Todo negro - Андрей Миллер

— продолжил Ойли. — То будьте любезны отложить мечи, которые принадлежат не вам. На кулачную драку я, так уж и быть, посмотрю. Но лучше обойтись без неё. Ваш конфликт никому не нужен.

Драться между собой глупо, но я понимал, что сам спровоцировал северянина. Эх, не зря годами вырабатывал привычку помалкивать: как ляпну — так вечно какая-то хрень происходит. Но может, Бирн станет более собранным и спокойным, когда получит по харе? Многие от этого хоть немного, да умнеют. Я воткнул меч в землю.

Бирн этого не сделал.

Нет, серьёзно. Этот говнюк в самом деле попытался меня зарубить — по крайней мере, так разумно трактовать ситуацию, когда мне на башку с размаху от задницы опускают меч. Еле увернулся.

Спросить Бирна, какого рожна он творит, времени не было. Промахнувшись, он тут же рубанул ещё раз — наискосок, да так, чтобы не позволить мне самому схватиться за меч. Краем глаза я поймал лицо Ойли: эльф, хоть и велел не пускать в ход оружие, следил за нами с интересом и ничего не предпринимал.

Что один мудак, что другой. Обожаю свою работу!

Я вытащил кинжал из рукава и запустил его в Бирна. Стоило бы метить сразу в рожу, но надежда утихомирить северянина пока не угасла. Так что целился в кольчугу, просто чтобы сбить напор противника. Бирн плевать хотел: сообразил, что железные кольца этот клиночек всё равно не пробьёт.

Он снова занёс меч, но теперь уже слишком предсказуемо. Когда дерёшься с безоружным, легко расслабиться. Я не стал отступать или уклоняться, а бросился прямо на северянина — и успел подставить руку, заблокировать удар в самом начале. Северянин боднул меня в лицо: нос хрустнул, но я боль чувствую весьма притуплённо. Хер меня таким ударом остановишь.

Я рывком вывел противника из равновесия, зацепил ногу, использовал свой вес — и мы вместе рухнули на землю. Бирн продолжал сжимать меч и ещё вполне мог сделать какую-то гадость, а мне пришлось повозиться, чтобы вытащить нож из сапога. Наконец я всё-таки прижал лезвие к шее северянина.

— Достаточно? Уймёшься, победитель энтов?

— Пошёл в жопу! Можешь резать!

— Я мог тебя вообще не спасать. И убить мог тоже. Успокойся.

Но Бирн, прижатый мною к земле, не успокаивался.

— Можешь, сука, убить! Можешь сделать это, но знай: да, я последний из Поющих Мечей! Это факт. Режь меня, образина, но это правда!

Надо признать: звучало похоже на правду. Я всё-таки хватил лишнего.

— Два нелюдя! Зря, сука, с вами связался... Но если ты, чудище сортирное, меня не убьёшь — так и быть, дойдём до горы вместе. А едва только ступим на вершину — след мне простынет!

— Похоже, Бирн, тебе в самом деле пора успокоиться. Я полностью согласен на эту тему с Гором.

— Да шёл бы ты в задницу, эльфья рожа! Я нанимался охранять тебя, а не жечь людские крепости! И не бросать людей, которые… да ну нахер. Чего тебе объяснять?.. Я всякого говна наслышался об эльфах. Оказывается, мало слышал!

— Давай вернёмся чуть назад. — спокойно отвечал Ойли, пока я продолжал держать колено на груди Бирна и нож у его горла. — К тому моменту, когда ты сказал, что готов дойти с нами до горы. Это правда?

— Правда, мать твою! Херово слушал? Сказал же: я из Поющих Мечей. Что бы уродец твой на эту тему ни думал. Поющие Мечи от заключённых контрактов не отказываются. Это не по-нашему. Но обратно я, сука, с вами не пойду! Выбирайтесь как знаете. До горы — и я сваливаю!

— Звучит замечательно. Тебя, Гор, это устраивает?

— Мне всё равно. Я защищался.

— Безусловно. В таком случае, Гор, я бы предложил тебе убрать своё оружие и оставить Бирна в покое. Рассчитываю, что и Бирн не станет махать мечом — я, кстати, велел ранее этого не делать. А потом мы быстро соберём вещи и продолжим путь, потому что спать этой ночью уже явно не доведётся. Вы оба хорошо меня поняли? Никто не имеет возражений?

Я кивнул, Бирн тоже пробурчал что-то утвердительное.

***

Дальше мы шли в полном молчании, никто ни с кем не говорил. Огромный пролом в теле горы, явно вход в исполинских размеров пещеру, был виден уже давно — но поднимались мы очень медленно. Лошадей пришлось оставить: склон становился всё более крутым, тут и там его покрывал лёд.

Эльф не назвал пещеру нашей целью, но это и так было понятно.

Я особо не думал, что нас там ждёт. Окончание работы — это ясно, остальное уже дело Ойли и для меня значения не имело. Подумать стоило насчёт Бирна: кто знает, что ему придёт в голову, когда уже никто никому не будет ничего должен? Возможно, всё-таки придётся его убить. Что тут скажешь? Если придётся, то убью, как обычно.

Много гонора, мало профессионализма. По таким соратникам я никогда не тоскую.

Во тьме пещеры постепенно делалась различимой фигура: кто-то шёл встречать нас. Я ожидал увидеть эльфа, но это оказался человек — сгорбленный бородатый старец, столь же дряхлый, сколь новёхонькими и богатыми были его одежды. Митринидидат — странное имя для человека, даже для такого старца-отшельника в парчовой мантии. Но кто их, колдунов, разберёт?

— Кто вы такие? — спросил старик таким тоном, будто хотел добавить «чего вам надо, я вас не знаю, пошли прочь».

— Я пришёл к твоему господину.

Ах, так это не Митринидидат…

Эльф сказал старику ещё какие-то слова на незнакомом языке. Не знаю ни одного из эльфийских, однако могу признать их на слух: это было нечто другое. Подобной речи раньше не слыхал. Старик смягчился и понятным любому жестом велел идти за ним.

Внутри я увидел вообще не то, чего ожидал.

Очень скоро и без того широкий проход в толще горы стал ещё свободнее. Тут были люди, а точнее — прекрасные молодые женщины. Все в лёгких платьях, с распущенными волосами — светлыми, тёмными, рыжими, с ясными глазами и гордой осанкой. Каждая провожала нас взглядом, но ни одна не произнесла ни слова.

А потом был огромный зал. Своды — выше любого храма, что я видел. Тут и там горели очаги, факелы, но светло было не только из-за них. Из-за чего-то ещё: будто свет висел