Анатомия Меланхолии - Роберт Бёртон

вручил Аяксу меч, который, пока тот дрался с врагом, служил ему подмогой и защитой, но когда Аякс стал разить им безобидные существа, этот меч угодил в его же внутренности{748}. Все эти прекрасные способности, коими Господь одарил нас, будучи использованы с толком, ничего иного, кроме большой пользы, принесть нам не могут, но, будучи каким-либо образом извращены, они сбивают нас с пути и губят, и вот вследствие нашего неблагоразумия и слабости они именно так обычно и воздействуют, примеров чему более чем достаточно. Это подтверждает относительно себя самого Св. Августин в своей смиренной «Исповеди»{749}: «Быстрая сообразительность, память, красноречие — таковы были дары, коими наделил его Господь, однако он не воспользовался ими к прославлению Его». Если вы хотите подробно узнать, как и с помощью каких средств этого избежать, посоветуйтесь с врачами, и они вам скажут, что именно прегрешения в некоторых из тех шести противоестественных вещей, о которых я буду говорить в дальнейшем более пространно[871], заключена причина наших недугов, нашего пьянства, нашей неумеренной, ненасытной похоти и чудовищной необузданности. Plures crapula, quam gladius — Пьянство губит больше, чем меч, — это справедливое присловье. Наша невоздержность — вот что навлекает на наши головы столь многие неизлечимые недуги, ускоряет приближение старости[872], извращает наш характер и приводит к неожиданной кончине. И самое последнее, доставляющее нам наибольшие мучения — наша собственная глупость, наше безумие: quos Jupiter perdit, dementat [кого Юпитер задумал погубить, того прежде всего лишает разума]; Господь допускает это, уменьшая свое опекающее милосердие; безволие, неумение владеть собой; наша покладистость и склонность уступать различным вожделениям и поддаваться любой страсти, любому душевному смятению — вот вследствие чего мы преображаемся и превращаемся в животных. Вот как король поэтов[873] отозвался об Агамемноне: когда тот бывал доволен и способен был обуздывать свои страсти, он был os oculosque Jovi par — чертами схож с Юпитером, доблестью — с Марсом, мудростью — с Палладой, подобием божества, но, разгневавшись, становился львом, тигром, псом, и тогда в нем невозможно было обнаружить ни единого признака сходства с Юпитером; вот так и мы — до тех пор, пока мы руководствуемся разумом, умеряем свой непомерный аппетит и покорны Божьему слову, мы уподобляемся многочисленным святым, но стоит нам только дать волю похоти, гневу, честолюбию, гордости и предпочесть свою собственную стезю, как мы превращаемся в животных, перерождаемся, ниспровергаем наши установления, вызываем гнев Божий[874]{750} и навлекаем на себя Меланхолию и всевозможные болезни, как справедливое возмездие за наши грехи.

ПОДРАЗДЕЛ II

Что такое болезнь, сколько их, в чем их различия

Что такое болезнь, едва ли не каждый врач определяет по-своему. Фернель{751} называет ее «противоречащим природе заболеванием тела»[875]; согласно Фуксию{752} и Кратону, это — «помеха какой-либо деятельности всего тела или его части»[876]; по Толозану{753}, это «разрушение союза между телом и душой, его расстройство, тогда как здоровье — это совершенный союз между ними, оно предохраняет этот союз»[877]; а вот Лабео у Авла Геллия{754} определяет болезнь так: «нездоровое телосложение, противное природе и не позволяющее пользоваться им»[878]; другие определяют это иначе, но все в том же смысле.

Сколько всего существует болезней — это вопрос, не разрешенный и по сю пору; Плиний насчитывает их, поражающих тело от макушки до пят[879], около 300; а в другом месте он говорит — morborum infinita multitudo, их — неисчислимое множество. Однако, как бы с этим ни обстояло дело в те времена, — что в том пользы, ведь в наши дни, я убежден, их стало намного больше.

Macies et nova febrium

Terris incubuit cohors[880].

[…новых болезней полк

Вдруг на землю напал.]

Ведь помимо многих эпидемических заболеваний, о коих доселе и не слыхали, и совершенно неизвестных Галену и Гиппократу, таких, как цинга, оспа, колтун, изнуряющая потливость{755}, французская болезнь{756} и пр., у нас появилось еще много врожденных и свойственных чуть ли не каждому органу тела.

Среди нас не сыскать ни одного человека настолько здорового или столь уравновешенного склада ума, у которого не было бы каких-либо телесных или душевных изъянов. Quisque suos patimur manes{757}. Каждому из нас, раньше или позже, суждено претерпевать недуги, более или менее тяжкие. Возможно, лишь раз в сто лет или одному из тысячи, подобно музыканту Зенофилу[881]{758}, упоминаемому Плинием, выпадает счастье прожить 105 лет без каких-либо затруднений, или как Поллио Ромулу, сумевшему предохранить себя с помощью «вина и растительного масла» вполне[882]{759}, или подобно столь удачливому человеку, как К. Метелл, которого так расхваливает Валерий{760}, или же подобно обладателю столь завидного здоровья, как Отто Гервард, сенатор из немецкого города Аугсбурга, коего астролог Леовиц{761} приводит в качестве примера и образца надежности своего искусства[883]; этот Гервард, по причине благоприятного при его рождении гороскопа и будучи избавлен от враждебных аспектов Сатурна и Марса, даже в очень глубокой старости «не мог припомнить, чтобы он был когда-либо нездоров»[884]. Парацельс[885]{762} хвалился, что мог бы продлить жизнь человека до 400 и более лет, если бы мог растить его с самого детства и кормить по своему усмотрению; а некоторые врачи считают, что никакого определенного срока человеческой жизни вообще не существует и что благодаря воздержности и с помощью медицины она вполне может быть продлена. Между тем обычный опыт приводит нас к выводу, что ни один человек не в силах избежать того, о чем справедливо сказано у Гесиода[886]:

Πλειη μεν γαρ γαια κακαν, πλειη δε θαλασσα,

Νουσοι δ ανθρωποισιν ες ημερνη ηδ epi νυκτι

Αυτοματοι φοιτωσι

[Тысячи ж бед улетевших меж нами блуждают повсюду,

Ибо исполнена ими земля, исполнено море.

К людям болезни, которые днем, а которые ночью,

Горе неся и страданья, по собственной воле приходят…].

Если же вы желаете получить более определенное различение обычных болезней, распространенных среди людей, я отсылаю вас в таком случае к врачам[887]; они расскажут вам о заболеваниях острых и хронических, главных и побочных,