Вчера (рассказ) - Артём Климов

Но погоди немного, и ты поймёшь всё сам. Я расскажу тебе эту историю заново, с небольшими дополнениями. С очень небольшим, но очень важными.

Сто лет назад мир погряз в войнах, катастрофах, убийствах. А ещё эти вирусы, сменяющие друг друга целое десятилетия. И что сделали люди, чтобы справиться с этим? Они объединились, забыли все обиды и начали решать проблему дружно, как единое и настоящее человечество? Нет! Они начали разрывать мир на части ещё сильнее!

Не буду сейчас рассказывать, кто прав, а кто виноват, у каждого своя правда, и победитель тогда написал историю по своему. Благодаря этому, мы большую часть правды и не узнаем. Но Заслон разработал и выпустили свой вирус. Королевский Вирус или Царь-Вирус, как они его называли.

Эта разработка должна была перевернуть Мир, навсегда избавить людей от болезней, увеличить продолжительность жизни, снизить смертность, но что-то пошло не так. Об этом узнали через год, когда люди, начиная от самых старых, и постепенно к более молодым, начали терять память.

Сначала даже никто не подумал на вирус Заслона. Да вообще никто ничего не подумал. Мало ли в мире случаев, когда старики впадают в маразм или страдают деменцией. Но когда через пару месяцев планка опустилась, и память стали терять уже люди от 40 лет, правительства всех стран забило тревогу. Но было поздно. Планка всё падала. И через полгода закончилось тем, что мы сейчас и наблюдаем.

– Да. День Памяти. – Проговорил я тихо, словно переживая это всё заново, словно я присутствовал тогда. – Все люди, достигая шестнадцати лет, перестают запоминать что-либо. Только текущий день. Только один день. Только одни единственные сутки. День прошёл, и мы не помним, что было вчера. И свой последний день перед шестнадцатилетием стали называть Днём Памяти – это последний день, когда человек может что-то запомнить навсегда. Жизнь разделилась на два этапа до и после шестнадцати. Это странно, не находишь? – Спросил я неожиданно для себя. – Почему не пятнадцать, не восемнадцать, почему не шестнадцать лет три месяца и два дня, например? Почему у всех одинаково, без исключений? Почему у всех?

– Не так уж и странно. Что-то связанное с гормонами, или с генетическим программированием. Я не сильно вникал в это. – Стас достал новую сигарету и закурил снова. – Но свою основную функцию вирус всё-таки выполнил. Люди больше не болеют, вообще. Живут долго и счастливо. – Он усмехнулся, выпустил облако дыма, и продолжил.

Я всегда интересовался этим. Изучал, анализировал, слушал и делал выводы. Было несколько версий, и три из них самые популярные:

Первая. Вирус мутировал. Мутировал под действием других вирусов, которые не желали отдавать такой лакомый кусок.

Вторая. Банальная недоработка. Не хватило времени у Заслона провести все испытания. Многие винили Заслон в этом, не понимая, что корпорация всё-таки спасла миллиарды жизней, даже таким способом.

И третья. Диверсия. Кто-то очень не хотел, чтобы Заслон стал производителем единственной в мире вакцины. В последнее десятилетие компания и так из обычного завода превратилась в огромную межконтинентальную корпорацию. Продукцией корпорации пользовался каждый человек. Автомобили, самолёты, корабли, а ещё посуда, лекарства, техника....

– К какой версии склоняешься ты? – Перебил я его, присел на бордюр и устало опустил голову.

Послышалось тихий шорох, покряхтывание, и Стас занял место рядом со мной.

– Ни к одной из этих. – Ответил он совсем тихо. – Теперь я знаю правду, и она немного отличается. Есть сообщество людей, которые увидели в этом вирусе скрытые возможности. Они рискнули и воспользовались ими. Рискнули ради всего Человечества. Мир совсем не такой, как ты думаешь, Тимми.

– Поэтому ты знаешь о Мишель? Ты всё помнишь? – Догадался я.

– Да. Я всё помню. Кто-то должен присматривать за Миром. Эти люди и присматривают. Они… мы всё помним. Мы ничего не забываем. Лекарство было разработано почти сразу. Так что его получили те, кто оказался достойным.

– Почему вы не дадите лекарство всем? Остальные недостойны?

– Зачем? Чтобы всё началось заново? Чтобы вы разрушили планету до конца?

– «Вы»? – Хмыкнул я. – Ты так говоришь, словно я своими руками уничтожаю всё хорошее вокруг себя. Словно ты сам не принадлежишь к людям.

– Ты прав. Мы другие. Мы пастухи, а люди овцы. Всё просто. Раньше было по-другому, но мы поняли, овцам нельзя давать право голоса, право выбора.

– Мы не стадо! – Чуть не выкрикнул я, но сдержался.

Стас хмыкнул, загадочно улыбнулся и покачал головой.

– История говорит об обратном. Да ты и сам бы согласился со мной, будь ты на моём месте. А ещё знаешь, что самое смешное и одновременно трагичное?

– Что? – Спросил я, хотя мне было всё равно.

– Заслон не подумал о последствиях. О перенаселении планеты. – Он улыбнулся широкой пьяной улыбкой. – Вот что будет, если люди вдруг перестанут болеть, страдать, умирать? Сотни миллиардов людей будут размножаться как кролики в геометрической прогрессии! Да через сто лет планета просто не сможет вместить всех живущих на ней!

– Возможно, в то время о перенаселении не думали, были проблемы посерьёзнее. Ты же сам это сказал. Что если вопрос стоял по-другому? Либо Человечество вымрет целиком, как динозавры, либо спасётся и получит небольшой передых. Чтобы потом с новыми силами взяться за решение остальных проблем. Это неплохой вариант, решать проблемы по мере их поступления или степени важности.

– Да я и не спорю. – Хмыкнул он и посмотрел на свои часы. – Просто… просто теперь нам приходится всё контролировать и думать за всех. Теперь мы решаем проблемы Человечества.

– Так ты работаешь на Заслон?

– Что? Нет! Заслон исчез ещё в тот год, года их вирус не сработал. Вернее, сработал не так. Их просто растерзали на куски. Всю их корпорацию, руководителей, исследователей. Люди жестокие, и безмозглые. Я же говорю, стадо! Не поспеши они тогда разгромить лаборатории Заслона, всё сложилось бы по-другому. Ведь что самое интересное, лекарство, противоядие, которое убирает побочки вируса, нашлось там же, в исследовательском центре Заслона. Почти готовое к производству. Хорошо, что на него наткнулись правильные люди и вовремя поняли, как им правильно воспользоваться.

– Сколько вас? Помнящих. – Подобрал я странное определение для них, и Стасу оно явно пришлось по душе.

– Немного. Всего тысяча, но этого достаточно, чтобы управлять Миром.

– Ты не похож на того, кто управляет целым Миром.

– А как, по-твоему, должен выглядеть тот, кто управляет? Важный мудрый старик, серьёзный умный политик средних лет, заботливый и бескорыстный альтруист, женщина, заботливая словно мать? Есть у нас и такие, не переживай.

– Почему ты рассказал мне об этом? Не боишься, что я расскажу остальным?

– Завтра ты