Системная нежить. Том 3 - Тимофей Кулабухов

Ну, визуально, вроде помогает. То есть невидимым он не стал, не догадался, со стороны это выглядело как будто он дергается и беспорядочно машет лапами. Но, учитывая его высокий статус, если сейчас они его одолеют, начну махач — операцию спасение рядового Райана.

Имя Райан присвоено перворождённому Некротическому Гетероподу.

Тьфу. Ладно, смотрим.

Коснулся его сознания навыком зов.

— Жрать, жрать, больно, страшно, жрать. ЖРАТЬ! — Волна его ощущения накатилась на меня. Сделав усилие, не позволил его ауре и эмоциям перехлестнуть меня.

— Хватай их, жри, бей, ешь. Ты сильнее, не бойся, нежить. Атакуй! Вперёд.

Воля меня, такого маленького и разумного смогла достучаться до этого чемодана на ножках.

Удар. Инсектоиды ожидали побеждать того, кто будет преимущественно убегать.

Клешня Райана отхватила голову ближайшего жука и отправила в прожорливую пасть. Без передышки прибил ещё двоих, беспорядочно пиная ногами, отсекая куски врагов, кушая и орудуя клешнями одновременно, потом как-то напрягся, и ударная волна электрической энергии пошла вокруг, буквально опрокидывая инсектодов.

Райан тонко и протяжно завизжал, как жалостливая собачка, только размером с паровоз и визг как будто на долю секунды прекращался и тут же возобновлялся. Мерзейший звук.

После ударной волны краб-переросток оживился и с удвоенной энергией хватал, топтал, рассекал клешнями и со вкусом поедал своих недавних мучителей.

— Надо было тебя пролетариатом назвать или Ленином с интегрированным броневиком. Вон ты какую революция затеял, мочишь угнетателей. — Я наблюдал за этим танцем «жирного валькирия» с безопасности ближайшего пригорка в двух сотнях метров и был готов свалить, при необходимости, ещё дальше. Опасался я, само собой, своего детища.

Райан выстрелил белой клейкой лентой из пасти в одного из двух последних убегающих рабочих, заарканил, с ужасающей скоростью притянул, схомячил и тут же таким же способом схватил второго. Разделавшись с последним из инсектоидов, он, жадно поблескивая глазками принялся топтаться, отыскивать и поедать куски поверженных врагов и не успокоился, пока не съел буквально все.

Ну да, он же нежить, регенерирует по гульской схеме, то есть жрёт, а за счёт уничтожения врагов качается, ещё и навыки тырит их карманов жертв. Краб не выказывал ни малейшего дискомфорта от того, что не пребывал в своей родной водной стихии. Напротив, принялся деловито бродить по берегу и спустя пару сотен метров наткнулся на выброшенного на берег моллюска, без затей проломил ему панцирь, словно боксер разбивающий на спор арбуз, потом скептически осмотрел увиденное, навис и стал основательно жрать найденное.

— Мда. Сделал тут доброе дело, пора бы и валить.

Времени прошло довольно много, близился вечер, в горы переть было лень, так что я забрался в самую глухую с точки зрения инсектоидов часть «леса», где устроился в разломе местных геологических пород, чём-то вроде каменного кармана, ямы. Туда притащил бревно с масляными каплями, разжёг костёр.

Вечер. Извлёк Темника, в этот раз кормить не стал (не думаю, что он оголодал в стазисе), сам поел, сходил по нужде в лес, но — закопал за собой, я ж не гоблин какой. Вспомнил про Джима, но, после некоторых небольших раздумий, решил его пока не доставать.

Лёг спать на каком-то плоском высохшем грибе размером со спину слона.

Всё тут такое большое. Прямо мать его, зазеркалье, а я как Алиса. Как бы мне тут местные шахматные наборы изничтожить. Облачился всё в ту же тёплую рабочую куртку, ночью очень холодно. Если днём, по ощущениям, двадцать пять по цельсию, то ночью опускается до пяти. Хорошо хоть не ноль. Хотелось пить, но флягу доставать поленился. Чёртовы шахматы, как же вас убить.

…

Среди ночи вдруг проснулся как от удара током, беспокойно огляделся. Темник всё тем же уверенным пятном высился на фоне местных созвездий. Костёр почти догорел.

— Огонь, — прошептал я самому себе.

Глава 4

Три базовые человеческие технологии

В этот раз я не вставал, маялся до утра. Крутился, вертелся, звезды на небе гаснут, мне не спится. Гадство, по какой-то причине гули спят мало и могут вообще обходится без сна. Надо будет расспросить другую разумную нежить, например, вампиров, при случае. Ну, если мы когда столкнёмся, не поубиваем друг друга, конечно. Время покажет.

Ближе рассвету резко сел, встряхнул голову, зыркнул на Темника и принялся за работу.

К середине дня, всё в том же распадке, сделал перерыв и вызвал, наконец Джима.

Техногоблин появился, посмотрел на меня с великим подозрением, принюхался (в этот момент он напоминал дрессированную крысу), потом беспардонно полез по каменистой стенке приямка. Высунулся, молча осмотрелся. Я терпеливо и молча ждал.

Наконец он обошёл по дуге громадную кучу оранжевых сгустков, плюхнулся на окаменелый гриб, который я использовал как ложе, достал из своего личного инвентаря початую бутылку «Джек Дэниэлс», аккуратно отвинтил крышку и пригубил, вопросительно глядя на меня.

— Рассказываю, — начал я.

…

Там же, спустя пятнадцать минут.

— У твоего плана очень много «если», — ткнул в моём направлении бутылкой слегка поддатый техногоблин. — И первое, что меня смущает, это то что, если ты подохнешь. Заметь, не мы, а ты, потому что никакого «мы» нет. О чём это я? Ах да. Так вот, если ты подохнешь, я застряну в этом технически отсталом мире, как фиксик в каменном веке. И-ик.

Я взял у него бутылку, прикинул сколько там ещё осталось и сделал глоток, не брезгуя тем, что на горлышке были остатки слюны Джима.

— Значит, ты и про фиксиков смотрел. Отлично. Короче, полученный материал природного происхождения не обладает нужными свойствами. И тут-то ты мне и нужен, для его модификации.

— Да не вопрос, давай мне задание, у тебя ещё останется, сделаю что могу.

— Нет, ты должен это сделать сам, по своей инициативе, — я не отдал ему бутылку сразу, сделал ещё глоток.

— Это с каких таких хренов? Хочешь нанять, плати!

— Это всё так не работает, гоблин. Нужно, важно, чтобы ты кое-что понял. Вот смотри, мне за то, чтобы воевать с инсектоидами никто не платит. Никто не просит. У меня нет приказа начальства, нет законов против них, нет личной неприязни.

— Да ну, конечно, есть неприязнь, даже по сравнению с тобой они мерзкие гадкие твари, — парировал гоблин и достал сигарету, — а ведь ты тот ещё уродец.

— Кхе. Никакой ненависти. Всё просто, они напали на мой мир, мою страну, мой дом. Я должен защищаться. Мне