Рыжеволосый ангел - Кэрол Мортимер

Гидеон сегодня много чего заметил в этойженщине! Шелковистые волосы. Кожа кремового оттенка. Полная грудь. Аппетитныебедра и стройные ноги. Чувственные пухлые губы, которые она имела привычкуслегка выпячивать вперед, когда злилась...

Джой сразу почувствовала, как в воздухеповисло напряжение, когда она и Гидеон оказались стоящими почти вплотную друг кдругу. Она обратила внимание на его мускулистую грудь, ощутила тепло его тела иуслышала исходящий от него запах — едва уловимый, пряный аромат лосьона послебритья смешивался с запахом разгоряченного мужского тела.

Она боялась вздохнуть и с трудом сдерживалажелание шагнуть в его сторону, обнять за талию и прижать ладони в его спине.Она была уверена, что ей понравится обнимать его разгоряченное, натренированноетело с бархатистой кожей.

Джой понимала, что ее желание достаточноопасно, учитывая ее недавние эротические фантазии. И все же она не могла отойтиот Гидеона. Ей нравилось это ощущение: словно коконом, ее окутывалозавораживающее тепло ее тела. Она не могла отвести взгляда от суровых и словновысеченных из камня черт его лица. Губы Гидеона были слегка разомкнуты, егодыхание касалось ее лба.

А какие у него глаза... Они больше не былимрачными и задумчивыми, их оттенок был уже не шоколадно-коричневым, а сталзолотистым. Гидеон смотрел на ее губы с таким вожделением, словно собирался еепоцеловать...

Во внешнюю дверь офиса тихонько постучали,затем ее сразу же открыли:

— Гидеон, я... Ох!

Секретарь Лукана — Мей Рандалл — смущенноостановилась в дверях, увидев стоящих друг напротив друга Гидеона и Джой.

— Я... Я зайду позже! — Мей, с покрасневшимищеками, отвернулась и закрыла за собой дверь.

Неожиданное вторжение Мей оказало на Гидеонаэффект холодного душа, в результате чего он мгновенно осознал, что намеревалсясделать.

Черт побери, он собирался поцеловать ДжойМаккинли!

Для Гидеона она внезапно стала некимвоплощением идеала женщины.

Женщин, которые на краткий период временипоявлялись в его жизни, Гидеон выбирал по тому же принципу, что и свои любимыебелые вина. Женщина, по его понятию, должна была быть освежающей и утонченной.Джой же напоминала ему скорее терпкое, рубиново-красное вино, котороебудоражило чувства и ударяло в голову.

Джой мельком посмотрела на выразительное лицоГидеона и поняла, что он сожалеет о том, что между ними произошло. Его глазавдруг снова стали мрачными и почти черными.

Гидеон снова стал холодным, резким,недовольным. Как и прежде.

— И как вы предлагаете объяснить Мейтрогательную сценку, которую она увидела? — рявкнул он.

Тепло, которое, как показалось Джой, онаувидела в глубине карих глаз Гидеона, оказалось очередной иллюзией.

— Что объяснять? — легкомысленно спросила она.— Мы только разговаривали.

— Мы стояли слишком близко друг к другу, чтобыобсуждать деловые вопросы!

Гидеон почувствовал, что ненавистен сам себе.Проведя рядом с Джой одно лишь утро, он уже дошел до того, что легко терялсамообладание!

— Лично я думаю, что нам лучше просто забытьоб этом. — Джой пожала плечами. — По своему опыту знаю, что люди будутпродолжать думать все, что им заблагорассудится, несмотря ни на какие вашиобъяснения, поэтому лучше всего вообще ничего не объяснять.

Гидеон слегка нахмурился, когда услышалциничные нотки в ее голосе:

— Может быть, мнение людей безразлично вам,Джой, но не мне! Особенно мнение людей, с которыми я ежедневно работаю.

От раздражения на ее бледных щеках появилсялегкий румянец.

— Вы теперь ежедневно работаете и со мной,Гидеон. Может быть, вас заинтересует мое мнение?

Нет, он не желает слышать мнение ДжойМаккинли!

Пару месяцев назад, во время их первойвстречи, Джой продемонстрировала Гидеону свое негативное отношение к еговысокомерию. Она очень рассердилась, когда он вмешался в бракоразводный процессчеты Ньюманов и помог Стефани избежать проблем и огласки.

Но Гидеон решил помочь Стефани после того, какоб этом его попросил Джордан. Брат уже начал беспокоиться о психическомсостоянии Розалинды Ньюман — жены бывшего пациента Стефани. Эта Розалиндаприехала к Стефани домой и едва на нее не набросилась. Может быть, Гидеонуследовало быть немного тактичнее при решении проблемы... Возможно, емудействительно следовало посоветоваться с Джой, которая в тот момент являласьзаконным представителем Стефани в суде, перед тем как нанимать частногодетектива, который выяснил, что у Ричарда Ньюмана роман с женой его босса.

Да, Гидеону нужно было вести себя уважительнеес Джой. Но в тот момент он думал только о том, чтобы помочь Стефани, в которуюбезумно влюбился его брат. Он желал поскорее вытащить ее из неприятной и дажеопасной ситуации.

Гидеон понимал, что когда-нибудь долженизвиниться перед Джой, но прямо сейчас он не собирался этого делать.

— Только в том случае, если я скажу вам, что овас думаю, — произнес он.

— Обойдусь без вашего мнения, — ответила онаскучающим голосом.

— Тогда, возможно, нам просто вернуться кработе? — Он вопросительно поднял темные брови.

— Да, сэр! — Она насмешливо ему отсалютовала,затем повернулась и направилась в свой офис.

— Джой?

Она посмотрела на него настороженно:

— Да?

— Обуйтесь, ладно? Вы подаете сотрудникамплохой пример!

Внезапно Джой разразилась хрипловатым смехом,потом печально тряхнула головой:

— Будьте осторожны, Гидеон. В конце концов увас появится чувство юмора!

Он скривил губы:

— Я сомневаюсь. Я ведь просто «выпендриваюсь»,как вы выразились.

Она стыдливо на него посмотрела:

— Мне не следовало вам этого говорить.

Гидеон пожал плечами:

— Почему бы и нет? Вы сказали то, о чемдумаете.

Джой уже не была уверена, что именно следуетдумать о Гидеоне. Возможно, существовали веские причины для того, чтобы Гидеонбыл всегда таким сдержанным?

Его родители развелись, когда Гидеону шелдесятый год. Не слишком приятное воспоминание. Стефани допускала, что послетого, как Александр Сент-Клер двадцать пять лет назад бросил жену и троихсыновей, Гидеон, безусловно, относится скептически к долгосрочным отношениям сженщиной.

«Господи, неужели я в самом деле ищуоправдания холодности этого человека?» — подумала она.

— Не могли бы вы оставить меня, Джой? Я быхотел поработать, — проворчал он и в тот же самый момент с многозначительнымвидом отправился за письменный стол.