Колибри - Кати Хиеккапелто

– Я тороплюсь. Кажется, дома неприятности.

– Послушай, я тут кое-что нарыл, – сказал Нильс.

В этот момент на телефон Сари пришло сообщение. Беспокойство внутри сменилось на панику.

– Давай по-быстрому.

– Я же давно отрабатываю варианты по красной машине, если бы ты только знала, сколько всего…

– Не томи!

– Кертту – мама Каарины Хельмерсон – владеет красным «Фольксвагеном». Именно таким, какой мы разыскиваем. Интересное совпадение, правда?

– Это не совпадение, звони Анне!

– Так вот, вряд ли старушка, которая давно уже не в своем уме, может ездить на машине.

– Нет, конечно. Только, Нильс, постой секунду, мне нужно прочитать сообщение. И мне страшно.

Нильс с удивлением посмотрел на Сари, которая достала телефон. Ее рука не дрогнула, хотя внутренности сжал ужас. Одно принятое сообщение. Сари глубоко вздохнула и открыла его:

Привет. Все в порядке. Забыла включить звук на телефоне:)

Сварила рыбный суп. С.

– Не верю, что Каарина виновна, – сказал Эско, когда они с Анной вышли из изолятора временного содержания и направились к курилке на заднем дворе полицейского управления.

В конце своего визита к Каарине Хельмерсон они получили от Вирккунена приказ задержать ее. Женщина не противилась и не пыталась защищаться.

– Я знала, что в итоге так оно и случится, – сказала Каарина. – Но это не я, – закончила она совершенно спокойно.

Каарина попросила разрешить ей помыть посуду и вынести мусор, чтобы не начал пахнуть. Потом она позвонила в муниципальную службу по уходу за пожилыми на дому и сообщила, что не имеет возможности ухаживать за своей матерью. Они согласовали, что медсестра будет приходить три раза в день. Затем она полила цветы, надела дорогой с виду плащ и стильные ботинки и проследовала за Анной и Эско к машине, не только не пытаясь сопротивляться, но даже горделиво вышагивая. Анна села с ней на заднее сиденье. Всю обратную дорогу они молчали, как если бы двигались в похоронной процессии.

– Откровенно говоря, случай с Вилле Поллари никак не укладывается в эту схему, разве что оказался свидетелем убийства Рийкки. Но за каким чертом ему потребовалось пойти на пробежку в Селькямяки – это же далеко от его дома? Он ведь никогда там не бегал.

«Естественно, ты не веришь, ты же втюрился в эту женщину», – подумала Анна, но не сказала вслух, а вместо этого отметила:

– Нельзя доверять интуиции, надо позволить фактам говорить самим за себя.

Эско принял обиженный вид.

– Каарина имеет свободный доступ к ружейному шкафу, – напомнила Анна. – Протектор от покрышек «Фольксвагена» старушки Кертту в точности совпадает со следами, обнаруженными в Хяюрюсенниеми. Не ты ли говорил, что у Хельмерсон слабовато с алиби? Да, у нее нет алиби, все случилось на почве ревности: сорвалась после стольких лет предательств и разочарований.

– А украшения? Зачем она вкладывала украшения с уйцилопом в карман своих жертв? – настаивал Эско.

– Каарина учила Вирве. Она не могла не знать двойного смысла татуировки, хотя и утверждает обратное. А Йере и Вирве – невиновны.

– Это жестоко – подставить собственного ученика. По-моему, здесь не все совпадает.

– Да все тут совпадает, – сказала Анна. – Радуйся, что все разрешилось.

Эско пробормотал что-то и закурил еще одну сигарету. Анна затушила свою. «Вкусная! Даже слишком», – подумала она и решила начать бросать.

С перекура Анна пошла в кабинет к Сари. Та как раз проверяла почту Рауно.

– Что слышно о Бихар? – спросила Сари.

– Ничего. Ни в аэропортах, ни в портах ее не видели. Со шведской границы ничего пока не сообщили. Семья подозревается в ее укрывании, – ответила Анна, нарисовав пальцами в воздухе кавычки. – Следствие по этому делу передано другой группе. Их задача выяснить, жива ли Бихар вообще или ее вывезли за рубеж. И какова здесь роль семьи.

– Главное, что Бихар не выпала с балкона, – сказала Сари.

– Ну или пока не выпала, – ответила Анна.

– Меня беспокоит судьба этой девушки.

Анна вздохнула и попыталась избежать взгляда Сари.

– Меня тоже, но поделать мы ничего больше не можем.

– Согласись, ужасно, что Вели-Матти выкрали из школы, что Каарина…

– И не говори, жуть какая. Что удалось найти в школе?

– В классе полно всего: отпечатков пальцев, волос, кусочков ткани – чего только пожелаешь, так что исследовать все попросту невозможно, но у нас и без того достаточно вещдоков.

– Смотри, – сказала Сари, показывая электронное письмо в ящике Рауно, и продолжила радостно-победоносным тоном: – Это пришло сегодня утром из Москвы. В начале июля оттуда отправлена посылка с десятью украшениями Уицилопочтли по адресу: Центральное почтовое отделение, до востребования, на предъявителя документа Вели-Матти Хельмерсона.

– Вот тебе раз! – сказала Анна.

Ее охватило странное чувство пустоты: неужели вот оно? Неужели именно это они пытались разыскать в течение всей осени? А все оказалось так просто.

Радостно и неловко. Действительно, вот оно, скоро все закончится. Скоро спешка прекратится, скоро можно будет отдохнуть. И выспаться наконец.

– …Кстати, ты получала этой осенью странные сообщения на телефон? – вдруг спросила Сари.

– Да. Откуда ты?.. – Анна не успела закончить, как Сари достала старомодный аппарат «Нокиа» и помахала им перед ее лицом.

– Я тоже. С этого телефона.

– Что?

– Периодически на мой телефон приходила всякая мерзость с неизвестного номера. Я немного покопалась и выяснила, что все сообщения отправлялись из центра города, поблизости от нашего любимого управления. Но это еще не все. Здесь ведь самое скопление мобильников в городе, но я вчера совершенно случайно увидела этого патрульного – помнишь такого Сами, он еще в качалке подкатывал, вот идиот! Я уже собиралась пойти домой в полностью ошизевшем состоянии – расскажу об этом как-нибудь потом, ну так вот, этот хмырь стоит внизу в вестибюле и набирает что-то по этому самому телефону. И тут меня осенило: я бросилась к нему, выхватила телефон и убежала. Смотри сама!

Анна взяла телефон и открыла папку с отправленными сообщениями:

I fuck u till u die[61].

Именно это она получила, когда была у Хельмерсонов вместе с Эско. И вся остальная гадость была в той же папке. И адресаты: А или С.

Короче, хмырь этот менял симки, но не сообразил, что надо стирать сообщения из памяти телефона. Может быть, он перечитывал их по вечерам в постели и дрочил.