Древний мир - Анна Ермановская

В ту же самую ночь Валтасар, царь Халдейский, был убит».

Последнего царя Вавилона на самом деле звали не Валтасар, а Набонид (556–539 годы до н. э.). Он вошел в историю благодаря драматической истории своей борьбы со жрецами Эсагилы, которая в итоге окончилась гибелью царя.

Подробности этого необычного конфликта интересовали многих далеко за пределами Вавилона, в результате чего Набонид добился такой посмертной славы, что память о нем жива и сейчас.

Отчасти из-за того, что он вступил в конфликт со жрецами храма Мардука (царь будто бы вмешивался в религиозные вопросы) и предпочел бога Луны Сина и его храм в далеком Харране, а отчасти из-за своего длительного и загадочного пребывания в городах Аравии и «неподобающего» царю поведения в момент угрозы нападения Кира, Набонид стал в глазах жрецов «сумасшедшим царем Вавилона». Острый конфликт царя со жрецами вызвал к жизни целую серию пропагандистских сочинений, направленных против царя, в которых осуждался Набонид и воспевался Кир как освободитель угнетенных святилищ, как спаситель, освободивший Вавилон. Набонида обвиняли в невежестве и богохульстве, поименно перечисляли самых ненавистных из его приближенных.

Можно только предполагать, какие действия Набонида в реальности вызвали у жрецов такую яростную реакцию. Как бы то ни было, факт остается фактом: одной из главных причин падения Вавилона стало предательство жрецов Эсагилы, которые попросту передали страну и отдали столицу персидскому царю в расчете на увеличение своих доходов.

Персы, захватившие Вавилон в 539 году до н. э., поначалу не вмешивались в дела города. Но после нескольких восстаний при Дарии I и Ксерксе Вавилон был жестоко наказан. Святилища Эсагилы были разграблены и частично разрушены, драгоценную статую Мардука Ксеркс приказал разломать и переплавить, городские стены сравняли с землей, а русло Евфрата изменили так, чтобы оно широким потоком пересекало жилые кварталы.

И все же Вавилон оставался замечательным городом. Геродот писал о нем около 460 года до н. э.: «Вавилон не только очень большой, но и самый красивый из всех городов, которые я знаю».

Молодой македонский царь, создавший мировую империю, простиравшуюся до Индии, собирался сделать расположенный в центре этой империи Вавилон своей новой столицей. Он надеялся добиться внутренней консолидации колоссальной империи при помощи слияния религий и объединения разнообразных традиций. Поэтому он включил себя в преемственный ряд вавилонских царей и стал принимать официальное участие в отправлении культа прежнего бога города – Мардука. Зиккурат Этеменанки к этому времени, очевидно, совершенно обветшал; ведь после того как статуя Мардука была отправлена Ксерксом на переплавку, здесь не велось никаких строительных работ.

Александр решил выстроить Башню заново, потому что ее ремонт, очевидно, казался делом невозможным. Но предварительно следовало убрать мощные наслоения строительных обломков. Многие греческие, а позже и римские авторы, описывавшие походы Александра, упоминали Вавилон и его постройки. Так, например, у грека Страбона (60 год до н. э. – 20 год н. э.) можно прочесть следующие замечания, касающиеся Башни: «Там же (в Вавилоне) находилась теперь уже уничтоженная гробница Бела (Бел, аккадское – «Владыка», – один из эпитетов бога Мардука, позднее это имя стали считать именем легендарного вавилонского царя), которую, как говорили, в свое время разрушил Ксеркс. А представляла она собой четырехгранную пирамиду из обожженного кирпича высотой в один стадий, и каждая сторона имела длину в один стадий. Александр хотел ее восстановить, но это было очень большое предприятие, и оно требовало много времени – одна лишь уборка обломков представляла собой работу на два месяца для десяти тысяч человек, – так что он не смог закончить начатое дело, потому что вскоре постигли царя болезнь и смерть, а из преемников никто уж более об этом не заботился».

В последующей традиции, как и здесь, у Страбона, а также у Диодора и Арриана, Башня считалась гробницей Бела, так как подлинное ее назначение забылось.

У Арриана из Никомедии (около 130 года н. э.) можно, кроме того, узнать, что расчистка развалин Башни в отсутствие Александра, отправившегося в поход в Индию, велась крайне вяло. Поэтому царь, вернувшись, приказал поставить на эту работу все свое войско. Тот факт, что эти работы были действительно выполнены, подтверждается данными раскопок: на месте Вавилонской башни в настоящее время найдено сравнительно мало строительных обломков. Имевшиеся здесь ранее и убранные при Александре остатки Башни обнаружены теперь к западу от Этеменанки. Имеется в виду группа холмов Хомера, достигающих в северной части высоты 16 метров. С помощью вертикальной штольни Кольдевею удалось показать, что эти холмы состоят из нагромождений строительных обломков, тогда как следы самого строения отсутствуют. По-видимому, производя разборку развалин, строительный мусор отправляли сюда по Евфрату, который в античную эпоху еще протекал по искусственно измененному руслу, и здесь сгружали. При раскопках холмов обнаружены битый кирпич, остатки асфальта и куски штукатурки, а также обломки кирпичей с надписями времени Навуходоносора II. Объем сваленных в Хомера строительных обломков, как теперь подсчитали, составляет 300 ООО кубометров; на их переброску некогда действительно могло уйти 600 ООО человеко-дней, об оплате которых говорится у Страбона.

В южной части Хомера нагромождение строительных обломков в дальнейшем использовали для устройства здесь греческого театра с амфитеатром и сценой тех же размеров, что и у других театральных сооружений греческого мира.

В центральной группе холмов Хомера особое внимание привлекли к себе многочисленные кирпичные обломки ярко-красного цвета. Именно к ним восходит арабское название холмов – Хомера – «Красная». Своей окраской эти обломки обязаны большому пожару, свидетельствами которого, помимо прочего, служат отпечатки, оставшиеся от полностью сгоревших деревянных конструкций, и оплавленные куски глины. Кольдевей полагал, что именно здесь находилось место, где посмертно сожгли на костре любимца Александра – Гефестиона.

Великий город сыграл свою роль и в жизни самого Александра. Рассказывали, будто перед вступлением царя в Вавилон его встретили прорицатели-халдеи, уговаривая не входить в город или по крайней мере не входить с запада; Александр им не поверил, подозревая, что они желают бесконтрольно распоряжаться храмовой казной. Согласно другой версии, Александр физически не мог выполнить указания халдеев. Существовало также предание о том, что Аполлодор, командовавший войсками, находившимися в Вавилоне, получил от своего брата, гадателя Пифагора, предсказание о скорой кончине Гефестиона и Александра. Когда Александр совершал плавание по Евфрату к реке Паллакопе и через нее попал в озера, он уронил в заросли тростника царскую диадему. Моряк, снявший диадему с тростника, чтобы было удобнее плыть, надел ее себе на голову. В этом усмотрели предвестие несчастья и моряка наказали (по одной версии – казнили, по другой – бичевали). Еще более страшным показалось, что однажды на царском троне обнаружили сидящим никому не ведомого человека в царском одеянии и венце; его казнили, но впечатление о случившемся осталось.