Сомнамбулист - Джонатан Барнс

К моему великому облегчению, он решил последовать за мной.

Мун пришел в себя где-то минут через десять после нашего ухода. Стараясь не обращать внимания на боль, он спустился с Монумента и побежал назад, на улицы.

Сражение поутихло. Богатеи были либо перебиты, либо спаслись в другой части города, а побоище перетекло в двустороннюю битву между силами «Любви», полиции и Директората против Старост.

Хокер и Бун явились на сцене ураганом ножей и испачканных чернилами пальцев, «крапивки» и подвывихов. Они уже перебили несколько сотен человек, валя их словно кегли. Когда до сражающихся наконец дошло, что Старосты уничтожают всех, кто подворачивается им под руку, образовалось несколько странных союзов. Например, мистер Спейт дрался плечом к плечу со лжекитайцем. Дэдлок бился вместе с бородатой девушкой Миной.

Инспектор Мерривезер выбрался из схватки и пытался организовать согласованную атаку своих людей, когда у подножия Монумента увидел Муна.

— Эдвард! — закричал он, перекрывая грохот и хаос.— Сюда!

Мун подбежал к нему.

— Что происходит? — задыхаясь, спросил он.— Кто они такие?

— Никто точно не знает. До меня дошли... слухи.

— Я знаю,— послышался голос.

Они обернулись и увидели направляющуюся к ним приземистую, сморщенную фигуру. Кожа туго обтягивала череп, глаза ввалились от боли, лицо и руки покрывали бесчисленные воспаленные язвы. Мистер Скимпол стоял на пороге смерти, жизнь уходила из него прямо на глазах.

— Это Старосты,— прохрипел он.— И виноват в этом я.

Уже никого не узнавая, альбинос, спотыкаясь, побрел в самое пекло сражения, в око бури, к Хокеру и Буну.

— Где моя сестра? — рявкнул Мун.— Где Сомнамбулист?

— Она в самой гуще,— ошеломленно сказал Мерривезер.— Но великана я не видел. Вы только не волнуйтесь. Ведь он практически неуязвим, правда?

— Вы видели председателя?

— Кого?

— Так, ничего...— Мун направился в гущу боя по зеленому следу поэта.

К этому моменту я всего на несколько минут опережал его, пытаясь затащить старика под землю. Это было трудное и неблагодарное дело, поскольку части его тела продолжали отваливаться. Мы добрались до входа на «Кинг-Уильям-стрит», и я повел его внутрь мимо билетных касс, по платформе, затем по путям к штаб-квартире «Любви». Я пытался не думать о том, как плохо все обернулось, как наперекосяк все пошло, как рухнули мои планы и мечтания, но сосредоточился на спасении председателя, на сохранении краеугольного камня моего видения. Однако, борясь со стариком, я не знал, что в тот самый момент Сомнамбулист с выражением чрезвычайной сосредоточенности на лице вынимает из себя последние шпаги.

Как большинству школьников, Старостам вскоре надоела забава. Им хватило получаса, чтобы опрокинуть объединенные силы Директората, городской полиции и «Любви, Любви, Любви и Любви». На улицах вокруг них громоздились кучи мертвых тел, водостоки были переполнены кровью. Хокер и Бун в самой середине схватки как раз выковыривали глаз у трупа открывашкой, когда заметили мистера Скимпола, который, спотыкаясь, брел к ним.

— Скимпи! — вскричал Бун.— Какого черта вы тут делаете? Хокер, посмотри! Мистер Эс!

Перешагнув с брезгливой осторожностью через десяток или около того трупов, альбинос наконец добрался до них.

— Что вы наделали? — прошипел он.

— Да в точности то, что вы просили. Разве не так, Бун?

Второй охотно закивал.

— Мангуст убит, Морис Тротмен об этом пронюхал, и мы заодно и его прибрали. Практически сделали ваше дело за вас.

— Уходите, пожалуйста,— прохрипел Скимпол.— Вы достаточно сделали.

— Ничего себе!

— Очень неблагодарно, сказал бы я.

— Что... — Скимпол осекся, лицо его перекосилось от боли. Наконец он сумел выдавить из себя слабым голосом: — Сколько я вам должен?

— Должны нам, сэр? Очень достойно с вашей стороны спрашивать о плате в такое время.

— Вы ни гроша нам не должны.

— Уже нет.

— Что? — просипел Скимпол.

— Честно говоря, мы уже взяли все, что хотели.

— Вы не волнуйтесь, сэр. Это вам по карману.

— Мы, так сказать, произвели обмен. Бун бурно взъерошил свои волосы.

— На вашем месте, сэр, я все же пошел бы домой. Правда, у него больной вид, Хокер?

— Очень больной.

— Если вы намереваетесь помереть, сэр, то лучше уж дома. Ежели вы прямо тут копыта отбросите, то подумают, будто вы шли зл толпой. Нет, идите-ка к себе в Уимблдон. Там смертность обычная. А тут необычная. Народ заметит.

— Стойте! — раздался голос.

Старосты удивленновыгнули шеи, чтобы посмотреть.

— Ой, это еще кто?

— А не тот ли жирдяй из клуба?

— Может быть.

Дэдлок шагнул вперэд, крепко сжимая в руке револьвер.

— Отпустите его.

— Ты не понимаешь,— прошептал альбинос. Хокер двинулся к £эдлоку.

— Не двигайся. Я гнаю, кто вы такие. Бун осклабился.

— Вряд ли.

— Все в порядке,— тробормотал Скимпол.— Они работают на меня.

— На тебя?

Подавив зевок, Хокэр побрел к человеку со шрамом и выбил пистолет у него из руки.

— Я Хокер. Кажется, нас не представили как следует.

Он схватил Дэдлока за руку в пародии на рукопожатие. Дэдлок сразу же ощутил страшное жжение, начавшееся в кончиках пальцев и охватившее все его тело пульсирующим, обжигающим, неотвратимым жаром. Он почти сразу же упал в обморок.

Хокер пожал плечами и позволил ему упасть.

— Просто небольшой подарочек,— сказал он.— Бесплатно.

— А что стало с тем смешным зеленым парнем? — спросил Бун.

— Думаю, пошел в подземку,— ответил Хокер.

— Пойдем посмотрим?

— Почему нет?

— Да устал я ходить.

— Согласен.

Они обернулись к Скимполу.

— Тогда пока, сэр.

— Пока-пока!

Старосты взялись за руки, внезапно став совершенно невинными с виду, словно дети. Бун нахмурился, погрузившись в размышления.

Надеюсь, что сейчас ваше недоверие не сорвется с высочайшего плато легковерия. Но даже если и так, я сожалею, что последующие инциденты требуют дальнейшего расширения этой способности.

Эти два человека как бы чуть заметно светились, мерцали, словно отражение в глубокой воде. Эффект продержался не более пары секунд, прежде чем эти двое исчезли. Да, исчезли. Никак иначе сказать не могу. Только что они были здесь — и вот их нет. Единственным свидетельством того, что они вообще стояли тут, был острый запах фейерверка и еще послевкусие, как от растаявшего фруктового мороженого.