали с изрядно подрезанными крыльями. Право, глупость какая, что именно от этой девчонки ожидал чего-то большего. Его светлость с досадой тряхнул головой, прогоняя неуместные образы, и к приходу ректора полностью сосредоточился на других проблемах.

Судя по глубоким морщинам, прорезавшим лоб ректора, тому с утра пришлось решить уже немало дел. Вот и сейчас, не успел он войти в собственный кабинет и закрыть дверь, как следом протиснулся мэтр Стинак. Умоляюще обратился к ректору:

— Ваше Великомудрие… прошу, уделите еще минуту. Нужны последние данные по Вратам…

Валдан закатил глаза, развел руками и просительно посмотрел на его светлость, тот лишь махнул рукой, мол, занимайтесь.

При последнем прохождении Врат не присутствовал никто из приемной комиссии. И ректор Валдан, вздохнув, прикрыл глаза и сосредоточился. Передал Стинаку мысленный образ последнего результата Врат. Тот пару секунд осмысливал картинку и озадаченно спросил:

— И куда её такую?..

Ректор в ответ лишь замахал руками, прогоняя председателя, дальше пусть разбирается сам.

И Стинак вернулся в приемную к секретарю, чтобы утвердить расписание для новоприбывшей.

А ректор и его светлость занялись более важными вопросами. Обсудили финансирование, безопасность студентов, утвердили преподавательский состав. Пообещав напоследок приглядывать за наследным принцем, арн Шентия покинул кабинет.

В приемной чуть не налетел на вчерашнюю мышку, та принимала документы от секретаря. Ругнувшись сквозь