Совет двенадцати - Александр Рудазов

— Владыка Креол, в казначейской типографии вновь спрашивают, когда Совет Двенадцати будет полностью укомплектован, — напомнил Клевентин. — Они не могут подготовить матрицы для банкнот нового образца, пока в Совете остаются вакантные места.

— Скоро, скоро, — рассеянно ответил Креол. — Восемь мест уже заняты, сегодня ещё троих посмотрим… ну и последнего найдём где-нибудь… попозже. В крайнем случае назначу двенадцатым мой посох.

— Посох, владыка?.. — вежливо улыбнулся Клевентин.

— Если думаешь, что это я так шучу — лучше так не думай, — угрожающе посмотрел на него Креол. — Мой посох умнее большинства людей… и это не потому, что у меня такой умный посох.

Тивилдорм и Клевентин направились к большому дому на правой стороне площади — они хотели лично навестить живущего здесь Веруса Паука, одного из сильнейших красных плащей. Креол же с Ванессой вошли в храм — лод Гвэйдеон пригласил их посетить богослужение.

Ещё поднимаясь по ступеням, они услышали доносящееся изнутри пение. Хор юных девушек под органную музыку выводил благозвучный гимн на священном языке иштарианства — шумерском:

О Пречистая Дева, под небом скользящих созвездий

Жизнью ты наполняешь и всё судоносное море,

И плодородные земли; тобою все сущие твари

Жить начинают и свет, родившися, солнечный видят.

Ветры, Богиня, бегут пред тобою; с твоим приближеньем

Тучи уходят с небес, земля-искусница пышный

Стелет цветочный ковёр, улыбаются волны морские,

И небосвода лазурь сияет разлившимся светом.

Ибо весеннего дня лишь только откроется облик,

Первыми весть о тебе и твоём появленье, Богиня,

Птицы небес подают, пронзённые в сердце тобою.

Следом и скот, одичав, по пастбищам носится тучным

И через реки плывёт, обаяньем твоим упоённый,

Страстно стремясь за тобой, куда ты его увлекаешь,

И наконец, по морям, по горам и по бурным потокам,

По густолиственным птиц обиталищам, долам зелёным,

Всюду внедряя любовь упоительно-сладкую в сердце,

Ты возбуждаешь у всех к продолжению рода желанье.

Ибо одна ты в руках своих держишь кормило природы,

И ничего без тебя на божественный свет не родится,

Радости нет без тебя никакой и прелести в мире.

Эту прекрасную песнь написала святая Лукрея — одна из величайших каабарских поэтесс. Ей неоднократно бывали видения, в которых сама Пречистая Дева нашёптывала своей дщери слова гимнов.

Пока шло богослужение, Креол и Ванесса деликатно стояли в дверях, стараясь не привлекать внимания. Сегодняшней службой руководил сам лод Гвэйдеон — вернувшись с Плонета, он сразу возглавил иштарианскую миссию. Седой паладин с одухотворённым лицом стоял у алтаря, склонив голову, внимая священным песнопениям, — а вместе с ним стояли ещё две дюжины паладинов и не меньше тысячи прихожан из числа серых.

Нельзя сказать, что серые так уж всем миром кинулись бить поклоны новой богине. Слишком хорошо им промыли мозги за время правления Лэнга — понадобится немало времени, чтобы всё это забылось. Однако Орден Серебряных Рыцарей своё дело знает — их миссионерская деятельность с каждым днём набирает всё большие обороты.

Паладины уже открыли при храмах госпитали, богадельни и сиротские приюты, начали обширную кампанию по помощи бедным и обездоленным. Репутация Ордена растёт с каждым днём — от жрецов Ктулху народ не видел ничего, кроме безумных завываний и кровавых жертвоприношений. Да и сама богиня Инанна требует от своих адептов куда меньше, чем кошмарные Древние. Никакой крови, никаких людских жертв — лишь посещения храмов и соблюдения нескольких простых правил.

Ступив на берег Серой Земли, паладины первым делом разрушили портал в Лэнг. Двести с лишним рыцарей налетели на зловещую арку серебристым ураганом. Они разбили цепи у очередной партии рабов, отправляемых на поживу демонам, и прикончили на месте надсмотрщиков, подгонявших несчастных пиками. После этого паладины хором воззвали к своей богине и чуть ли не голыми руками раздробили портал в щебень.

Это событие уже стало городской легендой — настолько впечатлёны были те, кто при нём присутствовал.

— А стоило ли разрушать этот портал? — тихо спросила Ванесса у Креола. — Он мог бы и нам самим пригодиться, когда пойдём на Лэнг… Или бомбочек можно было через него накидать — вот бы они там забегали…

— Наверняка Древние уже давно запечатали портал со своей стороны, — так же тихо ответил её учитель. — Он им теперь бесполезен и даже вреден. А нам требовалось некое значимое действие, демонстрирующее серьёзность наших намерений и способность их осуществить. Разрушение портала стало символом конца прежней эпохи и начала новой.

— А, как снос Берлинской стены…

— Примерно.

Священный гимн закончился, девушки закрыли ноты и, оживлённо переговариваясь, спустились с хоров. Внизу они обступили престарелого паладина, игравшего на органе, — он начал что-то им объяснять, время от времени указывая на отдельные места в партитурах.

Лод Гвэйдеон же занял своё место за алтарём и начал принимать присягу на веру. Каждый подходивший отвечал на несколько вопросов — признаёт ли он в глубине своей совести безмерное милосердие Пречистой Девы, святость Астаро и спасение посредством веры, а также согласен ли отныне пребывать в лоне иштарианской церкви, соблюдать её каноны и положения, всеми силами содействовать её славе и процветанию. Если все ответы были положительными, новообращённый ставил на бумаге подпись, подтверждая тем искренность своих намерений, отпивал из серебряной чаши немного освящённой воды и уступал место следующему.

Приняв присягу у нескольких человек, лод Гвэйдеон уступил место другому паладину, а сам подошёл к Креолу и Ванессе. Вежливо поприветствовав их в храме своей богини, он выразил сожаление, что принимает гостей в таком бардаке и суматохе. Вернувшись с Плонета, Генерал Ордена сразу оказался по уши в работе — он ведь должен был исполнять и обязанности Великого Магистра. Многие дела, как выяснилось, дожидались его все эти два месяца — и теперь обрушились снежной лавиной.

Лод Гвэйдеон посетовал, что по уставу он уже давно должен занять пост Великого Магистра, а в Генералы следует избрать другого достойного рыцаря — например, лода Марака, лода Кирогана или лода Кристозара. Каждый из них стал бы прекрасным Генералом — в отсутствие лода Гвэйдеона именно эти трое руководили всеми работами и проявили себя как нельзя лучше.

Однако Креол вновь повторил, что капитана в шторм не меняют — вот победим Лэнг, тогда и отправляйся на пенсию, отдыхать в мягком кресле у камина. А пока бери сколько хочешь людей, распоряжайся любыми средствами, но об отставке и думать не заикайся.

— К слову о новых людях, — оживился лод Гвэйдеон. — Спешу порадовать вас благим известием — Пречистая Дева уже направила в наш Орден несколько новых послушников. За время моего отсутствия клятву принесли девятнадцать человек — и сегодня я приму её ещё у двоих. Было бы очень хорошо, если бы святой Креол мог присутствовать при церемонии — это весьма укрепит дух неофитов.