Артефакт. В поисках неизвестного - Наталья Скоробогатова

Нежнина и его реальный хозяин по кличке «Папа», посмотрел ему вслед, повторил:

— Умный больно, — после чего нажал на кнопку селектора и, дождавшись, когда Людочка ответит, произнёс: — Вадика ко мне. Срочно!

***

Людочка кокетливо посмотрела на мэрского сыночка, усевшегося на один из стульев для посетителей, достала из ящика стола мобильный телефон в чёрном чехле и нажала кнопку быстрого набора на экране.

— Да, — раздалось хриплое сразу после первого гудка. Было ощущение, что человек на том конце провода говорит в нос.

— Папа приглашает, — не скрывая всё того же кокетства, произнесла Людочка, нажала кнопку отбоя и, убрав мобильник на место, переключила своё внимание на Олега. — Влетело? Бедняжка! — произнесла она жалостливым тоном. — Хочешь, я тебя утешу?

— Себя утешь! — Олег встал и, поправив куртку, вышел из приёмной, чуть не сбив с ног входящего в неё Вадика Семёнова.

Вадик был правой рукой Папы и в узких кругах носил прозвище «Шляпа» за любовь к шляпам-федорам, которые не снимал даже в помещениях. Те, кто его видел впервые, подозревали в нём фаната американских фильмов середины двадцатого века, но знакомые с ним люди лишь ухмылялись, зная, что он просто скрывает под ними намечающуюся лысину. В остальном он был вполне обычным, хотя некоторые находили в нём сходство с актёром Трухиным.

— Чего это он? — Вадик повернулся и посмотрел вслед Олегу.

— От Папы влетело, — глядя в карманное зеркальце и поправляя помаду на губах, произнесла Людочка. — Представь, даже утешить себя не дал. Хам!

— А меня утешить не хочешь?

Вадик оперся локтем о стойку ресепшена и так похабно подмигнул Людочке, что она выставила вперёд указательный палец и только хотела что-то ответить, как из включенного селектора раздался голос Кряжева-старшего:

— Я тебя сейчас так утешу, сыночку моему позавидуешь!

— А я что? Я ничего! Иду! — И Вадик ужом скользнул в дверь кабинета мэра, напоследок всё-таки послав Людочке воздушный поцелуй.

— Лучше бы замуж взял, — Людочка убрала помаду и зеркальце в висящую на спинке офисного кресла сумочку и вздохнула, — а то только обещаешь…

3.

Верхний свет раздражал, и Марта погасила его, оставив включенной только настольную лампу. Гора контрольных постепенно уменьшалась, а желание бросить всё и пойти работать продавцом в Пятёрочку росло. Было просто непонятно, как можно вот так относиться к учёбе? Если ты выбрал факультет международных отношений, то должен стараться, это же не рядовая экономика или маркетинг. Но нет, из всех учились хорошо если человек пять, остальные просто просиживали пары, не думая о будущем, полагая, видимо, что родители всегда подставят свою спину и прикроют их.

Родители… Марта отложила очередной «опус» в стопку с проверенными работами и шмыгнула носом, стараясь не разреветься. Ну да, она — железная леди, но даже они плачут, а когда происходит такое, у многих случается и что похуже. Марта держалась всё то время, пока шло опознание, пока хоронили, на девять и даже на срок дней. И ещё… А вот вчера прорвало. Может, это предстоящие праздники так действуют?

Обычно она всегда отмечала Новый год с родителями, даже тогда, когда с Юрой встречалась. Ну, да, в ту ночь они гуляли по городу вдвоём, но сначала посидели за праздничным столом, поели мамин фирменный холодец, Юра попробовал виноградную наливку папы. Они выпили шампанского под бой курантов, Марта загадала выйти замуж в наступающем году… Толик тогда с друзьями на базе отмечал. А в этом году нет ни родителей, ни Юры. Впрочем, Юры давно уже нет. И Толика тоже нет. Только Игорь.

Он, кстати, сказал, что такое отсроченное осознание бывает, и это нормально. Но какое там «нормально»? Марта сегодня пришла в университет и первым делом передала все свои пары Радику. Она бы просто не смогла стоять перед студентами, вещать о философии буддизма и быть спокойной, словно сама в эту философию верила. Не верила она ни во что, потому что если бы все эти божества существовали, то Марта на куски порвалась, но сделала так, чтобы её услышали и всё исправили. Но их не существует.

Она ещё раз всхлипнула и взяла со стопки очередной листок. Листок? Но работы, как правило, предполагали определённое оформление, и это минимум три листа, а тут всего один. Она внимательно посмотрела на странную распечатку и вспомнила Кряжева с его «договорились». Тут же стало интересно, что такого он нашёл, раз посчитал достойным автоматического допуска к экзамену?

На листе Марта увидела копию страницы старой газеты, судя по шрифтам и буквам — дореволюционной. Вспомнились лекции ещё из студенческой жизни, когда профессор Богородский рассказывал о том, с каким жаром отстаивал букву ять Николай Греч, считая, что только те, кто умеют её использовать, являются действительно грамотными людьми. И ведь доказал. Но это не помогло, и большевики избавились от неё, и не только от неё.

«Въ поискахъ дрѣвнаго артѣфакта» — гласил заголовок. Артефакта? О нём, кажется, говорил Кряжев, но он же сказал, что ничего не нашёл. Или всё-таки нашёл?

Марта пробежалась взглядом по статье, пытаясь понять её смысл, и выдохнула. В той рассказывалось о двух мужчинах, которые организовали совместный поход на Дальний Восток в поисках какого-то то ли камня, то ли ещё чего-то, что по старинной легенде принадлежало одному из древних богов. Если ей верить, то данная вещь могла исполнить любое желание её владельца, и отправилось за артефактом людей предостаточно. А вернулись только двое — те самые. Церковь, понятное дело, отнеслась к этому отрицательно как в начале, так и после, заявив, что любое колдовство противно божественной силе. Имён в статье не было, как не было и указания на газету, в которой её опубликовали.

«Бред! — подумала Марта и отложила листок в сторону. — Вот что только не придумают эти лентяи, лишь бы не учиться». Правда, такая качественная подделка перемещала Кряжева на первое место в рейтинге студентов-изобретателей с их факультета, сместив Царёва, который раз за разом носил работы, написанные отличницей Белкиной, и даже не переживал, когда его на этом ловили. «А что, — говорил он в такие моменты, — ей деньги нужны, а мне некогда, я работаю!» И ведь правда — работал. Его, в отличие от Кряжева-старшего, отец лет с пятнадцати, если Марта не ошибается, в своей фирме к делу приставил. Был Царёв тогда курьером, а теперь — младший менеджер. Правда, чем он там управляет, ей неизвестно, да и неинтересно, если быть до конца честной. А вот Кряжев-младший, понятное дело, никакого автомата не получит. Не за что.

Хотя, надо же проявиться такому