Команда Бешеного - Виктор Доценко

Богомолов воспринял этот совет негативно, заявив, что такой должности еще не придумали в Органах, и высказал еще много такого, что Говорову и слушатьто не хотелось. Когда он закончил, Порфирий Сергеевич сказал очень тихо и твердо:

— Если вы хотите иметь рядом с собой преданного и честного офицера, которому можно доверить самое трудное задание, и хотите, чтобы он согласился работать с вами, то придумайте такую должность. Вы же руководитель отдела, или как? В противном случае вас ждет отказ.

После этого разговора Богомолов не раз возвращался в мыслях к кандидатуре Воронова, и всякий раз его одолевали сомнения. Вот и сейчас, когда он решился наконец поговорить с ним о работе, они появились снова, и генерал выжидал, молча глядя капитану в глаза, словно в последний раз что-то решая для себя.

— Знаете, товарищ генерал, если вы хотите сказать что-то серьезное, то рубите сплеча! — неожиданно заявил Воронов. — Если новость плохая, то я предпочитаю услышать ее быстрее, чтобы побыстрее и забыть, а если хорошая, то услышать ее хочется еще быстрее.

— Что ж, сплеча, так сплеча, — улыбнулся Богомолов. — Вы хотели бы работать у нас в Органах?

— Работать у вас? — переспросил вдруг Воронов. — В качестве кого?

— Кем — это уже другой вопрос, — улыбнулся генерал.

— Не скажите! — нахмурился Андрей. — Для меня это гораздо важнее, чем может показаться с первого взгляда.

— Вы что, не можете ответить в принципе? — Если в принципе, то нет! — отрезал Воронов. — А если не в принципе? — мягко улыбнулся генерал и с удивлением бросил взгляд в сторону Говорова. — А если не в принципе, то давайте поговорим. — Поговорим или поторгуемся? — Я сказал поговорим, а торговаться не люблю вообще! — Воронов насупился.

— Ладно, капитан, не сердитесь, это я так, дурака валяю, — дружелюбно сказал Богомолов. — За время нашего общения вы мне понравились, и мне бы очень хотелось, чтобы вы работали у меня. Ну, скажем… — он бросил взгляд в сторону Порфирия Сергеевича, — офицером по особым поручениям. Как вы на это смотрите?

— А нельзя подробнее? — В тоне Воронова появилась явная заинтересованность.

— Пока коротко — вы будете подчиняться только мне. Кстати, по возрасту вы давно должны быть майором, не так ли?

— И что? — не без вызова бросил капитан. — Не ершитесь, я все и так знаю. Так что, товарищ майор, оставайтесь всегда самим собой и никогда не бойтесь рубить правду-матку, идет? — Богомолов подмигнул ему.

— Я хочу сразу заметить, что просиживать форменные штаны в кабинете не смогу. — Воронов взглянул генералу прямо в глаза.

— Об этом можете не беспокоиться! — Богомолов неожиданно рассмеялся и снова хлопнул его по плечу. — И первое ваше задание…

Воронов напрягся. Больше всего ему хотелось сейчас быть рядом с Савелием.

— Успокойся, Андрюша, — отечески проговорил незаметно подошедший Говоров. — Наш Константин Иванович — большой любитель неожиданностей, но на этот раз у него для тебя сюрприз приятный: он поручает тебе твоего братишку и моего любимого ученика. — Правда?! — радостно воскликнул Воронов. — Ну вот, такой сюрприз испортил, — шутливо огорчился генерал.

— Я… я… — Воронов не находил слов, чтобы выразить свою благодарность.

— Ладно, оставьте, майор, — Богомолов вдруг засмущался. — Завтра ко мне в кабинет к десяти нольноль!

— Слушаюсь, товарищ генерал! — щелкнул каблуками Воронов.

— Вольно, майор, вольно, — отмахнулся генерал. — И вот что, поживи пока в квартире Говоркова, потом что-нибудь придумаем. Вопросы?

— Вопросов нет, — не очень уверенно ответил Андрей.

— Что-то не так? — Говоров почувствовал неуверенность в его голосе

— Может, мне стоит у Савелия подежурить? — Пока он без сознания, я думаю, ты вряд ли сможешь ему помочь, — стараясь не обидеть его, тихо проговорил Богомолов. — А мне сейчас очень нужна твоя помощь по этому клубу «Виктория». Что-то мне подсказывает, что он еще принесет нам хлопот. — Но… — попытался возразить воронов. — Но тебе никто не мешает навещать его, — кивнул с улыбкой Богомолов.

Воронов не стал развивать свою мысль дальше и потом очень ругал себя за это. Он хотел поделиться своими предчувствиями, ему казалось, что Савелию что-то угрожает, и потому нужно было бы круглосуточно дежурить у его кровати. Но неожиданное предложение работать под руководством генерала Богомолова так его взволновало, что он решил вернуться к этому вопросу чуть позже. Сейчас его переполняла гордость за себя: в него поверили, поверили в его профессионализм, честность. Он как ребенок радовался, что справедливость все-таки восторжествовала.

— Поздравляю тебя, Андрюша! — Порфирий Сергеевич крепко пожал ему руку и по-отечески обнял его, а на ухо прошептал: — Думаю, что за пару-тройку дней с нашим Рэксом ничего не случится. Один убит, другой уехал за границу, а Рассказов далеко. Так что оформляйся спокойно, а потом — к Савелию. Будем надеяться, что к тому времени он уже придет в себя.

— Может быть, вы и правы, но у меня все же на душе не спокойно. — Воронов тяжело вздохнул и покачал головой.

— Не боись, майор, все будет «хоккей», как говаривал наш общий друг. — Дай-то Бог!

Встреча Рассказова с Большим Стэном проходила, как говорится, в обстановке дружбы и взаимопонимания. Конечно, Рассказов мог и сам заняться поисками контейнеров, но он прекрасно понимал, что Стэн так просто от своей идеи не откажется, а начинать с ним войну в тот момент, когда у Рассказова провалилось сразу несколько дел, не очень хотелось. К тому же, насколько Рассказову было известно. Большой Стэн имел обширные связи на Среднем Востоке, а это могло существенно облегчить поиски контейнеров. Поэтому, взвесив все «за» и «против», он решил предложить Стэну действовать совместно. Понимая, что тот может попытаться обойтись без него. Рассказов предпринял необходимые шаги, чтобы иметь в запасе козырную карту. Усилия дали свои результаты, и такая карта у него появилась: его достоверный источник в Москве сообщил, что из семи участников спецзадания в живых остался не один человек, а двое…

Как известно, одним был Савелий Говорков, его приметы сообщил «азиат», и вполне возможно, что они стали известны и Большому Стэну. Хотя вряд ли Стэн, даже зная эти приметы, смог бы вычислить Рэкса, но в крайнем случае оставшийся в живых второй свидетель и станет той самой козырной картой, которая поможет убедить Стэна.

Их разговор длился не один час. Большой Стэн оказался хитрее, чем предполагал Рассказов. Бывшему генералу КГБ так и не удалось понять, знает ли его собеседник, кому принадлежат приметы, описанные «азиатом», или нет. Когда обоим стало ясно, что разговор зашел в тупик. Рассказов, которому порядком надоели эти игры, решительно проговорил:

— Дорогой Стэн, мне кажется, что мы уже достаточно поморочили друг другу головы, не так ли?