Борьба за эфир. Радиоразведка, прослушивание и дезинформация на фронтах Первой мировой войны - Алексей Владимирович Олейников

все же расширял права начальников в сфере связи и более четко определял их обязанности. Кроме того, телеграфно-телефонной комиссией при Главном военно-техническом управлении были разработаны ценные предложения, направленные на улучшение службы связи. Эти предложения, а затем и Положение о службе связи в русской армии, одобренные начальником штаба Верховного Главнокомандующего, начальником Главного военно-технического управления и полевым инспектором инженерных войск, предусматривали централизацию службы связи в русской армии; введение должности начальников связи во всех штабах — от штаба Верховного Главнокомандующего до полков включительно; наделение начальников связи всех степеней соответствующими правами в отношении организации связи, частей связи и снабжения их необходимым имуществом; организацию технического руководства службой проводной связи с введением для этой цели штатных должностей во всех штабах от корпуса и выше; выделение частей связи в самостоятельные специальные войска; передачу снабжения имуществом частей и соединений из инженерных войск в ведение начальников связи.

Говоря о материальной части, стоит отметить, что к началу войны в Действующей армии находилось 1353 телеграфных аппарата (на складах еще 495). К январю 1916 г. в Действующей армии имелось 240 станций искрового телеграфа (фактически по 1 на дивизию).

За 1916 год в армию поступило 3 тыс. телеграфных аппаратов и 802 радиостанции. В июле 1916–июле 1917 гг. заказано: 230 полевых, 181 легкая, 1 автомобильная, 690 авиационных, 17 наблюдательных (12 конных и 5 автомобильных) радиостанций.

Здесь стоит отметить, что в смысле отношения к связи и радиосвязи особенно — в лучшую сторону — выделялась австрийская армия. Австрийские телеграфные части до войны постоянно проводили практические занятия — в т. ч. по применению искрового телеграфа (радио). Как отмечал источник, австрийские «…телеграфные части, помимо теоретического обучения, постоянно ведут практические занятия по… проведению телеграфных линий… пользованию искровым телеграфом и т. п., на учебном поле, около Вены, на берегу Дуная»[3]. В начале войны австрийский армейский корпус включал в свой состав корпусное телеграфное и телефонное отделение, а германский — искровое (8 станций), телеграфное (4 взвода — 24 станции и 24 телефона) и телефонное (3 команды — в каждом по 4 телефона) отделения.

Полевые телефоны, состоявшие на вооружении армий противников к началу Первой мировой войны, уже достигли достаточной портативности (если не принимать во внимание тяжелых катушек с кабелем).

На уровне дивизия — батальон как раз и применялась в основном телефонная связь.

К началу войны в русских войсках находилось свыше 10 тыс. телефонных аппаратов, свыше 25 тыс. км телеграфно-телефонного кабеля (на складах — около 6 тыс. телефонных аппаратов и свыше 11 тыс. км кабеля).

К январю 1916 г. в русской Действующей армии имелось 4 тыс. телефонных аппаратов (фактически по одному на батальон) и запас телефонного и телеграфного кабеля на 27 тыс. км. За 1916 г. в армию поступило 105 тыс. телефонов, свыше 240 тыс. км кабеля. На 1917 г. планировалось увеличение норм до 50 телефонов и до 100 км провода на пехотный полк.

Применение телефона в бою имело важное, хоть и в основном тактическое, значение.

Телефонная сеть, связывающая между собой опорные пункты на передовой, позволяла сохранить маскировку этих пунктов от наблюдения со стороны противника (в то время как, например, оптическая сигнализация флажками и фонарями, наоборот, раскрывала противнику местонахождение командных пунктов). Основной недостаток войсковой телефонной связи — это повышенная уязвимость от воздействия противника: она функционировала до первого серьезного артиллерийского обстрела. Повреждения линий связи по возможности восстанавливались, но многое зависело от тактических условий местности и специфики боя. Следовательно, телефон на передовой должен был дополняться другими средствами связи.

Так, в одном из боев 8 июля 1916 г., когда немцы, открыв артиллерийский огонь по тылу, а затем и по окопам русского пехотного батальона, произвели под прикрытием этого огня и дымовой завесы атаку на стыке 6-й и 7-й рот, командир батальона тщетно пытался выяснить обстановку по телефону, который бездействовал. Все попытки исправить телефонные линии ни к чему не привели. Результатом была тактическая неудача батальона.

А 30–31 октября 1917 г. противник, открыв артиллерийский огонь по фронту 2-й гренадерской дивизии, подверг беспорядочному обстрелу расположение русских артиллерийских позиций в районе к северу от Колдышевского болота до господского двора Горный Скробов, где, помимо надземной телефонной сети, имевшей вспомогательное значение, была хорошо оборудованная подземная сеть. Надземная связь была прервана в самом начале боя, хоть и «восстанавливалась быстро успешно слаженной работой команды связи». Что же касается подземной связи, то она была разрушена при первых же разрывах 8-дюймовых бомб, вырывавших в земле воронки до 2 м в диаметре и 1 м в глубину, и восстановить ее в период боя не представлялось возможным. Постоянное восстановление надземной сети потребовало весьма напряженной работы телефонистов, которые, «не зная ни минуты отдыха, беспрерывно обходили все линии воздушных проводов, причем противник преследовал их пулеметным огнем, очевидно с особо назначенных для этой цели аэропланов», а сбрасываемые бомбы вновь уничтожали их работу.

Таким образом, мы видим, что не только наличие обычной надземной сети, но даже и существование заранее организованной подземной сети не могло гарантировать безотказной и надежной связи во время боя, вызывая в то же время излишние потери в личном составе команды связи.

В бою 3-го гренадерского Перновского полка у д. Бобы 24 июня 1915 г., как отмечал очевидец, «с началом нашего наступления артиллерия противника открыла бешеный огонь, и телефонные линии, ведущие к боевой части полка, все время и надолго прерывались, пересекаемые во многих местах артиллерийскими снарядами. Другие способы связи установить было крайне трудно, так как конные с трудом доезжали до половины расстояния, а пешие ходили медленно». К боевой части была протянута еще 3-я телефонная линия, и связь поддерживалась всеми силами, но все же наличие только телефона и посыльных не могло обеспечить непрерывную связь.

То же самое мы видим и в бою 3-го батальона 305-го пехотного Лаишевского полка 5 сентября 1916 г. Батальон занимал плацдарм на западном берегу реки Стоход, между м. Стобыхва и д. Заречье. Соседи справа и слева стояли на другом берегу, где были расположены и резервы. Командир батальона соединялся телефоном как со штабом полка, так и с ротами. С 7 часов 5 сентября противник открыл артиллерийский огонь по 1-й и 2-й линиям окопов, доведя его до высшего напряжения к 10 часам. Было ясно, что предстоит отразить атаку противника. Наличие безотказной связи в этот момент было особенно важно, но «к 12 часам телефонная связь с командирами рот, с соседними батальонами и со штабом полка была порвана, и восстановить ее не представлялось возможным». Так как временные мостики через Стоход были также разрушены артиллерийским огнем, а сама речка, благодаря болотистым дну и берегам, не везде