Длинные руки нейтралитета - Михаил Иванов

– Да, Иван Григорьевич. Я выхожу в атаку первым, вы добиваете. Рекомендую тратить в первую очередь малые гранаты, их у нас много.

Лейтенант Мешков, будучи артиллеристом, понял непрозвучавшую мысль: большие гранаты лучше поберечь для встречи с броненосцами.

– Ложусь на курс норд-вест. Скорость шестнадцать узлов. Держать дистанцию в шесть кабельтовых.

– Слушаюсь. Курс норд-вест, дистанция шесть кабельтовых.

«Херсонес» чуть прибавил и встал на нужную дистанцию в кильватере.

Ещё через восемь минут Семаков с уверенностью заявил:

– Есть сигнал по воде.

А ещё через две сигнальщик выкрикнул:

– Парус на горизонте, ваше благородие!

– К бою!!!

Оконные рамы в рубке «Морского дракона» исчезли, будучи заменены на стальные заслонки. Заряжающие привычно быстрыми движениями укладывали гранаты в лотки.

Унтеры провернули колёса подъёмников гранат – сначала, конечно, вхолостую.

– Руднев, выхожу в атаку! – Командир дослал рычаги секторов газа.

Движки отозвались привычным глухим ревом. И мгновенно последовало включение «Гладкой воды».

– На компасе норд-вест, тридцать восемь узлов, – ни с того ни с сего сказал Семаков.

Оба утверждения в проверке не нуждались: одного лишь взгляда на компас и лаг было бы достаточно. Однако старшему помощнику было некогда удивляться странной фразе. Он уже прикидывал дистанцию и командовал:

– Носовой и кормовой, товсь! Носовой: целиться перед фок-мачтой! Кормовой: ждать команды!

Нельзя сказать, что вражеский пароходофрегат игнорировал опасность. Наоборот, пушечные порты, пусть и немногочисленные, открылись.

– Носовой, пали!

Уже хорошо знакомый всей команде огненный шар полыхнул на фоне темнеющего неба. Создалось впечатление, что комендор ухитрился положить гранату точнёхонько в клотик, но это, разумеется, не соответствовало истине. Фок-мачта сломалась почти посередине, между марсом и салингом. Грот-мачта устояла, хотя лишилась всех парусов. На бизани, где было косое парусное вооружение, разрушения были поменьше.

– Кормовой, по бизани с недолётом!

Комендор чуточку сплоховал: получился перелёт, но с тем же результатом: бизань-мачта также осталась без парусов. Дымовая труба просто исчезла. На палубе уже горело.

– Выхожу из атаки! Поворот!!!

Последняя команда была насквозь знакомой. По ней надлежало хвататься за что ни попадя, чтоб не сбило с ног. Унтер гаркнул в трюм, дублируя команду. Через секунду «Морской дракон» заложил крутую дугу.

У турецких артиллеристов хватило силы духа дать залп, хотя Мешков сразу же подумал, что они не успеют нацелиться по горизонту. Оценка начарта оказалась почти точной. Он переоценил дальнобойность турецких орудий; ядра легли далеко за кормой с большим недолётом.

Следом в атаку пошёл «Херсонес». Туркам не хватило времени на перезарядку орудий. Пять малых гранат грохнули одна за одной.

Уже в процессе возвращения домой Семаков смог догадаться, почему вражеский корабль развалило пополам. Видимо, большое количество людей ринулось тушить пожар и расчищать палубу туда, где повреждения были максимальными, то есть на нос и на корму. А рядом с грот-мачтой негатора не оказалось. Как бы то ни было, третья по счёту граната хлопнула не в воздухе, а непосредственно на палубе, уничтожив её в радиусе сажен десяти и выломав огромный кусок борта.

Концевой мателот имел самого сообразительного капитана. Он дал поворот и пошёл в галфвинд к берегу, явно рассчитывая выброситься на мель. Кое-какие основания к таким мыслям были: «Морской дракон» вышел в атаку на тот корабль, который держался прежнего курса. Правда, до береговой черты третьему было не менее пяти часов ходу.

Но тут бой сложился по-другому.

Первым открыл огонь турок. Правый борт закрылся дымами. Лишь секунд через пять донёсся гром залпа, и ещё столько же понадобилось ядрам, чтобы долететь до воды и запрыгать по волнам.

– Недолёт, – хмыкнул начарт.

– Что, если пожадничать? – откликнулся командир. – Михаил Григорьевич, скомандуйте кормовому пройтись гранатами.

– Кормовой! Шесть гранат вдоль палубы… пли!!!

Много позже, уже находясь на берегу, Семаков предположил, что вторая граната попала в открытый трюм, в котором перевозился порох. Офицеры с «Херсонеса» осторожно оспаривали эту гипотезу, указывая, что трюм должен быть закрыт, а граната вполне могла угодить в крюйт-камеру, люк в которую как раз открывали. По-любому вмешательство гранатомётов пароходофрегата не понадобилось: после того как все обломки упали в море, спасать было нечего и некого.

Два российских корабля пустились догонять последний транспорт в караване. Разумеется, шансов у турка не было ни на копейку.

У капитан-лейтенанта Руднева мелькнула было мысль об абордаже, но он, памятуя о предыдущем бое, эту идею отставил.

Стычка оказалась короткой. С третьего корабля удалось спасти пятьдесят восемь человек, в том числе пять офицеров. С первого спасли лишь тринадцать матросов.

С арат не дал себе труда собрать совещание. Вместо этого он вручил команде Шахура полученные из портала штуцер, пороховницу, пули и инструкцию к пользованию (точнее, её перевод на маэрский) со словами:

– Доказано, что пуля из этой винтовки пробивает наш щит. Задача: усилить защиту надлежащим образом.

Доктор телемагии взял бумаги и быстро пробежал их взглядом.

– Так… интересное решение… ну, не вижу тут ничего принципиально невозможного, но понадобятся испытания. Не меньше недели.

– Работайте, ребята.

У высокопочтенного не было оснований сомневаться в словах старого друга. Он доверял его опыту, а ещё того больше – знаниям и умениям его команды. Шахур умел подбирать соратников.

Вскоре после этого разговора Сарату предстояла встреча с магистром Хариром. Весьма почтенный настойчиво просил о ней.

– Слушаю вас, Харир.

– Мы достигли некоего результата в выращивании кристалла фианита. Но… я питаю сомнения в части его ценности.

– Объяснитесь, будьте так любезны. – Голос Сарата был всё так же нейтрально-вежлив.

– Вот. – На ладони мага огня появился невзрачный кристалл, форму которого любой маг охарактеризовал бы словом «безобразная». – Как видите, мы не гранили его. Если я верно вас понял, то после огранки магоёмкость его будет меньше минимально допустимой. Но если предположить, что кристалл разовый…

– Можете не продолжать, Харир. Ваш расчёт показал, что нужная магоёмкость может быть достигнута без огранки, но при этом существует значимая вероятность, что кристалл взорвётся после первого же применения. Вы сделали совершенно правильно, решив посоветоваться со мной. Назначение этого кристалла сильно зависит от политического решения. Мои люди пересчитают магоёмкость, а также эффективный коэффициент рассеяния магополей для этого кристалла в его нынешнем состоянии и с различными вариантами огранки. Это не потому, что я вам не доверяю, а лишь ради всесторонней проверки ваших выводов. Да, и ещё ребята прикинут зависимость долговечности кристалла от величины портала. Но в любом случае это большой успех. Я поздравляю вас. Если вы добьётесь воспроизводимости – это будет основа для бесспорной докторской…