Архив Буресвета. Книга 1. Путь королей - Брендон Сандерсон

— Мы уходим к подножию вон того холма.

Над валуном показалась голова брата. Тьен энергично закивал, потом снова бросился на поиски. Кэл соскользнул с валуна и пошел вниз, следом за Лараль. Она уже подошла к мальчикам, и они смот­рели на нее, явно испытывая неловкость. Девочка не проводила с ними столько времени, сколько с Кэлом и Тьеном. Их отцы давно дружили, хоть один из них был светлоглазым, а другой — темноглазым.

Лараль уселась на ближайший высокий камень и принялась молча ждать. Кэл приблизился. Зачем она сюда пришла, если не собиралась ни с кем разговаривать?

— Джост, привет, — поздоровался Кэл.

Джосту исполнилось четырнадцать — самый старший в компании, почти мужчина и по возрасту, и по виду. У него была не по годам широкая грудь, крепкие мускулистые ноги, как у отца. Он держал в руках палку — молодое деревце, с которого обрубили все ветки, соорудив грубое подобие боевого посоха.

— Почему вы не червячите?

Это был неправильный вопрос — Кэл понял, как только спросил. У нескольких мальчишек помрачнело лицо. Ребята недолюбли­вали Кэла за то, что ему не нужно было работать в холмах. Он мог сколько угодно протестовать, говоря, что часами заучивает мышцы, кости и лекарственные снадобья, но его никто не слушал. Мальчики­ видели перед собой ровесника, который прохлаждался в тени, пока они мучительно трудились под палящим солнцем.

— Старый Тарн нашел делянку полипов, которые растут неправильно, — наконец сказал Джост, бросив взгляд на Лараль. — Отпус­тил нас на день, пока все решают, посадить ли там что-то другое или оставить как есть и поглядеть, что из них получится.

Кэл кивнул, и перед девятью мальчиками ему сделалось не по себе. Они были в поту, колени их штанов выпачкались в креме, а сами штаны износились, вытираясь о камни. А Кэл чистенький, в хороших брюках, которые мать купила для него всего-то несколько недель назад. Отец отпустил его и Тьена на день, пока сам был чем-то занят в особняке градоначальника. Кэлу предстояло расплатиться за передышку учебой допоздна, при свете буресветной лампы, но объяснять это другим мальчикам не было никакого смысла.

— Ну, это... — заговорил Кэл. — И о чем вы тут болтали?

Вместо ответа Нагет — светловолосый и тощий, самый высокий в компании — сказал:

— Кэл, ты много знаешь. Да? Про мир и все такое?

— Ага, — согласился Кэл, почесав в затылке. — Вроде того.

— Ты слышал о том, чтобы темноглазый становился светлоглазым? — спросил Нагет.

— Конечно, такое бывает, мне отец говорил. Богатые темноглазые женятся на низкорожденных светлоглазых и становятся частью семьи. Потом у них рождаются светлоглазые дети. Ну как-то так.

— Нет, не так, — возразил Хав. У него были низкие брови, и он как будто все время мрачно ухмылялся. — Ты знаешь, о чем я. Настоящие темноглазые. Как мы.

«Не как ты», — намекал его тон. Семья Кэла была единственной семьей второго нана в городе. Все остальные были четвертого или пятого, и положение Кэла заставляло их чувствовать себя неуютно в его присутствии. Странная профессия его отца делу не помогала.

Из-за этого Кэлу все время было не по себе.

— Вы же знаете, как это бывает. Спросите Лараль. Она только что об этом говорила. Если человек добудет на поле битвы осколочный клинок, его глаза сделаются светлыми.

— Это правда, — подтвердила Лараль. — Это все знают. Даже раб может стать светлоглазым, если добудет осколочный клинок.

Мальчики закивали; у них у всех глаза были карие, черные или другого темного цвета. Добыть осколочный клинок — вот одна из главных причин, что влекла простолюдинов на войну. В воринских королевствах у всех есть шанс возвыситься. На этом, как выразился бы отец Кэла, зиждилось их общество.

— Ага, — нетерпеливо проговорил Нагет. — Но вы слышали о том, чтобы это когда-нибудь происходило? Ну, не в байках. Такое взаправду бывало?

— Конечно, — ответил Кэл. — Я уверен. Иначе зачем столько мужчин шли бы на войну?

— Затем, — сказал Джест, — что надо готовить людей, которые будут сражаться за Чертоги Спокойствия. Мы должны посылать Вестникам солдат. Ревнители все время об этом говорят.

— Ага, а потом они говорят нам, что быть фермером хорошо, — насмешливо заметил Хав. — Вроде как фермер — чуть ли не второй после солдата, и прочая чушь.

— Эй! — вскинулся Тифт. — Мой папаша фермер, и всем доволен. Это благородное Призвание! И у всех вас отцы тем же занимаются.

— Ладно-ладно, — согласился Джост. — Мы же не об этом. Речь про рыцарей-осколочников. Кто пойдет на войну и добудет осколоч­ный клинок, станет светлоглазым. Мой папаша, чтоб вы знали, должен был получить этот самый клинок. Но мужик, который был с ним рядом, забрал добычу, пока папаша был в отключке. Сказал офи­церу, что это он убил владельца осколочного меча, и получил клинок в награду, а мой папаша...

Его перебил звонкий смех Лараль. Кэл нахмурился. Он впервые слышал, чтобы подруга смеялась так неестественно и раздражающе.­

— Джост, ты хочешь сказать, что твой отец добыл осколочный клинок?! — спросила она.

— Нет. Его забрали, — ответил парнишка.

— Разве твой отец сражался не в ерундовых стычках на севере? Каладин, скажи ему.

— Джост, она права. Там не было воинов с осколочным оружием... только реши-бандиты, которые думали, что можно восполь­зоваться сумятицей после восхождения на престол нового короля. У них не было осколочных клинков. Твой отец, наверное, перепутал.

— Перепутал? — процедил Джост.

— Э-э-э, ну да, — поспешно сказал Кэл. — Я не говорю, что он врет. У него, возможно, были галлюцинации после травмы, что-то в этом роде.

Мальчики притихли, глядя на Кэла. Один почесал голову.

Джост сплюнул. Он как будто наблюдал за Лараль краем глаза. Она смотрела только на Кэла и улыбалась ему.

— Вечно ты делаешь так, что все вокруг чувствуют себя идиотами, да, Кэл? — спросил Джост.

— Что? Нет, я...

— Ты хотел выставить моего папашу идиотом, — перебил Джост, и лицо его побагровело. — Как и меня. Что ж, кое-кому из нас не так повезло, чтобы целыми днями поедать фрукты и валяться без дела. Мы должны работать.

— Я не...

Джост бросил Кэлу посох. Тот неуклюже его поймал. Потом Джост взял у брата второй посох:

— Ты оскорбил моего папашу, теперь дерись. Это называется честь. У тебя есть честь, лорденыш?

— Я не лорденыш. — Кэл сплюнул. — Буреотец, Джост, я лишь на пару нанов выше тебя.

От упоминания нанов глаза Джоста сделались злее. Он поднял посох:

— Ты будешь драться или нет?

У его ног появились ярко-красные лужицы — спрены гнева.