Осознание. Пятый пояс - Михаил Павлович Игнатов

чтобы восстановить своё имя и тыкать всем мной?

— Тебе на какой вопрос ответить? — желчно поинтересовался Седой.

Я не остался в долгу:

— На все, по очереди.

— Малец, пока что я безропотно снабжаю тебя знаниями, а ты даже мне надежды не дал, что после Ян отправишься со мной в Орден.

— До этого ещё дожить нужно.

— Малец! Не шути таким. Подобные тебе были, а теперь я знаю только про тебя и очень не хочу упускать шанс на возрождение Ордена. Забей на этих Ян, пусть жрут союзы, а союзы жрут их.

— Ты и знаниями делишься плохо, совсем не безропотно, скорее переливаешь воду с пустого в порожнее, с чего мне идти с тобой? Ты плохо платишь, Седой!

Кажется, он зарычал. Мне очень хотелось обернуться и увидеть выражение его лица, но я ограничился тем, что воспользовался восприятием Предводителя. Седой тут же встретил мой «взгляд», выпрямился и кивнул:

— Хорошо. Давай заключим договор. Я продолжаю делиться с тобой знаниями, но не просто так.

— Какой договор? Я же обычный истинный мастер Указов, а не персонаж из сказок. Я не могу наложить на тебя печать.

— Как будто бы я не сбросил с себя её, — фыркнул Седой. — Я тебе не слизняк Браут. Только договор, малец. Договор, если ты не знал, — это когда обе стороны видят условия сделки и обязуются их выполнить, а не вписывают в печати всё, что им только хочется. Что-то мне подсказывает, что первое, что ты сделаешь, впишешь туда приказ забыть про тебя.

— Точно, — я хлопнул себя по лбу. — Что-то такое припоминаю. Тогда точно идём к Ян, среди прочего выбьем с них пару свитков на твой этап, и я заключу с тобой договор.

С трудом, но Седой кивнул ещё раз:

— Хорошо, но туда со мной пойдёт не Орзуф. Вот так и иди, без маски, пусть в город со мной войдёт мой младший по Ордену, с которым я встретился случайно.

— Не выйдет. По-твоему, я надел её из прихоти?

— Нет?

— Нет, — отрезал я, — Я очень не хочу, чтобы моё настоящее лицо кто-то увидел.

— Ты под ним что-то натворил? — всплеснул руками Седой.

Я хотел было кивнуть, но вдруг увидел, что он с трудом сдерживает смех. Ах ты, дарсов шутник. Ладно, в это можно играть вдвоём. Вздохнул:

— Нет, но наставник очень советовал мне избегать внимания родственников, Седой, — развёл руками. — Нет, если ты хочешь, чтобы они примчались и начали уговаривать меня вернуться.

— Нет, — торопливо воскликнул Седой. — Нет, малец, ты что⁈ Не хочешь показывать всем своё лицо, кто я такой, чтобы быть против? Но насколько я могу судить, это неплохой по качеству артефакт. Неужели в нём только одна маска?

— Нет, не одна. Но что это тебе даст?

— Орзуф должен умереть, — спохватившись, что это прозвучало как-то слишком, Седой торопливо поправился. — Нет лица, нет человека. Умер.

Я хмыкнул.

— Смысл? — махнул рукой. — В той стороне где-то бегут четыре человека, которые отлично знают, что Орзуф выжил и отлично видели, как этот Орзуф зачем-то замотал голову тряпкой, едва лишился артефактов.

— Знаешь, — Седой пожал плечами. — Я не очень уверен, что их сейчас четверо. Да и вообще, не стал бы о них волноваться.

Я остановился, обернулся на Седого:

— Ты о чём?

— Пока ты не раскрыл всех своих сил, часть големов проскакивала.

— Очень мало.

— Против толпы да, но Пиатрий был ранен и слаб, не выдерживал бега. Будь он среди товарищей, то его бы подхватили на руки, что такое его вес для Предводителя, но ты заметил там хоть одного его товарища?

— Лая и…

— Не более, чем случайные соседи по бегу, — оборвал меня Седой. — Они не подумали предложить ему помощь. Ещё вчера он был уважаемый алхимик, владелец достойной лавки, а сегодня он слабый и никчёмный идущий, за которым нет ничего и никого. Я удивлён, что мы до сих пор не наткнулись на его тело. Никто не протянет ему руки помощи, он отстанет и станет добычей големов, которых мы пропустили.

Я невольно скрипнул зубами. Слова Седого звучали разумно. Спросил:

— Ещё трое?

— Эти намеревались бежать, едва зайдут в город. Ворота, портал, вот их путь. Они затеряются так качественно, что отыскать их и задать им вопросы не получится.

— Меня там видели ещё три десятка человек и…

— Без разницы, малец, — снова перебил меня Седой. — Твой контракт выгорел, для всех ты остался сражаться плечом к плечу с двумя Властелинами. Пусть для всех слизняк Браут погиб там вместе с самонадеянным Орзуфом, который слишком много на себя взвалил. Если ты хочешь идти к Ян, если хочешь и дальше получать от меня знания, то смени лицо.

Седой замолчал, молчал и я, размышляя. Миновало, наверное, с десяток вдохов, и я криво усмехнулся:

— У этого предложения должно быть продолжение, иначе оно не смотрится. Смени лицо или я… Что, Седой? Мы снова начнём драться?

— Я не буду с тобой драться.

— О-о-о, — протянул я и передразнил Седого. — Какие скользкие слова, так и хочется взять и выдавить из тебя правду.

— Это и есть правда, малец.

— Ты же знаешь, я тоже отлично умею играть в эти игры, Седой. Ты не будешь со мной драться, просто спеленаешь меня ради моего же блага.

Седой молчал, упрямо глядя в глаза. Я покачал головой:

— Ты же сам сказал, что я ужасно неприятный тип. Мне противно, когда меня заставляют делать хоть что-то, а ты хочешь насильно притащить меня в Орден. Я же после такого сдохну, но скорее добью ваш Орден, чем помогу его возродить.

Седой вскинул руки к небу:

— Малец!

Я злобно рыкнул:

— Да я уже сто раз просил меня так не называть!

— Малец! — Седой словно не слышал меня. — К чему всё усложнять? Я тебя хватаю? Нет. Я тебя заставляю? Нет. Я прошу о малой уступке. Смени лицо, и всё. Неужели я многого прошу? Я и так иду тебе на уступки. Никто, задумайся, никто не будет тебе рассказывать того, что буду рассказывать я. Грязные тайны фракций? Кому как не мне поведать о них? Судьба прошлых истинных мастеров