Аспирантура, туфельки и… - Ирина Шорец

В этот момент меня охватил страх, который сковал всю умственную деятельность и речевой аппарат. Только мысли гудели в голове в бешеном ритме. Что я буду говорить, как я буду оправдывать свою ненаучную деятельность? Как я им объясню, что мне нравится получать аспирантскую стипендию просто так! Проводить свободное время в свое удовольствие, спать до обеда, ходить по магазинам и только изредка заглядывать в библиотеку, а еще реже в университет. И как им объяснить, что я не люблю строгие костюмы серого цвета. Я вообще не ношу костюмы! И не собираюсь напяливать на нос толстые очки в роговой оправе, носить в руках огромные учительские сумки и забивать себе голову тем, что окружающие, да и ты сама, не понимаешь. Да, я не готова посвятить свои лучшие годы науке! В этот момент, мне показалось, что все на меня как-то странно посмотрели. Но я же не оглашала свои мысли вслух? Или проговорила? Это была не я! Это всего лишь мысль вылетела случайно из моей головы и материализовалась. Нет, все же я молчала. Значит, преподаватели умеют читать мысли. Может, все в науке это умеют, или только посвященные? Может, в ней не все так ужасно, как кажется. Так, нужно срочно подумать позитивно: я люблю науку, я не представляю жизнь без аспирантуры, ну только два оставшихся года, если вы мне их дадите. Теперь я мило улыбалась преподавателям и Алине Марьяновне.

Так, что там происходит с Ринатой? Похоже, что и под конец представления присяжные не устали, наоборот, взбодрились. Кажется, у них какой-то диспут развился. Молодец, моя подруга так уверенно отвечает, как будто понимает, о чем ее спрашивают, или она действительно их понимает? Вот уж кто настоящий науковед. Рината своим выступлением разделила «зрителей» на две части: приверженцев и непочитателей ее таланта.

«Актеры» все покидали и покидали сцену. Каждый уходил в совершенно другом настроении, сильно отличающемся до выхода на сцену. Представление подходило к завершению. В огромном кабинете остались я и аспирант с талантливым актерским мастерством. Он так правдоподобно отчитался, что захотелось ему зааплодировать. Какой молодец! Его монолог был прекрасен, все ему поверили. Перевели на второй курс, но попросили предоставить реальный результат его творчества к следующему заседанию совета. И вот на обозрение всей строгой комиссии я осталась одна. Почему меня оставили напоследок? И что это означает?.. Почему мой научный руководитель закрывает свою папку и снимает очки?

А как же я?! Вдруг вся моя научная часть встрепенулась, и я поднялась. Дайте мне слово, я тоже хочу выступить, я же так готовилась!

– Осталась моя аспирантка. Мы с ней идем пока медленными шагами, но уже уверенно, – ответила за меня Алина Марьяновна, мой научный руководитель. Было такое ощущение, что не только в науке.

– Мне рассказать о проделанной работе? – не выдержав, спросила моя научная самостоятельность.

– Я думаю, что мы можем закругляться, – предложил профессор и заведующий кафедрой, к которой относилось мое будущее звание. – У аспирантки Алины Марьяновна, несомненно, работа идет большая.

Как? Вы даже выслушать меня не хотите? Но от всех «присяжных» послышалось:

– Мы тоже не сомневаемся…

– Да, мы согласны…

– Можно заканчивать на этом.

Если они устали и решили объявить финал, то почему на мне? Ощущение незаконченности беспокоило меня больше всего:

– У меня напечатано две статьи в научных изданиях…

Но меня перебил строгий голос моей руководительницы:

– Хорошо, сдайте свой отчетный план Полине Тимофеевне, и можете быть свободны.

– И все? – снова спросила я, так жаждущая выступить. Я даже речь подготовила. Но все мои попытки пресекли на корню.

– Идите, работайте над диссертацией и статьями, – сказала Полина Тимофеевна, забирая у меня отчетный план, и добавила: – Поздравляю!

– Спасибо. До свидания, – повиновалась я и вышла из кабинета. Даже не зная, радоваться мне или огорчаться.

На коридоре меня ждала Рината.

– Ну, что? – спросила она.

– Не знаю, вроде все нормально, – пожала плечами я.

– А чего сомневаешься?

– Они меня даже не выслушали, сказали идти работать над диссером.

– Значит, перевели! Поздравляю!

– А что, разве кого-то не перевели на второй курс? – удивилась я, что не заметила ничего подобного.

– С нашей части аспирантов все будут учиться дальше, а вот с другого потока, говорят, есть проблемы у некоторых. Но главное, что мы прошли! – сделала вывод довольная, но измученная Рината.

– И что теперь делать? – растерянно спросила я.

– Как что? Отмечать! Надо же стресс снять!

И мы с Ринатой пошли в столовую нашего университета.

– А помните, о чем мы мечтали в детстве? – спросила Ирина, будущий кандидат психологических наук, когда вечером собрались в комнате Ринаты, чтобы еще раз отметить наш перевод на второй курс аспирантуры. Правда, Ирине это еще предстояло, так как ее научный руководитель был в командировке, а без него аттестация не может состояться. Ирина – психолог не только по образованию, но и по душевному призванию. Она обаятельная, остроумная, с заразительным искренним смехом и с аристократической внешностью. Проблем с мужчинами у нее практических нет. Она же психолог «с сапогами».

Так вот, переход на новый уровень научного мира мы сначала отметили пивом, закусывая крабовыми палочками, затем ждали, когда свариться картошка. Слегка опьяневшие, окунулись в воспоминания. Как обычно начали с бывших мужчин. А когда наши желудки были набиты картошкой с маринованными огурчиками, собственноручно приготовленными хозяйственной Ринатой, сытые и довольные, стали вспоминать самую беззаботную пору жизни – детство. Хотя мы не так далеко от него ушли, но наше детство прошло в великую эпоху СССР, точнее, в завершающую его часть. Тогда мы не понимали всей сути того времени. Главное – нам было хорошо.

Каждое лето все мы проводили у своих бабушек. Озеро, свежий воздух, гурьбы детишек с разбитыми коленками. Все настоящие фантазеры и выдумщики забавных уличных игр.

В какой-то момент мне показалось, что с детством и атмосферой той эпохи мы так и не расстались. Собираемся по очереди друг у дружки в гостях и делимся последним. Как и тогда, в детстве, со всей улицы собирались дети в одном доме, где чья-то бабушка кормит всю эту ораву блинчиками, следующая накормит ужином, а дедушка Славика вкусно готовил драники. И было изумительно весело. Весело, как и нам сейчас.

– Давайте попьем чаю, – предложила Татьяна, бывшая модель подиума, теперешняя модель магистратуры и соседка Ринаты. – Я с детства хотела быть модельером, – продолжила она, когда принесла к чаю сушки и включила электрочайник (мы же аспиранты и можем себе его позволить). – Вот, можно сказать, и осуществляю свою мечту.

Татьяна подрабатывала тем, что шила костюмы артистам. Для артистов, видимо, важно, чтобы портниха была с образованием выше высшего.