Родственный обман - Эльвира Плотникова

И, казалось бы, чего проще — объяснить, что к чему, рассказать все, как есть. Он и собирался! Но теперь опасался, как бы правда не спровоцировала еще одну истерику. И так еле сдержался, а новую девушку ему до положенного срока не найти.

Он любезно помог Эмилии усесться за стол и досадливо скривился. Забыл предупредить слуг насчет приборов, они и выложили полный комплект. Его вина. Пришлось оправдываться:

— Ешь, как привыкла. Этикету тебя позже научат, а пока тут только мы с тобой.

Слуги, конечно, не в счет. Вышколенные у них слуги, на кухне посудачат между собой о том, что невеста милорда не умеет пользоваться столовыми приборами, но за пределами дома сплетничать никогда не будут. Да и знают все, девушка нездешняя, предупреждены.

Он сел напротив нее и ободряюще улыбнулся. Эмилия ответила ему безмятежным взглядом. Казалось, ее ничуть не смущают разложенные вокруг тарелки вилки и ложки. Мартин даже заподозрил подвох.

Так и получилось. Эмилия ела изящно, как будто с детства обучалась манерам и этикету. Выбирая приборы, она не оплошала ни разу и время от времени бросала на лорда лукавые взгляды из-под полуопущенных ресниц.

Мартин незаметно наблюдал за ней, в который раз убеждаясь, что Даниэль сделал правильный выбор. Прелестная особа — хорошенькая, милая, и эта прическа ей идет, и платье. Не забыть бы заказать ей мягкий удобный корсет. Сегодня он велел горничной не настаивать, но в дальнейшем без корсета из комнаты Эмилия не выйдет. Придется договариваться, и лучше бы по-хорошему. Иначе мужчины будут пялиться, а женщины — осуждать.

Проклятье! Он и сам с трудом отводит взгляд от декольте. Так и хочется подержать в ладонях эти круглые груди, помять их пальцами… Мартин скрипнул зубами и сосредоточился на отбивной.

Это станет проблемой, если Эмилия откажется от близости после свадьбы. А она может — все прописано в контракте. Мартин никогда не опускался до того, чтобы брать женщину силой, и не намерен отступать от этого правила. Но его влекло к Эмилии, и уже сейчас он с удовольствием заперся бы с ней в спальне на час-другой. Наплевав на приличия и посреди дня.

Нельзя. После завтрака он будет показывать дом. Брат обещал вернуться к обеду, хорошо бы поручить девушку его заботам. Он ее нашел, вот пусть теперь и развлекает. Мартин скривился, как будто откусил лимон. Пожалуй, он оторвет Даниэлю что-нибудь из жизненно важных органов, если тот попробует соблазнить Эмилию. Поначалу он не хотел ограничивать девушку в выборе, но теперь не собирался делить ее с братом.

— В медицинском теперь преподают этикет? — поинтересовался Мартин к концу завтрака. — Право, ты меня удивила.

— Отнюдь, — засмеялась Эмилия, немного удивившись. Разве Мартин не знает, что она — реконструктор? Вернее, Милена. Но о себе Эмилия решила не лгать. — Нам с сестрой нравилось играть в принцесс, в детстве. Мама купила книгу, где описывались все эти премудрости, мы сервировали стол, учились… — Она вдруг закусила губу и быстро закончила: — Это не сложнее, чем китайские палочки.

— Хорошо, тебе будет легче привыкнут ь, — кивнул Мартин, наливая кофе в маленькую чашечку.

Эмилия принюхалась, смакуя кофейный аромат, и едва заметно вздохнула. Ей предложили чай с молоком. Мартин снова попенял себе за невнимательность. Стараниями матушки в доме был положен незыблемый закон — кофе только для мужчин. Дурость несусветная, но в некоторых вопросах спорить с матушкой бесполезно. Кофе портит цвет лица — и точка. Ах, да, еще от него зубы желтеют.

Едва заметным жестом он приказал слуге принести еще одну кофейную чашку. Эмилия обрадовалась, как ребенок, и благодарно на него посмотрела. Что ж, видимо, придется баловать жену кофе тайком от матушки.

— Ты живешь тут один? — вдруг поинтересовалась Эмилия.

Осмелела, и это хорошо. Душевное равновесие — залог успеха. Сейчас она снова стала похожа на ту Эмилию, что болтала с ним в кафе.

— Нет, не один, — охотно ответил Мартин. — Матушка, леди Айрин, сейчас в столице, вместе с моими сестрами, Каролиной и Флоренс. Они вернутся к свадьбе. У Даниэля, моего младшего брата, свое поместье, он прибудет к обеду.

— Будет свадьба? А кто выходит замуж? Кто-то из сестер?

— Вообще-то ты, — мягко улыбнулся Мартин. — Брак будет заключен по всем правилам этого мира.

Он и сам не заметил, как проговорился, но Эмилия не обратила внимания на слова о другом мире. Неужели новость о свадьбе так ее удивила?

— Но ведь там… в реальном мире… это не будет считаться, правда? — спросила она, запинаясь.

Мартин прикусил губу. Так вот оно что. А он и забыл, Эмилия считает все происходящее игрой.

— Правда, — сухо бросил он и раздраженно отодвинул от себя чашку с недопитым кофе.

И ведь почти не соврал. Ей и развод не будет нужен — ни один суд ее мира не примет такой иск. Какой брак? Где доказательства? Нету. А вот для него все вполне серьезно и по-настоящему. В очередной раз. По милости одной очень злопамятной особы.

Он скрипнул зубами и пожалел, что вспомнил о проклятии.

— Мартин? — Эмилия выглядела встревоженной. — Все в порядке?

— Вполне. — Он повел шеей и ослабил узел шейного платка. — Если ты закончила, пойдем. У меня мало времени. И напоминаю тебе, ты во владениях Корнберри, изволь вести себя соответственно.

Если она и удивилась такой перемене настроения, то тактично сделала вид, что ничего не заметила. И Мартин был искренне благодарен за то, что расспросы прекратились. Но осмотр дома прошел совсем не так, как он планировал. Вместо дружеского разговора — голые факты и вежливые расшаркивания.

— Кабинет. Когда я работаю, меня нельзя беспокоить.

— Хорошо, милорд.

— Голубая гостиная. Тут леди занимаются рукоделием.

— Поняла, милорд.

— Парадный обеденный зал.

— Да, милорд.

— Библиотека. Без моего разрешения не входить.

— Слушаюсь, милорд.

И так два этажа. Может, так оно и к лучшему? Увлекся бы, стал рассказывать историю дома, вспоминать интересные случаи, показывать портреты предков. А Эмилия думает, что все это — огромная декорация, и он — больной на голову миллионер. И где чертов Даниэль, когда он так нужен?!

На нижние этажи, предназначенные для прислуги, они не пошли. Леди там делать нечего. Зато успел представить всех, кого необходимо — дворецкого, экономку, горничных, учителей, — прежде чем в гостиную ввалился румяный и довольный Даниэль. Прислугу тут же как ветром сдуло. А Мартин с интересом уставился на Эмилию. Безумно интересно, какое впечатление произведет на нее брат.

Даниэль был похож на Мартина, как морозное зимнее утро похоже на знойный летний полдень. То есть ничего общего. Ангел с рождественской открытки — белокурые кудри, голубые глаза, мягкие черты лица, добродушная улыбка на губах, стройный и грациозный, и одет с иголочки. Мечта любой девушки — мальчик-картинка. Его истинную суть выдавал взгляд — холодный, словно голубое небо, подернутое коркой льда.