Алмазы Селона - Ирина Скидневская

— Спасибо, детка, — прошептала Зира, прижимая кошку к груди.

5

— Лусена — планета экстремальных ситуаций. Но в тот год, когда на ней побывал Меч Карающий, природа на планете просто взбесилась, словно какая-то сила сотрясла ее. Привычные здесь ураганы и поражающие воображение стометровые приливы удесятерили свою силу, вода в океанах изменила свой молекулярный состав, перейдя в более насыщенное энергетическое состояние, и потребовалось время, чтобы она вернулась к своему прежнему качеству. Молекулы воды начали отдавать тепло, поэтому на планете начался мощный процесс потепления.

— На Имбре такое тоже бывает, кстати, — заметил Йюл. — Зимой — слякоть…

— По прогнозам, продлись это потепление еще пару недель, и океаны Лусены закипели бы, что неминуемо привело бы к глобальной экологической катастрофе. На экваторе тогда погибло двести видов кораллов и водорослей — кормовая база рыб… Что еще? — Скальд заглянул в свои записи. — По всей планете прокатилась волна самых разрушительных землетрясений. Понесенный экономический ущерб не поддается исчислению… Что же за напасть обрушилась на Лусену? По мнению ученых, именно в это время по своей орбите в соседней малоизученной солнечной системе под названием Аквариус на минимальное расстояние к Лусене подошла Антиба, гигантская планета, которая тяжелее ее в четыре раза. Такое случается каждые двенадцать тысяч лет… Мощный гравитационный удар, исходящий от Антибы, и привел к изменению магнитного потенциала молекул воды, вызвав в конечном итоге на Лусене небывалое буйство стихий… Самым интересным для нас является то, что ученые считают: получившие дополнительную энергию молекулы воды отдают ее в виде потока зарядов!

— Что это значит?

— Вода стала источником энергии, понимаете? Обычная вода вызвала к жизни, возможно, еще не изученные процессы. Это она пробудила вулканическую деятельность. И безусловно, ее энергетизация не могла не коснуться человеческого тела, на восемьдесят процентов состоящего из воды: энергетическое поле человека тоже взбунтовалось — смертность на Лусене в тот год превысила традиционный порог в два раза! — Гладстон лежал тихо в ногах у Гиза, спрятав нос между передними лапами. Йюл задумчиво смотрел на детектива, Ион курил сигару. — Вот и думайте теперь, как это может нам пригодиться…

— А мы думали, вы нам сейчас все объясните, господин детектив, — засмеялся Ион. — Я прямо заслушался.

Скальд улыбнулся.

— Вы опять будете спорить со мной.

— И все же?

— Эти глобальные астрофизические процессы, повлиявшие на Лусену, подпортили нашему ясновидящему всю картину. Что-то нарушили в его божественном процессе общения с информационной системой вселенной. И он не смог в нее войти. Облом случился, — не без злорадства обобщил Скальд.

— Разве у вас такого никогда не было, детектив?

— У меня?!

— Я имею в виду — когда человек плохо себя чувствует, он плохо соображает.

— Ну! Тут даже сравнивать нельзя… Выражаясь высокопарно, не путайте божий дар с яичницей. — Скальд прошелся по комнате, остановился над Гладстоном и задумчиво посмотрел на пса. — Нет, у нас слишком мало данных. А он не дает нам подступиться…

— А что с тем охранником, которого вы сфотографировали? — спросил Гиз.

На лицо Скальда набежала тень.

— Я, глупый, надеялся, что мне сообщат: зря беспокоитесь, этот господин находился в указанное время там-то и там-то и никакой попытки ограбления не предпринимал, затеется тяжба, и нам сообщат его координаты. До чего наивно…

— А что?

— Бишо мгновенно выплатили громадную компенсацию. За преступление, которое никто не совершал. Отрезали нам все пути. — Ион присвистнул. Гладстон шевельнул ухом. — Должен признаться, я в тупике. Только одно нам может помочь…

— Что же?

— Закон Иваневича. — Видя удивленный взгляд Иона, Скальд пояснил: — Сбой в системе. В его отлаженной, выверенной, опробованной системе. Тот сбой, который предвидеть никак не возможно. — Он улыбнулся грустной улыбкой человека, который загадал невыполнимое желание.

Гиз щелкнул пультом телевизора и принялся скакать по каналам.

— Гляньте, Скальд, на это безумие, — с досадой сказал Ион. — Они с Лавинией всегда так делают. Что вообще можно уловить при таком мельтешении кадров? Не успеваю я сосредоточиться на картинке — он уже щелкает дальше!

— А я прекрасно все улавливаю, папа. Просто ваше поколение немного заторможенное, — не отрывая глаз от экрана, возразил Гиз.

— Спасибо, сын, — поклонился Ион.

— Вот выставка зеленых тигров, вот реклама утилизации отходов с помощью жидкости «Кугуар». Плеснул, и вместо обертки от конфет — дополнительное озонирование воздуха в доме. Вот ежегодная музыкальная премия. Это я уже знаю, классная песенка…. «Дорогой, я устала штопать вакуум наших отношений…» — гнусаво и старательно пропел Гиз.

— Ужас, — пробормотал Ион. Скальд улыбался.

— Это вольный перевод с языка миске. Вот маму показывают. Вот на месте пустыни строят оздоровительный комплекс, прямо там переплавляют песок на дома и дороги…

— Маму?! — вместе воскликнули Ион и Скальд.

— Я сказал — маму? А-а, сначала я подумал, что это мама, но потом понял, что это Флоренс… — Гиз озадаченно замолчал. — Но ведь она же погибла. Где я это видел? Новости Сфакса!

…Восторженная толпа поклонников осаждала космопорт. Наикрасивейшая женщина, одетая в изящное длинное и узкое пальто цвета коралла, шла сквозь расступающуюся толпу и вертела в руках маленький зонтик, украшенный цветами. Ее черные волосы были пышно взбиты и уложены волнистыми прядями, лицо было оживленным, синие глаза сверкали. Она общипывала с зонтика цветы, роняя их под ноги. Следовавшие за ней поклонники торопливо собирали их. Это была Ронда, но она находилась в сценическом образе известной певицы, и ее практически невозможно было отличить от оригинала. Рядом с ней бежала собачка в шляпе из цветов — визитная карточка звезды.

— Флоренс! — Люди кричали и протягивали к ней руки, чтобы схватить край платья или просто прикоснуться к ней, но толпа не могла причинить ей никакого вреда: было понятно, что женщина находится под защитой воздушного пояса Рудайя.

— Что за черт? — Йюл достал телефон и набрал номер. — Ронни! Что это значит? Мы видим тебя в новостях!

— Все в порядке, братик. — Ронда разговаривала, ничуть не смущаясь тем, что стоит посреди возбужденной толпы. — Так надо.

— Возвращайся домой, — процедил Йюл.

— Я уже большая девочка, братишка, — холодно ответила Ронда, отключила связь и снова обратила свой взор на поклонников, одаривая их ослепительными улыбками.

Она нажала на браслете пару кнопок, и защитное поле на уровне ее лица радужно заиграло — в нем появилось небольшое окно, обрамленное зелеными огоньками. Смеясь, Ронда чмокнула в щеку поклонника, оказавшегося рядом, и поле снова восстановилось.