Старт Страны Советов. Революция. Октябрь 1917 - март 1918 - Александр Шубин

Левый эсер Малкин поддержал Викжель и даже предложил состав нового ЦИК и правительства: 40 % – большевики, 40 % – оборонцы, 20 % – интернационалисты.[68]

Собравшимся было нелегко договориться. Рязанов был возмущен требованием не вводить в будущее правительство Ленина и Троцкого, «этих победителей контрреволюции», и включить в новый предпарламент треть представителей гордумы, «в которой сидят кадеты и черносотенцы».

Внезапно на заседание ворвались представители Путиловского завода, которые требовали немедленно прекратить вооруженную борьбу: «К черту Ленина и Чернова! Повесить их обоих!»[69]

По итогам дня была создана комиссия для конкретизации условий соглашения. Согласие на участие в ней правых социалистов уже было успехом дела мира.

На заседании, которое началось в 11 утра 30 октября, усилилось представительство левых социалистов: прибыли левые члены ЦК ПСР В. Карелин и А. Шрейдер, а также видные левые эсеры Г. Закс, А. Колегаев и В. Спиро; от объединенцев явились Б. Авилов и В. Вольский. Однако за ночь комиссия не смогла выработать проект решения, и собрание свелось к взаимным обвинениям – ведь в Москве лилась кровь. Пришлось перенести заседание на вечер, когда собралось еще более многолюдное совещание. Явились участники предыдущих заседаний, впервые пришли видные эсеры Н. Ракитников (правый) и Б. Камков (левый). Накануне очень некстати ВРК принял постановление об аресте и предании революционному суду членов КСРР. После бурной дискуссии о большевистских репрессиях была подготовлена телеграмма о недопустимости террора с обеих сторон, которую разослал Викжель.[70] Этот вопрос отвлек внимание собрания от проблемы устройства власти, что привело к новой потере времени.

Ракитников, новичок на переговорах, настаивал, что ПСР не может войти в «правительство, которое по своему происхождению исходило бы из большевистского переворота». Но затем эсеры все же согласились на участие большевиков при условии обсуждения каждой кандидатуры.[71]

Тогда вернулись к фундаменту политического здания – обсуждению, на какой широкий орган будет опираться правительство. Левый эсер Шрейдер стал перечислять старые организации, которые нужно включить в новый предпарламент, но Каменев с этим не согласился: «Нельзя начать с исторического трупа, надо начать с советских организаций».[72]

В итоге после тяжелого обсуждения все-таки утвердили принципы соглашения: широкий орган нужно создать из ЦИК двух созывов плюс представители профсоюзов и городских дум. Характерно, что забыли о крестьянах, но с учетом активного участия в проекте эсеров это было пока непринципиально. Главный вопрос – правительство. А в него договорились включить всех – от большевиков до энесов. Для конкретизации этого плана создали комиссию.[73] Таким образом, большевистские участники переговоров Каменев, Сокольников и Рязанов вышли за пределы наказа своего ЦК, который исключил участие в правительстве и временном парламенте несоветских сил, таких как городские думы.

Шаг навстречу сделали и меньшевики. В ночь на 31 октября под давлением левого крыла РСДРП(о) Дан и другие центристы все же согласились с участием большевиков в правительстве. ЦК постановил «принять участие в попытке организовать однородную власть, включающую в себя социалистические партии от народных социалистов до большевиков».[74] Это был важный сдвиг.[75] Он вызвал энергичный протест со стороны правых меньшевиков Б. Богданова, К. Гвоздева, М. Либера, М. Скобелева и др., которые 1 ноября даже вышли из ЦК. Относительное единство было восстановлено 11 ноября, когда большинство вышедших вернулись.[76]

31 октября на комиссии удалось договориться о создании нового предпарламента – Временного народного Совета: 100 представителей от ВЦИК рабочих и солдатских депутатов, 75 – от Совета крестьянских депутатов (он еще был старым, с преобладанием умеренных социалистов), 100 – от петроградской и московской дум и 50 – от профсоюзов.[77] Еще там должно было быть 50 эсеров и 50 большевиков.[78]

По составу нового правительства тоже шли жаркие споры: социалисты требовали исключить из него Ленина и Троцкого, а большевики – Керенского и Авксентьева.[79] В итоге Авксентьева вычеркнули из председателей правительства и вписали Чернова. Троцкого вычеркнули из кандидатов в министры иностранных дел – здесь кандидатами остались Авксентьев и Покровский. Министром внутренних дел могли стать Салтыков, Рыков и Исаев. Министрами военным и морским могли остаться дооктябрьские Верховский и Вердеревский. В министры просвещения прочили Луначарского, Покровского, Рожнова; земледелия – Чернова, Маслова, Выханева. Кандидат на пост министра путей сообщения Крушинский был вычеркнут – это была епархия Викжеля. Министром продовольствия мог остаться Милютин (другие кандидатуры написаны неразборчиво), торговли и промышленности – Красин, труда – Гвоздев (другая кандидатура написана неразборчиво).[80] Такой вариативный набор давал возможности для выбора разных комбинаций. Наиболее вероятный компромисс на этой основе – правительство во главе с Черновым, где остальные посты пропорционально распределяются между правыми большевиками и правыми и левыми социалистами – примерно по третям. В такое правительство не могли войти левые большевики Ленин и Троцкий, а вот среди кандидатов, выдвинутых социалистами, были весьма правые деятели вроде Авксентьева и Гвоздева. Это было уже далеко от условий ЦК большевиков 29 октября.